– Двенадцать?! Да это ж больше, чем тех рейдеров на фабрике! Да и то у нас там целый отряд поддержки был!

– Так гули ж чуть менее сообразительны, чем рейдеры, – усмехнувшись, ответил Лемон. – И тот же план вполне может сработать.

Мисти покачала головой:

– Пулевые ранения-то тебе побоку, но эти ж твари куски с тебя пообкусывают! На части порвут! Да даже если сперва того светящегося убьёшь, он же не перестанет светиться как по волшебству, а остальные будут от этого продолжать регенерировать!

– Как и я, – заметил Лемон.

Единорожка вздохнула:

– Да, как и ты. Но этого же будет мало. Всё равно выходит целых двенадцать на одного!

Вмешался Винтер Гейл:

– Э-э… у меня, кажется, есть идея. Рискованная, правда.

Гуль повернулся к нему:

– Выкладывай. Всё лучше, чем ничего.

Гейл кивнул:

– Ну, хорошо. Лемон, когда ты подберёшься к ним сзади, мы начнём стрелять, и они все понесутся на нас двоих. Если ты побежишь вместе с ними, то сможешь уложить светящегося, а остальные этого не заметят. А если они продолжат идти на нас, то они будут уходить всё дальше от свечения.

– Нет-нет-нет! – Лемон решительно закачал головой. – Вы же так оба окажетесь в потенциальной опасности!

Охранник кивнул:

– Знаю. Но ты здесь единственный, кто сможет к ним подойти.

– Ох, борода дискорда, – проворчал Лемон. – И о чём я только думал, когда потянул нас сюда?

Мисти ухмыльнулась:

– Ты думал, что охрана нашего Стойла снаружи оказалась столь же беспомощна и растерянна, как и я. И ты ошибался.

– Да, спасибо, – беспристрастно ответил гуль. – Полезного есть чего добавить?

Мисти кивнула:

– Ещё ты боишься меня потерять, – серьёзным тоном сказала она. – Я – первая за двести лет, к кому ты стал по-настоящему привязан, и из-за этого ты до смерти боишься, что между нами может оказаться целая орда гулей, ведь тогда случись со мной что, на помощь ты прийти не сможешь.

Лемон прищурился:

– Вот давай без моего психоанализа.

Единорожка усмехнулась:

– Сам попросил.

– Ну, так что – винить меня за это? – выпалил он. – Ты же едва умеешь оружие держать! Ну-у… или левитировать, или как там.

– А я и не виню тебя ни в чём, – защищалась Мисти. – Но сейчас тебе придётся довериться нам.

Лемон вздохнул:

– Это безумие. Давайте просто вернёмся.

Винтер Гейл покачал головой:

– Я никуда не пойду, пока не подохнут те чудовища.

Лемон и Мисти обеспокоенно переглянулись. Может, брать Гейла с собой и правда было не такой уж и хорошей идеей. Они двое чётко слышали невысказанное "или я сам" в конце его реплики. Им было очень знакомо понятие вины выжившего.

– Знаешь, это какая-то… нездоровая позиция, – заметил Лемон.

Белый жеребец пожал плечами:

– В Стойле нет ничего, что могло бы нам ещё помочь, и никого, кто захотел или осмелился бы. А кому-то всё равно придётся очистить этот город, пусть даже и со временем. Мы можем хотя бы положить этому начало.

– Думаю, в чём-то ты прав, – ответил Лемон. – Но только без геройства. Мы в это вместе вляпались.

* * *

Лемон обогнул группу гулей второй раз. Те лишь поглядели на него безжизненным отсутствующим взглядом и трогать не стали. Лемон бросил взгляд на особняк поодаль и вздохнул. Конечно же она была права. Она и правда стала по-настоящему дорога ему, и, в отличие от него, она была столь хрупка. Вспомнилось одно парадоксальное высказывание о пустоши, которым с ним поделился забредший как-то в Стойло Один торговец. На Пустошах, чтобы выжить, нужны друзья… но не те, которые настоящие. Настоящие лишь погибают и лишают тебя всякого желания продолжать бороться за свою жизнь. Наверное, поэтому-то тот торгаш и был настолько безумен, что пошёл в Кантерлот.

Лемон вздохнул и направился к светившемуся голубым гулю в центре группы. Как только он к ней подойдёт, Винтер Гейл откроет огонь.

* * *

– Он на месте, – сообщила Мисти, опуская свой бинокль. Двое расположились вне особняка, достаточно далеко, чтобы оставаться незамеченными, но достаточно близко, чтобы по гулям можно было стрелять. – Слушай, Гейл… ты же знаешь, ты не обязан это делать.

Винтер Гейл улыбнулся, не спуская глаз с группы гулей:

– Что-то ты не вовремя наконец взялась за свою работу.

– Прости, – сказала Мисти, опустив взгляд. – Я не должна была тогда вас бросать.

Гейл покачал головой:

– Ты ушла. Это было твоё решение. Нельзя винить себя за то, что случилось с нами после этого, – он наконец взглянул на единорожку. – Мисти… тебя я не виню. Я виню вон те недоумершие отродья. Так что, пожалуйста, давай уже сосредоточимся на их устранении.

Мисти кивнула и достала дробовик, который для неё в Хэйдене взял Лемон. Оружие это было рассчитано на единорогов – отдача у него была как от копыт злого мула, от такой точно все зубы отдашь, если вздумаешь им палить изо рта. Именно поэтому у него и не было ротового ухвата со спуском. Мисти задумывалась над тем, кто разработал для него спусковой механизм. Может, он для грифонов или вроде того.

Она попыталась было целиться в гулей, однако Винтер Гейл её остановил:

– Ещё рано. Подожди, пока они не подойдут ближе. Дробовик – оружие хоть и мощное, но не на таком большом расстоянии, – охранник взглянул на свою сестру. – О, и не целься даже близко к тем, в кого не хочешь попасть, – разброс дроби никто не отменял.

Мисти нервно кивнула, уже почти готовая передумать насчёт предложения Гейла вернуться в Стойло, чтобы потренироваться в стрельбе. Она надеялась, Лемон будет держаться глубоко в толпе тварей.

– Так, приготовились, – сказал Винтер Гейл и выхватил из кобуры мощный револьвер Огненных подков.

* * *

Гром выстрела пронзил воздух. Гуль на краю группы свалился со склизкой ямой на месте головы. Остальные повернулись к источнику звука и, издав ужасающий групповой вопль, понеслись на него.

Лемон не медлил. Он вцепился светящемуся в шею, свалил его наземь и копытами переломал ему шею. И, чтобы наверняка, особенно с регенерирующей тварью, он оторвал ей голову окончательно.