а) все обусловленное по своей глубинной сути преходяще;

б) любая мирская вещь в конечном счете неудовлетворительна; и

в) в действительности нет ничего реально существующего, что было бы неизменным или постоянным; есть только процессы.

Внимательность работает подобно электронному микроскопу. Иными словами, она действует на столь тонком уровне, что фактически можно прямо увидеть те реальности, которые в лучшем случае являются теоретическими конструкциями процесса сознательной мысли. Внимательность действительно видит непостоянный характер любого процесса восприятия. Она видит, что природа всего воспринимаемого преходяща и мимолетна. Она также видит в сущности неудовлетворительную природу всех обусловленных предметов. Она видит, что нет смысла удерживать что бы то ни было из этого мимолетного действа – таким способом нельзя обрести мир и счастье. И наконец, внимательность видит глубинную безсущностность всех явлений. Она видит, как мы произвольно отделили часть от процесса восприятия, отсекли ее от остального пульсирующего потока переживания и как затем облекли в понятия и превратили в отдельные, устойчивые сущности. Внимательность действительно видит эти вещи. Она о них не думает, она видит их непосредственно. Будучи развитой в полной мере, внимательность видит эти три свойства существования непосредственно, мгновенно, без участия сознательной мысли. Фактически, даже только что перечисленные нами свойства в глубинной основе своей случайны. Они не существуют как отдельные явления, они являются прямым результатом нашей борьбы, направленной на то, чтобы уловить этот в общем-то простой процесс, называемый внимательностью, и выразить его в громоздких и совершенно неподходящих мысленных символах на сознательном уровне. Внимательность есть процесс, однако он протекает неравномерно. Это целостный процесс, он происходит как нечто целое: вы замечаете у себя отсутствие внимательности, и сам по себе этот факт является результатом внимательности; а внимательность – это чистое внимание, и чистое внимание замечает вещи в точности такими, какие они есть, без искажения, а способ их существования – это аничча, дуккха и анатта, т.е. непостоянство, неудовлетворительность и безсущностность. Все это имеет место в течение нескольких мгновений ума. Однако это не означает, что в результате лишь первого мгновения внимательности вы тотчас же достигнете освобождения – свободы от всех человеческих слабостей. Научиться включать этот материал в свою сознательную жизнь, – это другой целостный процесс. И научиться продлевать состояние внимательности, – еще один. Однако эти процессы приносят радость и стоят того, чтобы приложить усилие.

Внимательность – главное в медитации Випассаны, это ключ ко всему процессу. Она является и целью медитации, и средством достижения цели. Вы обретаете внимательность благодаря тому, что становитесь все более внимательными. Еще одно палийское слово, переводимое на английский как "внимательность" (mindfulness), – это "аппамада", что значит "усердие" или "отсутствие опьянения". Тот, кто проявляет постоянное внимание к тому, что действительно происходит в его уме, достигает этого состояния наивысшего равновесия ума.

Палийский термин "сати" также имеет значение "памятования". Это не память в смысле идей и сцен из прошлого, а скорее ясное, прямое, не передаваемое словами познание того, что есть и чего нет, того, что правильно и что неправильно, того, что мы делаем, и того, как нам следует это делать. Внимательность напоминает медитирующему о необходимости применять свое внимание к надлежащему объекту в надлежащее время и расходовать ровно столько энергии, сколько необходимо для выполнения этой задачи. Если энергия используется должным образом, медитирующий постоянно пребывает в состоянии спокойствия и бдительности. Пока выполняется это условие, не могут возникнуть состояния, называемые "препятствиями" или "раздражителями психики", потому что нет ни жадности, ни ненависти, ни страсти, ни лености. Но все мы люди, все мы ошибаемся. У каждого из нас есть свои слабости, поэтому мы постоянно ошибаемся. Несмотря на все усилия медитирующий то и дело позволяет внимательности ускользнуть, и вот он обнаруживает, что, как это и ни прискорбно, потерпел неудачу. Именно внимательность напоминает практикующему о необходимости использовать энергию, чтобы выйти из создавшегося положения. Подобные блуждания и ускользания повторяются снова и снова, но с практикой их частота уменьшается. Как только внимательность устранила эти умственные загрязнения, на их месте могут возникнуть более здоровые состояния ума. Ненависть уступает место любви и доброте, страсть сменяет непривязанность. Именно внимательность отмечает и эту перемену, и она напоминает медитирующему Випассаны о необходимости удерживать эту дополнительную остроту ума для сохранения этих более желательных его состояний. Внимательность дает возможность развиваться мудрости и состраданию. Без внимательности они не могут достичь полного развития.

В глубинах ума скрыт особый умственный механизм, который принимает те переживания, которые ум считает прекрасными и приятными, и отвергает те, которые воспринимает как безобразные и болезненные. Этот механизм порождает те состояния ума, которых мы привыкли избегать, а именно жадность, страсть, ненависть, отвращение и ревность. Мы предпочитаем избегать этих препятствий не потому, что они являются злом в полном смысле слова, а потому что подчиняют ум и полностью захватывают внимание, потому что они продолжают блуждать, кружится в хороводе мыслей, потому что они отделяют нас от живой реальности.

Эти препятствия не могут возникнуть, если присутствует внимательность. Внимательность – это внимание, которое представляет реальность времени, а потому она прямо противоположна замутненному состоянию ума, характерному для препятствий. В практике медитации глубинные механизмы нашего ума – цепляние, привязанность и отторжение – берут верх только тогда, когда мы позволяем внимательности ускользнуть. Затем возникает противодействие и наше сознание замутняется. Мы не замечаем произошедшей перемены, потому что нас слишком поглощают мысли о мести, снедает жадность или что-то еще. В то время как неподготовленный человек продолжает находиться в этом состоянии достаточно долго, опытный практик вскоре понимает, что происходит. Именно внимательность замечает перемену. Именно внимательность вспоминает то, чему обучали, и сосредоточивает наше внимание настолько, чтобы ликвидировать путаницу. И именно внимательность затем пытается удержаться достаточно долго, чтобы не допустить нового противодействия. Таким образом, внимательность является своего рода противоядием, средством борьбы с препятствиями. Она является и лечебным, и профилактическим средством.

В полной мере развитая внимательность – это состояние абсолютной непривязанности и полного отсутствия цепляния к чему бы то ни было в мире. Если мы способны сохранять это состояние, нам не нужны никакие другие средства, чтобы освободиться от препятствий, никакие механизмы, освобождающие нас от человеческих слабостей. Внимательность - это не поверхностное осознание. Она видит вещи глубже, гораздо глубже уровня понятий и мнений. Этот вид глубокого наблюдения ведет к полной уверенности, к полному отсутствию заблуждений. Он проявляется прежде всего как постоянное и устойчивое внимание, которое никогда не ослабевает, никогда не отклоняется в сторону.

Такое чистое и безупречное исследовательское осознание не только держит под контролем умственные препятствия, но также полностью раскрывает и разрушает сам их механизм. Внимательность нейтрализует загрязнения ума. В результате мы имеем ум, который свободен от загрязнений, неуязвим и совершенно не подвержен жизненным подъемам и падениям.