— Барыня спят, а молодой барин на пруд пошли, — сообщил ему усатый лакей.

И Снегирьцов тоже поспешил на пруд, даже не переодеваясь. В деревне не было совсем тумана, воздух такой чистый, и на лугу растут одуванчики. Он сбивал их тростью по дороге и странно волновался перед встречей. А вдруг Сашенька и думать о нем позабыл со своими друзьями?

— Володя, ты приехал! — голый Сашенька приподнялся из травы на локтях и смотрел на него, улыбаясь и бесстыдно раздвинув ноги. Кожа его была слегка тронута загаром, волосы влажные, и капельки воды блестели на солнце, а член медленно приподнимался… Снегирьцов сглотнул, да что же такое, обычный мальчишка, исцарапанный и вихрастый, вон неподалеку еще целая стая таких же, сигают с дерева в воду, сверкая задницами.

— Здравствуй, Саша. Кто это тебя так? — он присел на корточки и провел пальцем по царапине, множество их украшало Сашины бедра, ведя к паху.

— Конрад! — засмеялся тот, покачивая темно-розовой головкой окончательно восставшего органа. — Гадкий котяра.

— И в таком месте, — Снегирьцов прикоснулся к пораненной ягодице, царапина шла еще дальше, вглубь, воспаленный шрамик на нежной коже.

Пальцы его слегка подрагивали.

— Я по тебе скучал, а Конрад… — Саша вдруг покраснел и сердито нахмурился, садясь: — Ты почему не попрощался перед отъездом?

— Так получилось, — улыбнулся Снегирьцов слегка извинительно.

— Ясно… А я тебе письмо написал. Вот, читай, — он выудил из одежды конвертик.

— Прямо сейчас, Сашенька? — поднял брови Снегирьцов. — Так может, сам расскажешь?

— А чего ждать-то, сейчас, Володя. Там лучше написано, чем словами будет, ты почитай.

“Мой дорогой Володя,

слышал ли ты о неземном экстазе, происходящем из слияния душ и тел возлюбленных?

Твой образ навечно отпечатался в моей душе, и я хочу испытать сей экстаз с тобой.

Твой,

Александр Снегирьцов.”

Снегирьцов прочитал удивительное письмо раз пять, пораженный его откровенностью и приказным тоном, а потом решился-таки поднять глаза. Саша уже успел одеться и теперь глядел сурово. Может, он все же не это имел ввиду? Вспомнились вдруг постыдные фантазии про ампутантов, в горле пересохло.

— Саша, я… я давно хотел сказать, все к слову не приходилось… Ты ведь уже взрослый юноша. Приятнейший долг старшего родственника — приобщить тебя радостям плотской любви… — он запутался в мысли и потер лоб. — Так вот… заведение мадам Зу-Зу, лучшее в городе из подобных. Не желаешь ли сходить со мной туда?

***

— Пойдем, — Саша потянул Володю за руку, — я тут одно место знаю.

Внутри все ликовало — Володя ответил на призыв его души, сам сказал, что хочет приобщить к радостям любви, и еще про заведение ерунду какую-то…

Тот послушно шагал за ним, даже не спрашивал куда, видно, смирился со своей участью. Саша вел его через парк к старому дому, там никто не жил с тех пор, как родители новую усадьбу построили. Вокруг все заросло бабушкиной любимой сиренью, кусты высоченные, еле-еле тропинка нашлась.

Саша решительно взбежал на крыльцо, дернул дверь несколько раз. Заперто. Но не отступать же, когда мечта его так близко.

Нашел подходящий камень и ловко метнул в окно, это умение не раз его выручало в беспокойной гимназической жизни. Володя вздрогнул от звона осколков.

— Залезай, чего же ты, — позвал его Саша, — или передумал?

Сердце куда-то вниз ухнуло, а вдруг и вправду передумал, уйдет сейчас? Саша был уже внутри дома, обернулся и смотрел на Володю. Тот постоял немного и последовал за ним.

Они расположились в одной из комнат на втором этаже, Володя сказал, это дедушки с бабушкой спальня. И вправду, кровать такая широкая, удобная, Сашенька сдернул белый чехол с нее и покрывало тоже, и теперь Володя лежал перед ним на матрасе, и смотрел невозможными своими глазами, аж больно делалось в груди от этого взгляда. Как скоро предстоит сей красе увянуть, Володя ведь взрослый совсем, а там и старость близко. Саша погладил его по лицу и понял в тот миг, что и тогда его не оставит, до самой смерти будет проявлять заботу и уважение. Ну и любовь, конечно.

Володя приподнялся немного, раздеваясь, Саша благоговейно прикоснулся к теплой коже, провел рукой по крепким мускулам, он впервые видел любовника полностью обнаженным. Потом тоже разделся, и Володя принялся вдруг развратно целовать и лизать поджившие царапины, от этого по ногам разбегались восхитительные судороги.

Во рту пересохло, когда Володя сжал его торчащий член.

— Нет, подожди, — Саша вспотел от волнения, чувствовал, что вот-вот кончит. Перевернул Володю на живот, тот сперва посопротивлялся в шутку, а потом послушно улегся. Прямо как девица, Саша слышал рассказы про это от старшеклассников, интересно, будет ли кровь.

Он немного раздвинул совершенные округлые половинки, пробираясь к заветному отверстию. Сжатое и розовенькое, как бутончик, а вокруг столько волос. Саша лизнул несколько раз, наслаждаясь Володиной дрожью, хотел хорошим любовником быть, а потом волосинка в рот попала. Больше медлить он не стал, приставил член и надавил хорошенько, так что сразу головка вошла. Володя сдавленно вскрикнул, и Саша испугался даже, что больно ему сделал, но сразу же забыл об этом, обо всем на свете забыл, погружаясь в такое горячее и тесное. Экстаз случился с ним очень быстро, да такой силы, что в глазах потемнело.

Володя потом лежал на спине, Саша ласкал его рукой и иногда касался губами бедер и проводил языком по члену. Под Володей на матрас натекло розоватое, и от этого Саше становилось радостно, возлюбленный теперь принадлежал ему, и было немного стыдно из-за причиненной боли.

Так они провозились до вечера, даже вздремнуть успели, завернувшись в покрывало.

— Бабушка тебя хватится, пойдем, — засобирался первым Володя, за окном смеркалось.

— Я к тебе ночью приду, когда лягут все, — ответил Саша и прижался напоследок, оба были одеты уже.

Из любовных объятий их вырвал странный шум, раздающийся снизу откуда-то. Саша испугался, вдруг это бабушка его ищет или кто-то из слуг, нехорошо, если застанут.

Володя приложил палец к губам и тоже замер. Послышались ругательства и отчаянный женский крик, а потом все стихло.

— Сиди здесь, — прошептал Володя ему в ухо, но Саша замотал головой.

Вместе они прокрались к лестнице и осторожно глянули вниз. В холле что-то упало, кто-то сдавленно мычал. Двое мужчин волокли связанную девицу, третий светил керосинкой. Сашенька даже рот открыл от неожиданности — этот третий был Митька, и он приказал тем двоим запереть девку в погребе. Саша хотел было выскочить и потребовать ответа от маменькиного помощника, но Володя его удержал, прошептал на ухо, что обождать надо.

— Куда они ее утащили? — шепотом спросил Саша.

Все уже стихло, похитители ушли, а они так и сидели, прижавшись к перилам.

— Здесь погреб есть, на кухне. Там, наверно, и заперли несчастную.

Володя сам спустился, Саше запретил в погреб без света лезть. Оставалось только сидеть и ждать, он судорожно прислушивался к Володиной ругани, от этого становилось как-то спокойней. Придерживал крышку погреба и пытался разглядеть хоть что-то в кромешной тьме, лампу так и не удалось найти. Вдруг из темноты вынырнул колтун длинных черных волос, а вслед за ним половина мертвячкиного лица. Саша чуть было не захлопнул крышку, только из-за Володеньки удержался.

— Помоги, — раздалось снизу, — придержи несчастную.

Он послушался и ухватил девицу за спутанные волосы. Та застонала приглушенно, а Саша разглядел, что у нее вовсе не полголовы, просто нижняя часть лица черной тряпкой замотана. Совместными усилиями вытащили они свою странную находку на свет божий, Саша украдкой отряхнул с рук прилипшую волосню.