Блоссом вздохнула и покачала головой. Но и сдержать улыбки не смогла:

– Да тебя, похоже, всё это радует больше, чем сам ребёнок.

Лемон с обидой взглянул на неё:

– Ни в коем разе! – и улыбка чересчур скоро вернулась на его лицо. – Но Дэринг Ду я ей стопроцентно прочту!

Блоссом рассмеялась. Пронзительный звук её смеха кого-то мог и раздражать, но Лемону по недоступным логике причинам он нравился. Она вскинула бровь:

– Ей? Так это ж вполне может и жеребёнок оказаться. И ему побоку будут все эти кобылячьи истории.

– Да ладно тебе. Дэринг Ду же всем нравится.

– Ну, это, разве что, когда мы детьми были. Сейчас она уже старовата, – с издёвкой ответила Блоссом.

– Персонажи не стареют! – защищался Лемон. – Только их поклонники.

– Ну что ж, первые несколько месяцев после появления малыша всё, что ты будешь читать, это "Дэринг Ду и проклятье Ревущего Младенца".

Лемон расплылся в улыбке:

– О-о, могу себе представить, как она выкручивалась бы.

Блоссом Три буквально скопировала его улыбку. К закидонам своего супруга она уже вполне привыкла.

– Ну-ка!

– Под конец книги, – Лемон улыбнулся ещё шире, – она сбежит в самую дикую чащу и обнимет первую встречную мантикору!

И был вознаграждён переливом тонкоголосого смеха. На них уже стали коситься другие пони в приёмном покое. Однако ему до них уже не было абсолютно никакого дела.

~~~

– Ты в курсе, что ты спишь с открытыми глазами?

Лемон сморгнул, и белизна приёмного покоя сменилась яркой голубизной глаз Мисти Клауд.

– И тебе доброго утра, – ответил гуль. В целом, он не считал плохим такой способ пробуждения. Он вообще ожидал, что в который раз ощутит на себе чьи-нибудь копыта.

– Доброго, говоришь? – вздохнула единорожка и взглянула на дверь комнаты. – Каким-то невероятным образом я продолжаю попадать сюда снова и снова. Будто мне не сбежать от этого места.

– Ты имела полное право заночевать у Двери, как я предложил ещё вчера.

А Мисти ничего не ответила. Она лишь с пресной миной ткнула его в бок. Как она сделала и вчера. Лемон широко заулыбался, в этот раз сдержав вопль.

– А который там час уже? – спросил он.

– Да завтрак уже, – с улыбкой ответила Мисти.

Лемон снова напряг свою беднягу Левую:

– То есть ты меня разбудила к завтраку? Я, конечно, хоть и могу спать, как я уже понял, но есть-то мне всё равно не нужно.

– Да дело не в еде вообще! – возразила она. – Это семейное!

– И это я слышу от той, кто пытается от своей скрыться.

Мисти повесила голову:

– Ты по-прежнему слишком в этом хорош.

– Кстати о семье: я надеюсь, ты примешь предложение своего брата потренироваться.

Мисти закатила глаза:

– Да знаю, знаю. Стреляю плохо, паникую, убегая от толпы диких гулей, в панике рушу дома, в которых нахожусь. Ничего не забыла?

– Нет, вроде всё упомянула, – ответил Лемон. – Хотя, если быть абсолютно честным, то я и от большинства пони вполне ожидаю проявлений паники в некоторой степени, если за ними погонятся дикие гули, – он поднялся с кровати. – Ну, то обрушение хотя бы сработало. Правда, вот только в следующий раз может и не оказаться удобного бассейна под окном. Или товарища с реакцией Винтер Гейла, чтобы тебя в него вытолкнуть.

Мисти улыбнулась и открыла дверь комнаты:

– Тащи уже сюда свой облезлый круп.

* * *

За завтраком же тема обсуждения неизбежно пришла к событиям дня предыдущего. О той захватывающей экспедиции уже говорили по всему Стойлу, и Хейлсторму с супругой не терпелось узнать, как в ней проявила себя их дочь.

– Погоди, я правильно понял: ты его пыталась использовать в ЗПС как оружие? – с явным недоумением спросил Лемон. – Вот так вот – весь дом, да?

Мисти откусила яблока и кивнула:

– Угу, – выдала она и принялась прожёвывать фрукт как следует. Завершив эту процедуру, она проглотила и продолжила: – Ну, как тот камень. Я просто охватила его всего магией и нацелила на гулей.

Лемон Фриск рассмеялся:

– Так значит он и не развалился! Он имплодировал!

– Ну, вообще-то нет. ЗПС выдал мне ошибку, отчего я запаниковала ещё сильнее, ну и просто взяла и сорвала ту рухлядь. А потом ещё, наверное, удалось выбрать нападавшего гуля как снаряд.

Лемон, улыбаясь, покачал головой:

– Поверить не могу, что устройство приняло такое.

– Да я и не думаю, что оно успело, потому как тогда всё и начало рушиться. Винтер Гейл тогда, должно быть, взял и вытолкнул меня в окно. Следующее, что помню, – это как откашливалась от той жижи.

– Да у вас то ещё приключение, похоже, было, – сказала Мунсторм.

Лемон кивнул:

– Уверяю, уж я бы не так это всё проводил. Всё могло бы пойти совершенно иначе, сумей я убить их сзади, как мы и планировали. Да ещё и это голубое свечение… – он потряс головой. – Даже и не знаю, что о нём думать. Никогда ни о чём подобном не слышал.

– В смысле? – недоумевала Мисти. – Обломок-то тоже так светился. Я издалека видела.

Лемон кивнул:

– В том-то и дело. Жар погребальных бомб, уничтоживших Эквестрию, был зелёного цвета. Мы, когда вышли из Стойла, глядя на любой крупный город, видели зелёное свечение. Всякому мощному источнику магического излучения на пустоши оно сопутствует. Я никогда даже и не слышал о голубом, и не подозревал, пока Обломок не увидел, – и вот оно тут снова, – гуль вздохнул и покачал головой.

Мисти пожала плечами:

– Но ведь для нас, не-гулей, разница в цвете всё равно не отменяет элементарной необходимости держаться от него как можно дальше?

Лемон моргнул:

– А, ну да, естественно.

– Ну, а каков на сегодня план побега? – усмехаясь, спросил Хейлсторм.

Мисти косо взглянула на своего отца:

– Я иду практиковаться на стрельбище. А потом… ну-у, не знаю, – она взглянула на Лемона.