Краса-девица Как-то, видимо себе на горе, Прибыл он на берег моря И попал на дивный пляж. Видит там, словно мираж, На песке сидит девица, На море синее дивится. Волны ей ласкают ножки, Солнце согревает кожу. Хороша она на диво, И изящна, и красива, В ней прекрасно, право, всё. Она взглянула на него, Подмигнула одним глазом, Взяла за руку и разом Его поплавать пригласила, Отказаться был не в силах. На песке загорали потом, Её глаза сверкали огнём Ярче звёзд небесных в вышине. «Как всё восхитительно в тебе». Так он сражён был наповал, Не подозревая в ней обман. До безумия в неё влюбился, Правда, с ходу не женился, Словно чувствовал подвох, Хоть по ней всё больше сох. Её мать была колдунья, Злилась старая ведунья. Но Иван решил – проверить нужно, Насколько чувствам верить можно. Собрал пожитки в конце дня И ускакал, сев на коня. «Пусть разлука нас рассудит, Издали видней всё будет. Коль действительно любовь, Значит, встретимся мы вновь. Ну а на нет — И суда нет». Только вот колдунья-мать, Ничего не хочет знать, Она воскликнула: – О нет! И пустила порчу вслед. «Коль не желаешь дочь мою, Тебя я заживо сгною! Погибай же, друг любезный, От порчи – посланной болезни». Ивану вскоре стало плохо, Страдал от каждого он вздоха. Ломило беспощадно тело, И в глазах его темнело, Еле держался на коне, Ехал будто бы во сне.  Болезнь Ивана Добравшись до дома между тем, Свалился Ваня с ног совсем. Максим почувствовал – беда, Жаром веет от креста. Обращается Максим к царю: Государь, пойми беду мою. Заболел брат тяжело, Я обязан вылечить его От болезни роковой. Отпусти меня домой. – Поезжай, Максим, конечно, Но о нас не забывай, сердечный. Как справишься с бедою там, Скорее возвращайся к нам. Поклонясь царским особам в ноги, Брата выручать помчался по дороге. И вот он прибыл в отчий дом, Что же видит в доме том: Плачет мать, рыдает отец, На глазах погибает малец. Говорит, войдя лишь, им Бодрым голосом Максим: – Мать, зачем льёшь слёзы зря, Сливай в этот сосуд, сюда. Успокойся, дорогой отец, Помогай лечить Ивана наконец. Давай-ка мы с тобою срочно Сначала снимем с него порчу. Растёрли остывающее тело Так, чтоб до костей прогрело, Привели его в порядок вместе, Удобно уложили честь по чести. – А сейчас, родители, Спокойно отдохните. Я останусь рядом с ним, Теперь справлюсь и один. Сделал травяной настой, Смешав с материнскою слезой, Давал брату пить настои, В тело их втирал порою. Он старался из последних сил, Брата день и ночь лечил. Не успевала плакать мать Да слезами сына умывать. И вот на седьмой денёк Наконец открыл глаза сынок. Пролежав ещё с неделю, Поднялся кое-как с постели. Постепенно набирался сил, А через месяц уж ходил. Стал бегать, прыгать, закаляться, И вновь спортом заниматься. Вылечив родного брата, Пришла пора ехать обратно. И тогда сказал Максим: – Отправляюсь я к царям моим. Хоть и не хотелось расставаться. Но куда было деваться? На родителей оставил брата И вернулся во дворец обратно.  Глава IV
Корень жизни Так с тех пор, из года в год, При дворе Максим живёт, Служит лекарем он царским, С царевичем связан чувством братским. Идут годы средь великих дел, Но всему на свете есть предел. Постарел со временем царь грозный Да и заболел очень серьёзно. Максим все знанья, опыт весь Применял на совесть здесь. Он старался так и сяк, Но царь не поправлялся никак. Оказалась бесполезной медицина. От его болезни не нашлось вакцины. Одно лишь средство оставалось — Корнем жизни называлось. До него добраться можно, Но это очень, очень сложно, Не погибнув по пути. Ещё трудней – его найти. Только чтоб царю помочь, Максим пошёл в Купалы ночь За корнем жизни чудотворным Лесом страшным, лесом стрёмным, Жизнь потерять свою рискуя, На коварное болото Колдодуя. Ночь была темным-темна, Непроглядна и черна. Ни луны, ни звёзд: «Во тьме Как найти дорогу мне?» В лес вошёл, ещё темней. Но идёт он всё быстрей. Слышит стоны, слышит гул, Кто-то рядом с ним вздохнул, Потом затопали, заржали, Глаза злые засверкали. Что ещё ждёт впереди? Крест Максим достал с груди, Поцеловал, прижав к губам, Перекрестился трижды сам, Прочертил себя вокруг Тем крестом солидный круг. Теперь, как не старались гады, Этот круг им был преградой. Так дошёл он до болота. «Очень плохо видно что-то, Но это горе – не беда», Светлячков набрал тогда. При их свете отыскал Корень жизни семипалый, Положил в мешочек ладный И вернулся в город славный. |
