Например;, если сейчас пьянющий пациент с не угрожающей для его никчемной жизни травмой, только вякнет матом в отношении медработников, мгновенно нажимается "тревожная кнопка" и бухое тело, в полном соответствии со статьёй 20.21 КоАП, неспешно едет в полицейском "бобике", чтобы отдохнуть от мирской суеты 15 суток.

При этом, никаких драк, никаких криков, никакого шума и пыли.

Пару дней назад из стен травмпункта с почестями вывезено тельце пьяной дамы с незначительными ушибами насквозь пропитанного водкой организма, которой очень захотелось справить малую нужду прямо в очереди перед кабинетом. Не снимая при этом зачуханных джинс. В присутствии взрослых и детей. В принципе, поссать на бетонный пол за 500 – 1500 рублей весьма прикольно, с учётом того, что большинство люмпенов имеют явный дефицит бюджета.

Несколько раз полиция вывозила из травмпункта компании подростков 14 – 15 лет, которые, просто куража ради, просто проходя мимо больницы, обращались не за реальной помощью, а чтобы потешить собственное "Йо" и поприкалываться над медиками.

Какое безграничное изумление было в детских глазёнках, когда прибывшие полицейские знакомили их с действующим на территории России Федеральным законом № 71-ФЗ от 28.04.2009 г. "Об основных гарантиях прав ребенка в РФ". И ещё больше вопросительных знаков в зрачках было потом у родителей этих недорослей, когда на дисциплинарной комиссии, им зачитывали положения части 1 статьи 5.35 КоАПП РФ, и их семейный бюджет несколько уменьшался.

Коллеги, врачи! Довольно, хватит! Уважайте себя, уважайте своих сотрудников, не позволяйте быдлу садиться себе на шею.

Лучшая защита – это нападение. Упреждайте любые попытки хамства и насилия в отношении себя и своих сотрудников.

Ранее утро заканчивающегося дежурства

Ранее утро заканчивающегося дежурства. Пелена сна и сигаретного дыма перед красными глазами. Жалость к себе и роптание на судьбу про себя. Свернутый кулек для пепла из квитка за октябрь с вновь четырехзначной цифрой. Чайный пакетик с оторвавшейся ниточкой затонул на дне покрывшегося коричневой коростой стакана. По поверхности остывшего чая расплываются белесые пятна, как от бензина на весеннем асфальте, только не радужные, а монотонно серые, как будни. Морщины на лице. Морщины на судьбе. Мешки под глазами.

Конец дежурства.

Снова звонок, снова откуда-то набрали 5-36. Мерзкая трель телефона, выставленного на самый тихий звук. Сердцебиение, как и двадцать лет назад, сразу после института, когда после каждого звонка, как Булгаков в «Записках молодого врача» Ждал чего-то, что окажется сильнее. Резкий голос: «Да!» «Доктор, это 26-я терапия, у нас дедушка с ректальным кровотечением, нужна колоноскопия! Хирург смотрел. Запись оставил, рекомендует» Сплюнул. «Привозите». Сходить умыться, прогнать остатки так и не приходившего этой ночью сна.

«Я вам говорю я лежу здесь час и жду! Я ветеран труда! У меня льготы и выслуга лет! Я что, не заслужил!?» Скрипучий голос деда периодически срывался на хрип, он сипел, клокотал, бесновался в его старой глотке, кадык бегал по шее как челнок швейной машинки. Лицо его было похоже на черносливину, из двух щелей из-под тяжелых век смотрели белесые глупые глаза. Глаза выражали удовлетворение: «Я жаловаться буду вот что! Сидите, ничего не делаете! Вы еще и зарплату получаете! Я тут два часа езжу по больнице! Сволочи! Я до министра вашего дойду!». «Я в танке горел!» – присовокупил для усиления эффекта дед, которому в Войну было не больше 9 лет. Метая вокруг себя гром и молнии, обрушивая на привезших его сестер потоки воспоминаний, которые, как ему казалось, придают ему внушительности и солидности чередой заслуг, перемежая их требованиями и обещаниями всех возможных бед и несчастий, дед сипел и дергался на каталке. В такт ему поскрипывали колеса. Каталка дергалась, стоя на одном месте.

Доктор шел из душевой на шум. Доктор кусал себя за щеку и сжимал кулаки. Сестрам на ходу сквозь зубы: «В манипуляционную». Деда ввезли. «Штаны спускайте, на бок спиной ко мне, колени к груди, обхватить руками» – сестра была опытная. Загудел осветитель, загорелся экран. Доктор ввел тубус несколько грубо, случайно. Определенно случайно. Процедура оказала неожиданный эффект. Дед как-то скукожился, брови его поползли вверх, а складки и морщины на лице несколько разгладились. Уголки губ с застывшей слюной поползли вниз а рот приоткрылся. Глаза прояснились, и как-то по особенному погрустнели. Стало тихо. Колоноскоп продвигался к слепой кишке. «Доктор… Товарищ доктор, не знаю, как Вас зовут…» Хотел что-то спросить дед блеющим тихим голоском. Колоноскоп вышел так же быстро как и был введен.

Сестрам в коридор:

– Забирайте пациента, где история? Подготовка отвратительная! Вы его клизмили вообще!? Я протокол напишу – нет там кровотечения никакого.

– Эм… А история на УЗИ.

– Что она делает на УЗИ??

– Так мы же его на УЗИ привезли там и история…

По кафельному коридору в кабинет УЗИ везли тихого опрятного дедушку. Лицо его выражало спокойствие и смирение.

Одно колесо каталки болталось и противно скрипело.

В воздухе пахло умиротворением.

Роддома

Акушерское… не смешное

Акушерское…не смешное.

Лет двадцать назад, когда я была ещё врачом – интерном, на дежурстве спасали молодую беременную женщину с кровотечением. Сделали кесарево сечение. Ребёнок живой, но тяжёлый. У женщины огромная кровопотеря, удалили матку, переливают кровь, давление не держится, прогноз для жизни сомнительный.

Пробыв всю ночь в операционной, уставшая врач с потухшим взглядом стоит у окна. Хирургический костюм весь в крови. Мелкие брызги крови, попавшие на лицо в разрезе маски, кажутся причудливыми родинками.

Светает… За окном зима, лютый мороз и очень много снега. Одинокая бездомная собака уныло бредёт, разгребая снег лапами, поджав замёрзший хвост.

Я подошла к женщине – врачу и, очень робко, желая хоть чем нибудь помочь, предложила: – Может Вам что-нибудь сделать? (Имела в виду чай , кофе …). Горькая улыбка слегка тронула уголки губ: – Что-нибудь сделать … Что-нибудь сделать …

Ну сделай! Поменяй меня местами вот с той бездомной собакой…

Домашние роды или игры со смертью?!

Домашние роды или игры со смертью?!

Вчера в 11 часов утра в приемное отделение нашего роддома "Скорая помощь" доставила приверженцев "естественных домашних родов": родильницу с мужем и их новорожденную девочку. Пациентка находилась на грани жизни. Причиной крайне тяжелого состояния явилась массивная кровопотеря. Был поставлен диагноз тяжелого геморрагического шока. По рассказам мужа, роды произошли 12 часов назад, родилась девочка.