Старший из братьев Т”ихарга, прославленный воин, погиб в стычке с зеруссами. Второй — во время эксперимента с подпространственными переходами, он был очень талантливым ученым. И над Т”ихаргом папаша трясся как над последним яйцом, устраивая скандалы каждый раз, как только Т”ихарг ввязывался хоть во сколько-нибудь опасные предприятия.

— Ну, папа, — сказал Т”ихарг, примирительно поднимая брови и прижимая руки к груди, — это же Земля, а не настоящий корпус рейнджеров, как тогда с зеруссами. Что здесь может быть опасного.

— Безмозглый м-хуманс! — рявкнул папаша в ответ, а потом замолчал, о чем-то задумавшись.

Т”ихарг сморщил нос, чтобы не засмеяться от нового слова в папашином лексиконе. На самом деле тот не сердился на него, просто общался так. Если бы сердился, сказал бы просто, что обрубает содержание, как уже случалось пару раз.

— Папа, давно хотел тебя спросить, — сказал вдруг Т”ихарг, озаренный занятной мыслью. — Почему у тебя такая рожа страшная? — папаша злобно на него зыркнул, и Т”ихарг поспешил объяснить: — Ну, то есть, вот я у тебя красавчик редкий получился, братья тоже хороши были, а…

— Это после плена и пыток у хыкусков, — оборвал его папаша. — Нервная система так и не восстановилась.

— Круто, — выдохнул Т”ихарг, не найдя других слов.

Папаша отключился, что-то прошипев на прощание.

А Т”ихарг поспешил к питомцу на утреннюю тренировку (вместо пропущенной вечерней).

— Вы арестованы именем Закона, — рявкнул он на инглише, врываясь в комнату. — Приготовить дырку для досмотра и кары!

Питомец с криком подскочил в гнезде и вытаращил глаза. Т”ихарг схватил его за ноги, задирая жопой кверху.

— Господи, Т”ихарг, это ты, — засмеялся питомец. — Напугал меня до усрачки.

— Вам есть, что скрывать, арестованный? — прищурился Т”ихарг, запуская пальцы в его податливую дырку.

— Нет, офицер, — питомец порозовел и покрутил жопой, член его возбужденно поднялся, а взгляд поплыл.

***

Я вспоминал о том пьяном разговоре с Сэнди, только когда кончал и извивался под Т”ихаргом, или рядом с ним, подставляя задницу под очередной вибратор.

Это ради нашего дела, говорил я себе перед тем, как мне окончательно сносило крышу. Призрачная связь с подпольем и Сэнди как будто давала мне индульгенцию на все те безобразия, которые творил со мной Т”ихарг. Я превращался с ним в похотливую дырку, жаждущую яйцехуя, в кусок ебливого мяса.

Вставь мне, орал я, засади, выеби, разорви меня пополам. Я слизывал свою сперму с его руки. Ползал перед ним на коленях и целовал яйцехуй. Даже называл его хозяином.

И все ради свободы и светлого будущего. Мне было ни капли не стыдно.

Обычно я спал до полудня, потом ел и слонялся по нашему коттеджу (Т”ихарг называл его логовом), потом отправлялся в спортклуб, общаться с такими же контрактниками и заниматься йогой. Растяжка была необходима в наших с Т”ихаргом игрищах, недавно мне даже удалось сесть на яйцехуй в шпагате. Итог: непередаваемые ощущения плюс некоторая сумма центаврийских хешей в личное пользование. Раньше она показалась бы мне значительной. Сейчас я даже не помнил точно, на что потратил эти деньги.

Иногда Т”ихарг пропадал на несколько дней. Мне не нравилось, что меня оставляют одного так надолго. Вдруг он захочет заключить контракт с кем-то еще? Я бродил по торговому центру, учился стрельбе, посещал различные экскурсии (я побывал почти везде, где хотел, оставался еще Северный полюс и океанское дно) и торчал в спортклубе, отгоняя от себя неприятные мысли. Мне же лучше, если Т”ихарг найдет себе другого человека, расторгнет контракт со мной и — давай, до свидания.

Еще мой центавриец записался зачем-то в вольные рейнджеры. Мне подспудно не нравилось это, ведь Т”ихарг наверняка ловил и убивал моих соотечественников, пусть даже и преступников. Но когда я видел его в форме, эти мысли напрочь вылетали из головы. Я замирал, ослепленный величием и силой, и был готов почти на все. Только бы он смотрел на меня и приказывал; черная форма удивительно сочеталась с его прозрачными глазами и белыми короткими волосами.

Через месяц звонок Сэнди нарушил эту идиллию.

— Под каштаном, — сказала она. — В шесть вечера, приходи один.

— Постой, у меня тренировка дырки в семь, — запротестовал я.

— Не пизди, твой сегодня в рейде, — усмехнулась Сэнди и отключилась.

Откуда она узнала, а?

Я не хотел идти. Однако, если я не пойду, то окажется, что я просто шлюха и тупой жопошник. “Высокомерный контрактник”, поправил я себя и печально улыбнулся, разглядывая свое отражение в зеркале. Я завел руки за спину и откинул голову, изображая памятник жертвам центаврийской экспансии.

“Эрик Уилхем, 12.11.2100 — 15.09.2125, глава сил Сопротивления и Освободитель Земли”. Такой красивый. Погиб таким молодым. Бедняжка. Говорят, его затрахали насмерть. Нет, центаврийцы его просто расстреляли из пушек линкора.

В общем, на встречу с Сэнди я пришел. Она поджидала меня в компании еще одной девицы.

— Эмили Гарт, — та протянула мне крупную нескладную ладонь и привстала. Я пожал ее руку:

— Эрик Уилхем.

Эта Эмили была настоящей кобылой, на полголовы выше Сэнди, почти с меня ростом. Со слишком развитыми плечами, маленькими сиськами и мощным торсом. Моя белокурая Сэнди просто красавица рядом с ней.

— Шесть кружек, — Эмили помахала рукой официанту. — Ты тоже пиво будешь, Эрик?

— Нет-нет, — я замотал головой. С деньгами мне было легко найти развлечения и без пьянки. — Не могу. Сами понимаете, если учует…

Девушки сочувственно покачали головами.

— Как твоя задница, Эрик, — вежливо осведомилась Сэнди. — Не болит?

Я засмеялся:

— Скоро смогу колоть ей орехи, если вы не спасете меня.

Все эти тренировки дырки не прошли даром — я мог сжимать яйцехуй так, что Т”ихарг рычал от радости. Однажды я даже кончил от этого без рук.

— Ближе к делу, — серьезно сказала Эмили, покраснев.

Сэнди засмеялась:

— Пошляк. Смущаешь девушку. Эрик, мы планируем боевую операцию. Но есть серьезная проблема — анальные рейнджеры, — тут она неприлично заржала. — По нашим данным твой центавриец — из них. Надо, чтобы ты отвлек их, пока наши ребята будут заниматься серьезными делами.

— Что значит — отвлек?

— У тебя чип питомца, — Эмили некрасиво ковыряла в зубах.

— Чип контрактника, — быстро сказала Сэнди. — Рейнджеры слетятся на него, как мухи на говно. А земная полиция нам не помеха.

— Что вы задумали, — спросил я. — Что за операция? Я должен знать, из-за чего рискую своей задницей.

Сэнди покачала головой:

— Это секретная информация, вдруг тебя будут пытать, сам понимаешь… И да, Эрик, на случай, если я не вернусь, Эмили станет твоим новым связным.

Я пристыжено замолчал. Получается, Сэнди рисковала жизнью из-за таких, как я. Она была настоящим героем.

— Что надо делать?

— Да почти ничего, — усмехнулась Эмили. — Будь в девять вечера рядом с пропускным терминалом космопорта. Тебя, как питомца, не будут сильно обыскивать. Вот это, — она протянула мне потрепанную дамскую сумку, — активируешь ровно в девять тридцать пять и сбросишь в сортир на двадцать шестом этаже. Сразу линяй оттуда, только не уходи из космопорта и постарайся не сразу попасться рейнджерам.

Интересно, как она себе это представляет? У меня чип, да и без него Т”ихарг настигнет и скрутит меня в два счета.

И накажет.

Сильно накажет.

Закует на всю ночь в распорки.

Прикажет вылизать свои сапоги.

Трахнет парализатором.

Блядь.

— Согласен, — сказал я. — Да здравствует Земля. А что в сумке — бомба?

— Тихо! — Сэнди ущипнула меня под столом за бедро. — Это всего лишь вонючка. Грохочет, дымит, для людей безопасна, — она рассматривала мой коммуникатор, даже ткнула в него пару раз. — Тебе точно ничего не будет.

***

Перед тем, как отправиться в космопорт, я кружил по городу, чтобы скоротать время, и не выдержал — завернул в свой бывший район. Припарковался недалеко от высотки, где жила мама.