Зависть – страшная сила Сварить зелье оставалось, Невзирая на усталость. Помыл, порезал корешок, Сложил в глиняный горшок, Прокипятил в воде заветный корень Дал настояться суток трое, Всё, как надо по науке, Взял осторожно горшок в руки, Тщательно отфильтровал в сосуд И за чашей вышел. Тут Проскользнул советник-гад В сосуд этот вылил яд, Да скорее – юрк за дверь И, будто не спеша, теперь По коридору удалялся. В это время возвращался В свою комнату Максим, Хоть и не столкнулся с ним, Но заметил, как, мелькнув, Тот за угол завернул, Но не придал этому значенья, А в прекрасном настроении Вернулся к прерванному делу И продолжил его смело. В чашу перелил настой И, убрав сосуд пустой, Поднял чашу золотую, Пошёл в горницу другую, Поклонился там царю: – Государь, я вам даю Напиток не простой, А чудодейственный настой. В ночь Купалы отыскал я Корень жизни семипалый, Приготовил, как положено Да в книге тайн изложено. Чтоб здоров и молод стал, Осуши до дна бокал. Но советник гадкий тот Сразу выскочил вперёд: – Зачем же рисковать так, царь, Испытай сначала, государь, Эту жидкость на собаке. Слова лекаря, возможно, враки. Принял царь его совет. Кто знает, враки или нет? Проверить же не помешает. – Привести пса! – повелевает. Собаку доставили больную, Старую, слепую и глухую. Из чашки несколько капель взяли, Их проглотить собаке дали. Тотчас же она завыла, Всеми лапами забила, Извиваясь, зашипела И в мученьях околела. В жутком гневе царь вскричал: – Ах, мерзавец, ах, нахал, Ты решил сгубить меня?! За это я казню тебя! Максима посадить в тюрьму, Пока решим его судьбу. Всё по закону быть должно, Совет решит про казнь его.  Царский совет
Обеде Иван уж знал, Подал крест ему сигнал, Уж спешил на помощь брату. А царь советников собрал, Не выяснять, виновен или нет, А как лишить жизни, получить совет. – Кто придумает страшнее Казнь, мучительней и злее? Злыдни-советники и рады, Им того только и надо. Давненько одолела зависть их: Не очень хороших и самых плохих. Ведь их царь в упор не видел, А вот лекаря приблизил. Да и царевич дружил с ним. Казнь Максима в радость им, Его готовы сами растерзать, Так почему б не подсказать. Один кричит: – Четвертовать, Руки, ноги оторвать! – Забить до смерти плетями! – Сгноить в сырой, холодной яме! – Чтоб не смел травить людей, На кол, на кол посадить скорей! – Бросить в клетку вместе с львами! – Приковать железными цепями К высокой отвесной скале, К той, орлы гнездятся где. Пусть его на части рвут! – Посадить в заросший пруд, Затерзают пусть козявки И кровь высосут пиявки. – Пусть узнает страх и боль, Только поскорей казнить изволь. А уж Иван, прибыв в столицу, Пришел в царскую светлицу, Туда, где заседал совет. Сказал с ходу: – Царь, привет. Разреши поддержать брата. Это за преданность ему награда? Казнить можно и чуть погодя. А мёртвого поднять нельзя. Ты велик, добр и умён, А если невиновен он? А ты казнишь сгоряча. Не простишь ведь сам себя! Позволь высказать ему, Что произошло и почему. – Да что тут выяснять ещё? Он мне яд пытался дать – и всё, Без стеснения причём, При народе при честном. – Вспомни, царь, уже когда-то Ты казнить пытался брата За то, что сына тебе спас. Не ошибиться б и сейчас. – Какая может быть ошибка! Он меня обидел шибко. Слушать не хочу злодея, Собой я просто не владею. Все, кто был, ясно видали, Как псу настой из чаши дали, Приготовленный Максимом для меня, Как в мученьях, не прожив и дня, Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес. |
