— Попробуем вчетвером? Может помоем его сначала? — она плотоядно посмотрела на меня.

От подобной перспективы меня передернуло. Нет, не нужно нам этого счастья! Знали бы девочки, что я тоже мечтаю их искупать, но только в луже крови, по другому бы заговорили. Другие варианты, уж больно смахивают на извращение. Переспать, а потом прикончить, это не ко мне! Лейтенант удобно расположившись за столиком, разливал по кружкам чай. Он неодобрительно покосился на развратницу и скомандовал:

— Живо спать! Скоро выход! Мне там сонные мухи не нужны! И не перечить мне, накажу!

— Да, милый, накажи нас! — девушки захихикали, но послушно залезли под одеяло.

Я дождался приглашающего жеста и уселся напротив офицера. Мы немного помолчали, прихлебывая обжигающий напиток.

— Интересно тебе Шустрый? — начал командир. — Не волнуйся, дальше еще интереснее будет.

— А мое выживание, в твоем гениальном плане предусмотрено?

— Кто знает, — он задумчиво уставился в потолок. — Тебе известно о структуре Синего ордена?

— Нет.

— Я поделюсь с тобой, этим сакральным знанием, — он улыбнулся с явным сарказмом. — Видишь ли, обеспечить безусловную верность ходоков руководству, практически невозможно. Добровольно они этого делать не станут. Необходимо заставить, сделать предложение от которого нельзя отказаться. Альтернатива служению ордену, только одна — смерть!

— Да я тебе что угодно пообещаю, а потом сбегу! — ответил я откровенно. — Как я понимаю, ты решил поговорить на чистоту. Я узнаю наконец, по какой причине ты со мной возишься. И как ты надеешься меня убедить? Смерти я не боюсь!

— Вот те раз! — он уставился на меня с удивлением. — Ты что, встречал людей которые ее боятся? Интересно было бы посмотреть, никогда таких не видел. Они от других внешне отличаются? Ну… уродство какое-нибудь?

Пришло мое время, пораженно вытаращить на него глазенки. Он что — серьезно?! Кто здесь кому уши вкручивает? Лейтенант между тем, продолжал заливаться соловьем:

— В книгах я читал, что трусы живут на других планетах. Говорят, что и в раю они есть, нормальные люди размякли на твердой земле. Ты-то как умудрился на них наткнуться?

Я молчком хватанул воздух ртом. Нет, парниша, врать нужно уметь! Или это очередной хитрый замысел, по выведению меня из душевного равновесия? Чего он добивается своими сумасшедшими байками? Офицер замолчал, наблюдая за сменой выражений на моем лице.

— Давай-ка так. Ты сейчас расскажешь свою историю без утайки. Я поясню: лгать больше нет смысла. Либо ты выйдешь отсюда человеком ордена, либо не выйдешь совсем. Преступления совершенные тобой против ордена, не имеют значения. Я тоже был таким, посмотри на меня сейчас. Понятно объясняю?

— Да куда уж яснее, — проворчал я.

Я решился и вывалил на него легенду с монастырем. Свое инопланетное происхождение озвучивать не стал, больно надо стать подопытным кроликом. Рассказал правду… ну почти, так, умолчал кое о чем. Сработало в Ногрейне, почему не получится и здесь?

— Значит ты утверждаешь, что сам никогда на орден не нападал, а только защищался?

— Именно! Мне до вас дела нет! Вылезли откуда-то, свалились как снег на голову и прикончить хотите! А я, ни сном ни духом…

— Ну что же, это многое объясняет, твои странности в том числе. Заключение в келье, без связей с внешним миром, твои монахи явно знали что делали. Цели непонятны, но это ничего не меняет. И все же, где ты встречал трусов?

— Да их тут как грязи! Стоит наставить ствол, пляшут под твою дудку как миленькие. О пощаде молят.

— И чем все заканчивалось в каждом отдельном случае?

— Приходилось убивать, слова не держали.

— Еще бы! Ну и дурак ты Шустрый. И как еще жив-то до сих пор? Запомни крепко-накрепко, трусов на Зиме нет! Все в точности такие же как и ты, наплетут с три короба, выждут момент и убьют. Чувство самосохранения людям не чуждо, но смерти здесь не боится никто, предки других не выжили. И если кто-то, да пусть даже пятилетний ребенок, начнет передо мной на коленках ползать, я убью его не задумываясь — он врет! И в руке, которую он прячет за спиной, наверняка зажата отравленная игла. Кого из встреченных тобой людей, ты посчитал самым пугливым?

— Ну… Бонкора скорей всего.

— Кого?! — лейтенант заржал самым наглым способом. — Ловкача, который с собой на тот свет вооруженного солдата забрал? Глотку ему зубами вырвал? Нет, ты не дурак Шустрый, ты просто дебил! Всегда стреляй первым, идиот! Найти бы твоих монахов и расспросить хорошенько — кого они вырастить из тебя хотели? Я теперь понял, что в тебе не так — слишком ты добренький.

— Это я-то?! — возмутился я. — По крайней мере, я хотя бы не лгу — смерти они не бояться, держи карман шире!

— А ты боишься? — в голосе недоделанного секретчика, прорезался прямо-таки профессиональный интерес.

— А не отвалить бы тебе? Придет время умирать, я уверен, что ничего кроме сожаления не почувствую.

— О чем же?

— Да о том, что не успел всех убить!

— Вот это правильный ход мыслей. Принимай как данность, что другие думают также, проживешь подольше. Наш мир, планета мучений и боли, ледяной ад. Смерть всего лишь избавление от мук, — нравоучительным тоном высказался он. — Я предвижу твои возражения, по типу: почему все друг друга не уничтожили?

— И почему же?

— Мы верим, что Кудесник вернется и выполнит обещание подарить нам рай. Мы заключаем договора о дружбе, идем на компромиссы, сотрудничаем с надеждой, что мы страдаем не зря. Вера — единственное, что удерживает нас от всеобщей бойни, никому не советую недооценивать ее силу. Люди они такие, когда все другие возможности умерли, они предпочитают просто безоговорочно верить.

— А орден?

— В добавок к вере, мы еще и действуем. Приближаем момент обретения рая. Всеобщий отец мудр, он не мог не оставить запасного варианта, вот его-то мы и ищем.

— Как же несогласные — те, кто хочет просто ждать?

— Они умрут! — его голос лязгнул металлом. — Пусть они не трусы, нерешительным бездельникам нет места в раю.

— Ну и кто тут дурак? — насмешливо спросил я. — Явно не я! В рай, не въехать по шею в крови.

— Разве? Кровь — отличная смазка для полозьев. Что бы получить плоды, древо человечества стоит поливать кровью его лучших детей! И мы готовы, скоро и ты будешь готов. Только так и никак иначе!

— Ладно, — обреченно вздохнул я. — Трави свои сказочки, прямо жду не дождусь, что меня обратят в свою веру. Монахи обломались, посмотрим как получится у тебя.

— А как насчет власти и денег? И не кривись, попробовать стоило. Зайдем с противоположного конца, основанная на эмоциях вера, тебя не привлекает. Мирским удовольствиям, ты явно чужд. Я понял — факты! Как насчет фактов, мой юный друг? Любишь правду?

— Смотри-ка, старик нашелся, — проворчал я и скромно признался. — Она мне нравиться. Только вот, у всех кого я встречал ранее, истина какая-то однобокая выходит. Я иногда думаю, что переделка ее под свои потребности, любимое занятие всех людей без исключения. Факты одни и те же, на выходе имеем разный результат. Не то, что бы я сам безгрешен был в этом вопросе, приходилось притягивать осла к телеге за уши. Хорошо — давай свою правду. Посмотрим насколько обширна фантазия у синего ордена.

— Не стоит настолько плохо о нас думать. Мы кто угодно, соврем — недорого возьмем, но раз мы до сих пор не уничтожены, это о чем-то говорит. Мы знаем правду, или ее существенную часть. В тот момент, когда добьемся получения всеобъемлющей картины, мы осуществим свою мечту. Каждый день проведенный в боях, приближает ее.

— Чем?

— Простенькой вещью — захватом хроник! В полисах, самые лучшие и умные. В городках, немного тупые, но в дело у нас идет все. Каждый искусственный интеллект, знает частичку истины. Мы складывает эти кусочки, наши дознаватели беседуют с ними. То, что они получили в итоге, достойно удивления.

— И ты со мной поделишься?

— Конечно. Итак, примерно семь-восемь тысяч лет назад, на нашу планету прибыл Кудесник. Зимой ее тогда никто бы не назвал, скорее Водой. Или Океаном, кому что нравиться.