– Да, идём, – ответил Лемон. – Поищем уже Вектор Филда.

План пройти к Смотрителю и при этом избежать внимания с треском провалился. Едва ли не каждый теперь желал с ними поговорить, спросить как дела, уточнить слухи и порой даже извиниться за грубости других. Лемон с удивлением обнаружил, что превратился вдруг из неживого экспоната, разгуливающего по Стойлу, в стоящего собеседника. И, несмотря на некоторую негативную реакцию, он был, в общем-то, не против.

– Вотэтоданичегосебеухтыухтыухты! – протараторила им вдруг белая единорожка с пышной кудрявой гривой. – Так вы теперь правда вместе? Иииииииии!

– А я думал, Пинки Пай единорогов не бывает, – недоумевал Лемон.

К его удивлению, Мисти рассмеялась. До этого на все подобные реплики она лишь смущённо улыбалась и шла дальше. Гуль сделал вывод, что они были знакомы.

– Лемон – это Коктейль Пати ^[2]. Тейль – это Лемон Фриск, – Мисти улыбнулась Лемону. – Одноклассница моя.

Лемон кивнул:

– Я, возможно, повторюсь. Я не знал, что у Пинки Пай были дети.

Мисти пожала плечами:

– Ну, ты-то здесь об этом куда больше нас, наверное, должен знать. Сама я, честно, понятия не имею, кто у неё в предках.

– Дракон! – ответила Коктейль Пати, напускная серьёзность так и не приглушила её прежнего энтузиазма. – А, может… а может, даже два!

– Позволь ма-а-аленький вопросик, – сказал Лемон. – Ты была снаружи до открытия Двери?

Коктейль Пати сдвинула брови, склонив голову:

– Э-э, нет.

– И даже одним глазком не поглядела? – продолжал гуль.

– Но Дверь же закрыта была! – ответила Тейль, почти весь её энтузиазм перешёл в недоумение.

Лемон обратился к Мисти:

– Да, всё-таки не родня.

– И из чего такие выводы? – спросила Мисти.

– Её бы закрытая Дверь не остановила.

Тейль ахнула:

– Она бы её открыла? Сама?

Лемон рассмеялся:

– Скажи-ка, у земнопони есть магия?

Лицо Тейль выдало глубокий мыслительный процесс:

– А-а, хитрый вопрос, да… земнопони, рога нет… а магия… магия…

Лицо её вдруг озарилось:

– А-га! Да, да, у них есть, потому что магические возможности есть у каждого пони! Потому ведь пегасы и могут тягать воздушные повозки тяжелее, чем им позволяет размах крыльев!

Лемон одобрительно взглянул на неё:

– Соображаешь! Попросту говоря, Пинки была вроде, э-э, земнопони-телепортера. Никто точно не знал, как ей удавалось подобное, но факт оставался фактом. Она могла даже быть в нескольких местах одновременно. А ещё мы были вполне уверены, что она умела предугадывать будущее.

Тейль наморщила лоб и скосила глаза вверх на свой рог:

– Что-то мне как-то уже и расхотелось единорожкой быть, – она стала так усердно отводить голову в попытках лучше разглядеть свой рог, что наконец утратила равновесие и повалилась на спину. – А-ай!

Лемон успел её подхватить:

– Беру свои слова обратно. Что-то от Пинки Пай в ней всё-таки может быть.

– Ого-гой! – воскликнула Тейль, глядя на своего «спасителя». – Какой ты весь мягкий!

Она выскочила из копыт Лемона и, широко улыбаясь, пристала к Мисти:

– Ну-у-у… и как он? Давай подробности!

– Тейль, мы стоим посреди коридора, – Мисти сохраняла пресную мину. – Пони смотрят.

– И-и-и-и? – Коктейль Пати склонила голову уже на девяносто градусов, с широкой нестираемой улыбкой от уха до уха.

Мисти вздохнула и придвинулась ближе, чтобы прошептать той на ухо.

– Он не устаёт вообще никогда, – прошептала она и сама не сдержала усмешки.

– Хи-и-и! Вот ты везушка, а? – улыбалась Тейль. На её пипбаке внезапно что-то замигало. – Ой! Опаздываю! – воскликнула единорожка и помчалась по коридору. – Пора-пора-пора-пора! Пока, Мисти! Пока, Лемон!

Лемон в недоумении моргнул снова:

– Быть того не может, чтобы ей не досталось генов Пай.

– Хе, – усмехнулась Мисти. – Честно, я такой связи никогда не проводила. Конечно, для нас кобылы Министерств уже остались лишь на уроках истории. А Коктейль и я знакомы давно. Именно благодаря ей я и получила кьютимарку.

– О. Ты помогла ей, когда она была в депрессии?

Мисти кивнула:

– Да. И с тех пор мы стали хорошими подругами.

– И ещё ма-аленький вопросик… вот когда она грустит… её грива теряет вдруг свою пышность?

Мисти с отвисшей челюстью уставилась на гуля:

– Откуда ты… – единорожка задумалась. – Как у Пинки Пай?

Лемон сдержанно усмехнулся:

– Ну точно родственницы. Видимо, какие-то родственники Пинки сюда всё же попали, – гуль посмотрел на Мисти: – Когда я только поступил в МинМор, сослуживцы мне рассказали про один случай из жизни Пинки Пай в Понивиле, чтобы уж точно никто не додумался устроить ей какую-нибудь вечеринку-сюрприз.

– А почему так? Разве ж она не пони вечеринок? – недоумевала Мисти.

Лемон кивнул:

– Ну-у да-а…. Но тогда, в Понивиле, когда она заметила, как её друзья вдруг стали что-то от неё утаивать, она попала на жуткую депрессивную измену. Организатор неожиданных вечеринок из неё был прекрасный… а вот объектом таковых, как ни странно, ей быть не нравилось.

– Гм, странная какая.

Лемон рассмеялся:

– Не то слово.

* * *

Спустя десять минут они оказались у дома Вектор Филда. Неудивительно, он выглядел весьма довольным, когда открыл дверь.

– Пришли справиться насчёт жилья, полагаю? – спросил он.

Лемон подзакатил глаза и улыбнулся:

– Ну, да, да. Вы были правы. Мы, в общем, обсудили этот вопрос. Мы с радостью примем ваше предложение.

Вектор кивнул:

– Как я и подозревал, особенно когда завертелась вся эта мельница слухов этим утром. А вот что насчёт того, другого предложения?

Лемон вскинул бровь: