– Верно. Ты – не плохая пони, Мисти. Просто тебе больно, а винить в этом некого.

Мисти развернулась и стала плакать у него на груди.

– …ещё …чересчур в этом… хорош, – пробилось сквозь её всхлипы.

Лемон поцеловал её в голову:

– Чшшш-чш-чш-чш-чш, выпускай это всё, выпускай.

И она плакала. И плакала. Потом рассказывала о Биг Эпле. Кем он был, каким он был, и почему он был ей так дорог.

И снова плакала.

* * *

Когда Мисти с Лемоном покинули спальню, родителей единорожки дома уже давно не было. Работа-с.

– Интересно, они слышали что-нибудь? – сказала Мисти. Долгий плач притупил её ощущения, пусть и успокоил.

– А какая разница?

Мисти пожала плечами:

– Ну, если они застали только нашу перепалку, то будет как-то неловко.

– Да ладно, милые бранятся… у всех такое случается, рано или поздно, – ответил Лемон.

– Ага, конечно, – пробормотала единорожка. – А мы спорим постоянно.

– Ну, не совсем, – бросил в ответ Лемон. – Каждый раз, когда у меня появляются аргументы, ты принимаешься меня щекотать. Это не спор.

Мисти не обратила внимания на этот выпад и просто села за стол:

– Так значит, парочка, да?

Гуль кивнул:

– Да, очень на то похоже. Да и какое отвращение испытают все, когда узнают, – он перевёл взгляд на Мисти: – А ещё это формально превращает одного из нас в некрофила.

Мисти, вздёрнув нос, хмыкнула:

– Я тоже двигалась!

Лемон прыснул со смеху:

– Ты ужасна.

– А ночью ты по-другому говорил, – слабая улыбка наконец поддалась единорожке.

Лемон лишь закатил глаза:

– Ну-у ладно… чем займёмся сегодня? – спросил он.

Улыбка Мисти стала шире:

– Тем же, чем и всегда, Пинки… попробуем завоевать Эквестрию!

– Ха! – удивился Лемон. – «Операция Зю и другие злоключения минкобылок»? ^[1] Неужели? У вас тут и записи его где-то сохранились?

Мисти покачала головой:

– Нет, только сценарий на бумаге. Там ещё пометка была, что он воспроизведён по памяти после закрытия Двери. Это радиоспектакль, да?

Лемон широко улыбнулся:

– Ага. У вас он весь есть?

– Думаю, да. Министерства, наверное, просто бесились, когда его крутили.

– Не то слово, – ответил Лемон. – Это хоть и была безобидная сатирка, но тогдашняя политическая обстановка её не приемлела. Хе. Вот, наверное, потому его выпуски полностью никогда и не звучали.

Мисти улыбнулась:

– Но ведь любой же их мог просто запомнить, верно?

Лемон ответил серьёзно:

– Ну, у нас был способ этому помешать. Кое-какой не очень безопасный метод экстракции воспоминаний с применением шаров памяти, – с неловким видом он взглянул на Мисти. – Не моего отдела специализация, правда, но… мы были в курсе, что такое имеет место.

Улыбка кобылки потухла.

– Ну, это больше к шпионам применяли, кто слишком много секретных сведений узнал, и в похожих случаях, – пояснил Лемон. – А это ж ведь публичная трансляция была. Министерства вряд ли пошли бы на копание в головах сразу всех, кто её слушал. Я даже не удивлён, что сценарии сохранились, особенно при тех повторах втайне, – гуль усмехнулся. – Да и штука-то и правда очень смешная.

Он окинул взглядом комнату:

– Гммм… а терминал у вас тут есть?

Мисти кивнула:

– В комнате родителей. А что?

– Ну, интересно узнать, что ещё есть в этой вашей хвалёной библиотеке мэйнфрейма.

– А-а. Папка его в их комнату переставил, чтобы я всяким старьём по ночам не зачитывалась, – сказала единорожка и улыбнулась: – А ещё, думаю, он подозревает, что я нашла его дневник.

– Ха, и это правда?

– Там пароль – «МЕЛЮЗГА», – ответила Мисти, заглядывая в комнату родителей. – Или был, по крайней мере. Эй, не хочешь узнать, что он там уже про нас написал?

Лемон моргнул:

– А, может, не стоит всё-таки в его личную жизнь влазить? – он осторожно заглянул в комнату, куда вошла Мисти.

Та пожала плечами и загрузила терминал:

– Если его это волнует, пусть хотя бы иногда пароль меняет.

Она взглянула на экран и защёлкала магическими касаниями по клавиатуре, ловко переходя к дневнику. Она нахмурилась:

– Он его сменил.

Лемон облегчённо выдохнул:

– Вот и хорошо. А теперь давай в библиотеку заглянем.

– Не-не, подожди, я знаю одну фишку! – ответила Мисти. – Можно сиспамять дампануть и порыться в ней на предмет возможных парольных фраз, что там могли остаться. Мне папка показывал.

Лемон с пресной миной произнёс:

– Он показал тебе, как взламывать собственный терминал. Нормально, что.

Мисти кивнула:

– Ну вот и не парься.

Гуль пожал плечами:

– Ну, это ж твой отец. В общем, я тут ни при делах.

Мисти просмотрела данные на мониторе:

– Кажется, я нашла что-то. Какой-то осмысленный текст, по крайней мере. Только на пароль не похоже… что-то о каком-то пари.

Она склонила голову:

– Гм, так это сам дневник и есть. Он ничего и не шифровал даже, – единорожка взглянула на Лемона. – От того, кто учит тебя обходить защиты, я бы ожидала хоть немного заботы о собственной.

Лемон задумался:

– Но он же сменил пароль…

– Да, вот это и странно, – согласилась Мисти.

– Мисти, а зайди-ка снова на обычный экран входа.

Мисти в ответ взглянула на гуля:

– Зачем?

Гуль ухмыльнулся:

– Из всего того, что ты сказала, я могу сделать только один логичный вывод.