– Это магическое излучение, – сказал робот, не сильно прояснив, однако, ситуацию.

Гуль закатил глаза:

– Ну да, но почему оно голубое?

– Анализ магических явлений мне не доступен. За исключением радиометра, я не оборудован никакими сенсорами для этого. Данное свечение отличается от известных мне типов излучений в двух аспектах. Первый, как вы уже заметили, – это цвет. У меня есть сведения о красном свечении в эпицентре взрыва жар-бомб из разведданных об испытаниях оружия зебрами, однако помимо этих случаев, остаточная радиация обычно проявляет себя зелёными оттенками. В данном же случае оттенок голубой. Второй аспект: для такой яркости свечения интенсивность излучения здесь гораздо ниже ожидаемой.

Лемон кивнул:

– Ясно. Только вблизи она не такая уж и слабая. Я уже бывал рядом с такими.

– Это может означать, что при отдалении от источника излучение резко теряет в интенсивности, – заметил ПТНИЦО-1.

– Наверное.

– Так значит, – сказала Мисти, – мы можем так подойти и осмотреть его, чтобы я оставалась в безопасности.

Лемон поглядел на неё с лёгким беспокойством. Несколько секунд он молчал.

– Ты уверена? – наконец спросил он. – Мне не хотелось бы неоправданно рисковать.

Единорожка улыбнулась:

– Да ладно тебе, Лемон. Весь этот поход – неоправданный риск. И ты это с самого начала знал.

Гуль кивнул:

– Справедливое замечание. Но Рад-Х наготове всё равно держи.

Он проверил, включён ли его радиометр, и все вместе они направились к зданию.

* * *

– Лемон! – крикнула Мисти. – Как ты там?

– Пэт! – отозвался Лемон. – Ты же говорил, что у тебя всё просчитано!

– Так и есть, – сказал робот, глядя в дыру, куда провалился Лемон. – Но похоже, что наружные стены не были рассчитаны на ходьбу по ним.

– Да ладно? – буркнул гуль. – Ну и где я сейчас?

– Там, где ты находишься, здания быть не должно, – сообщил ПТНИЦО-1. – Когда здание упало, оно, видимо, продавило грунт и частично провалилось в канализационные сети.

– И знаешь, обычно, – замялась Мисти, – в канализации всегда встречаются плохие вещи.

– Сглаз наоборот – это всё равно сглаз! – прокричал гуль в ответ, задрав голову. – Есть идеи, как мне отсюда выбраться?

– Ты сейчас находишься на глубине приблизительно пять целых двадцать три сотых метра, – сообщил ПТНИЦО-1. – Я думаю, что тебе стоит воспользоваться верёвкой.

– Верёвкой? – Мисти нахмурилась. – Лемон, ты помнишь, как мы решили, что я буду нести в основном только еду и медикаменты?

Лемон разочарованно простонал:

– А верёвка у меня, да? – он вздохнул. – Это значит, что ты её спустить не сможешь. А я на пять метров её не заброшу. А ты можешь, ну, поймать её магией, если я её подкину повыше?

– Вряд ли, – ответила Мисти. – У меня плохо получается ловить движущиеся объекты. Но я без проблем могу…

Из провала донёсся тихий стрёкот.

– Что это было? – прошептала Мисти.

– Не знаю! – занервничал Лемон. – Но тут что-то есть, это точно!

Стрёкот повторился, уже громче. Стрёкот нехороший. Стрёкот чего-то, охотящегося во тьме.

Кантерлотские гули были на редкость «крепко сшиты», но сверхсуществами не были. И несмотря на репутацию рыщущих в темноте страшилищ, дикие гули не имели ничего такого, как, например, ночное зрение. Которое сейчас очень пожелал Лемон, причём уже не в первый раз.

Стрекочущий охотник в ночном зрении не нуждался. Он прекрасно находил своих жертв и без него. Для этого ведь и был нужен тот стрёкот.

Лемон услышал хлопанье больших крыльев. «Похоже на фруктовых мышей-вампиров». Глаза его вдруг округлились:

– Срань, – он вскинул голову: – Мисти! Беги оттуда! Тут кровокрылы!

Из тоннеля вылетела огромная летучая мышь, за ней – ещё несколько. Лемон когда-то читал, что подобные моменты ощущаются словно в замедленном движении: ты прекрасно осознаёшь всё, что происходит перед тобой, но повлиять на это никак не можешь.

Однако стоя посреди мешанины крыльев, Лемон подумал о том, сколько же ещё подобных глупостей замарало бумагу. Его пару раз укусили, но летучим тварям пришлось явно не по вкусу то, что заменяло гулю кровь. Он замахал копытами и даже успел сбить нескольких мышей, прежде чем те устремились вверх, в пролом.

Но, к счастью, в таких тесных тоннелях крупные кровокрылы, похоже, не охотились большими стаями. Сейчас их было только трое, двум из которых уже напомнили, что полёт и падение неразрывно связаны. Но, к сожалению, третья тварь не стала кусать Лемона, а полетела вместо этого вверх, к единственной съедобной добыче поблизости.

Для ПТНИЦО-1 же сцена разворачивалась в замедленном движении, дополненная к тому же целым множеством сенсоров, куда более интересных, чем ночное видение. Эквоид чётко зафиксировал приближение источника опасности и отследил, как тот промчался мимо него. Его системы также отслеживали и движение оранжевой пони, и какая-то из подсистем зарегистрировала расширение её глаз от осознания того, что робот не делал ничего, чтобы остановить летучую тварь.

– Пэт! – кобылка метнулась в сторону, чтобы увернуться от кровокрыла.

Прямо на мышь метнулось что-то серо-красное. Короткая борьба – и кровокрыл врезался в стену. Или пол.

Летучая тварь подёргалась и замерла. Её огромные крылья обмякли и опали, открыв взгляду маленького паука со жвалами, встрявшими прямо в горло кровокрылу.

Мисти прислонилась к стене – или, вернее, потолку – пытаясь отдышаться, и поглядела на паучка, который спас ей жизнь, и на робота, который нет.

– Ты почему ничего не сделал? – спросила Мисти.

Синяя маска ПТНИЦО-1 засветилась бледнее:

– Я произвёл работу по записи ваших тактических решений. Разве это не считается?

– Нет! Моему трупу было бы уже всё равно! – кричала Мисти. – Почему ты не помог мне?

– Таким образом я нарушил бы ход эксперимента, – выдал ПТНИЦО-1. – Если я вам помогу, то наблюдение перестанет быть за вами. Наблюдение станет за нами.

У Мисти отвисла челюсть и разом пропали все слова.

– Мисти? – окликнул снизу Лемон. – Ты в порядке? Что у вас там случилось?

Паук наконец слез со своей жертвы и подбежал к провалу, из которого доносился голос. Он приподнялся, чтобы заглянуть вниз, качнулся влево, вправо и прыгнул.