А когда все закончилось, после того, как Андрей, зарычав, кончил себе в руку, забрызгав им животы, а Павел еще несколько раз глубоко вбился в безвольную плоть, впитывая в себя его болезненную гримасу… После этого они вытирались гигиеническими салфетками, не глядя друг на друга. А затем Павел сказал:
— Я посылал вам утром запрос, Андрей Петрович… вы сказали, у вас есть замечания.
— Да, — с тихой злостью ответили ему.
Потом Андрей что-то показывал ему на экране и разносил в пух и прах его предложения, а пальцы у него подрагивали, и Павел думал о том, какие красивые у него руки, вот, наверно, у Атоса были такие же, он в детстве не понимал, когда читал про красивые руки… А еще — что Андрей заслужил, сам виноват, раз полиции боится.
Он вернулся к себе, до сеанса передачи данных на Землю оставалось десять минут, и за это время он успел накатать два листа послания для Наташи. Слова любви лились из него легко и свободно.
========== Глава 3 ==========
Андрей вздрогнул от хлопка туалетной двери и обернулся резко. Не Паша. Хотя что бы тот ему сделал сейчас, получил же свое… Он не сразу смог сделать воду холоднее, суетливо тыча пальцем в регулятор температуры и чувствуя, как подступает злоба. Блядь, если им так надо, пусть хоть вся станция провалится к чертям, какая ему разница, он и так почти в аду.
Тщательно вымыв руки, Андрей опять заперся в кабинке и принялся вытирать задницу, оттуда противно подтекало, никак невозможно было избавиться от этого ощущения. Было больно, и опять розоватое на салфетке… Андрей на всякий случай закинул в рот две таблетки универсального регенератора, подумав вскользь, что превысил за последние дни допустимую дозу. И самое гадостное было то, что ему понравилось, вся эта мерзость понравилась, и невозможность что-либо изменить только придавала остроту этому животному удовольствию. Совсем не такому, как раньше, когда они с Инкой иногда… гм… страпоном баловались, Андрей вспомнил их игрища и ткнулся лбом в матовый пластик дверцы. Вот теперь он настоящий пидорас, все, как Инночка и предсказывала…
Отправившись на объект, чтобы проверить выполнение очередного этапа работ лично, Андрей все время вспоминал ощущение члена в заднице, и что-то противно и сладко подрагивало внутри.
— Генеральный сроки сократил, — говорил он Максиму, и рот его кривился сам собой, перед глазами стояла веснушчатая Пашина рожа, как легко тот заставил его слушаться… В животе обдало жаром, Андрей отвернулся и засунул руки в карманы. — Две смены надо ставить, по двенадцать часов.
Максим резво обошел его:
— Андрей Петрович, и восьмую секцию в разработку бы, некогда ждать, да и нет там никаких пустот, во всем секторе нет, откуда им там взяться…
А хорошо бы были, вдруг ясно подумал Андрей, и внутренний жар сменился такой же черной пустотой, что ждала своего часа глубоко под ним. Пусть Максим носится со своей безумной идеей, ему останется только поставить Павла ответственным, отправить на объект и ждать. Точно, а пока он будет делать вид, что сдался, и не станет сопротивляться. И тут же Андрей устыдился своих мыслей, нельзя, нельзя отправлять на смерть невинных людей, другие-то ни в чем не виноваты, и родные на Земле их ждут…
Он думал об этом до самого вечера, то представляя Пашу похороненным заживо под толщей красноватой марсианской породы, то горячо раскаиваясь, разве можно желать чьей-то смерти, какой же он все-таки гад…
В офисе удалось кое-как отвязаться от Женечки, и теперь он сидел дома один, изучая отказ на свой запрос о досрочном расторжении контракта. Не предусмотрено в одностороннем порядке, статья такая-то, параграф… Надо было как-то выбираться из этого дерьма, Андрей обязательно придумает как. Он набрал номер Костика и с мрачным удовольствием отметил малиновые синяки на скуле и под глазом товарища и соучастника.
— Давай я к тебе приеду, или сходим куда-нибудь, выпьем, поговорим.
— Ты на свиданку меня еще позови, — перебил его Костик, может быть, его тоже, как и Андрея… — не о чем нам говорить, а если не терпится, так с тобой и без меня пообщаются!
Уже общаются, чуть не ляпнул Андрей и отключился. Вот же блядь! А через неделю он узнал о трагедии — исследовательский катер вместе с группой ученых пропал на бескрайних просторах красной планеты. Прощайте, Константин Иванович, вам, можно сказать, повезло…
С Павлом в те дни они не встречались, решая вопросы по внутренней корпоративной связи, если не считать того позорного случая в душевой бассейна. Он заметил Павла первым и затаился в кабинке, страх внезапно накрыл с головой, заставляя сползти вниз по стене. Дверь несколько раз дернули снаружи, хилая защелка просто согнулась, и Андрей открыл глаза, сделав над собой усилие. На большее сил не было, он просто сидел на теплом шершавом полу, а Паша стоял перед ним. Теплая вода лилась сверху, Андрей вздрагивал и дышал через рот, пытаясь вжаться в стену.
А потом донесся чей-то смех, радостные голоса, как из другого мира все.
— Простите, я не знал, что здесь занято, — услышал Андрей как сквозь вату, дверь мягко закрылась, а он все сидел и думал, что у Паши волосы в паху рыжее, чем на голове, и член такой большой… точно больше, чем у него.
Все это не шло из головы, Андрей уже сам ждал, когда к нему подойдут с очередным предложением, от которого нельзя отказаться.
И дождался, днем пришло сообщение по личному закрытому каналу, где ему настоятельно рекомендовали не отказываться от сотрудничества, про Костика напоминали. А вечером, когда он уже разделся и собирался лечь спать, он услышал негромкий щелчок входной двери. Андрей замер и вспомнил про ключ, потерянный в ту самую ночь, вот же черт, забыл внутреннюю блокировку поставить. Он заметался между спальней и ванной, споткнулся о дурацкий пушистый коврик, а чьи-то осторожные шаги неотвратимо приближались, Андрей едва успел залезть под кровать. Комнату залил яркий свет, Андрей увидел тяжелые ботинки, а потом его схватили и потащили наружу, а он принялся изо всех сил отбиваться, пока ему не удалось отползти немного.
— Нет, — он разглядел нож в руках у Павла, ну конечно, все как он и предполагал… — не надо, пожалуйста, я все сделаю…
Павел подошел совсем близко, все так же не выпуская нож, а другую руку запустил Андрею в волосы, притягивая к себе, и не оставалось ничего другого, только повиноваться этому безмолвному приказу. Андрей расстегнул его ширинку и потянулся губами, открывая пошире рот и впуская крепко стоящий член своего мучителя. В паху стремительно наливалось, только бы Павел не заметил, пусть уже трахает его и уходит. Но тот не спешил, двигался медленно, и Андрей стал ласкать языком головку, так ему самому нравилось, и сильнее сжал губы.
— Ах ты… — Павел не договорил, сбивчиво задышал и со значением шевельнул ножом, так что пришлось проглотить солоноватую гадость, в избытке выплеснувшуюся в рот.
Его с легкостью вздернули на ноги, и Андрей опять прошептал, закрывая глаза:
— Не надо, пожалуйста…
— Как это не надо, — Паша стянул с него трусы и схватился за стояк, двигая рукой.
Этой грубой ласки было недостаточно, Андрей укусил его со злости, вот скотина, спустил ему в рот и даже отдрочить нормально не хочет. За это он получил по лицу, отчего внутренности вдруг скрутило сладкой судорогой, Андрей бы точно кончил, если бы, падая, не стукнулся головой о спинку кровати, черт, до чего же больно. Послышался треск разрываемой ткани, а в задницу ему уперлось холодное и твердое, рукоятка ножа, догадался Андрей и сильнее уткнулся лицом в покрывало. Какая же он тварь, раз ему это нравится, нормальному человеку не может быть хорошо от такого, скорее бы, скорее бы Паша ему вставил.
Когда рукоять сменилась членом, Андрей охнул и принялся дрочить себе, не в силах больше выносить это удовольствие, щедро приправленное стыдом. Павел еще долго его драл, после того как он кончил, все продолжал вбиваться, не отпуская, и Андрей покорно принимал его, не сопротивляясь, потому что это может быть в последний раз, ведь скоро, скоро все прекратится…
