— Я хотел спросить, не согласишься ли ты сегодня со мной поужинать. Вокруг куча хороших ресторанов, а у меня есть вполне приличная одежда. Гораздо лучшая, нежели ты можешь себе представить сейчас, глядя на меня, — ухмыльнулся Гордон, перехватив ее взгляд. — Я даже обещаю побриться. Как ты на это смотришь?

У Зои пересохло во рту. Никогда еще ее не искушали так неотвратимо.

— Мне очень неловко, — начала она, — но я не могу…

Он помрачнел, примерно так же, как мрачнеет небо перед грозой.

— Не можешь? Или не хочешь?

— Какая разница. Ответ все равно будет тот же.

— Для меня есть разница.

— Ну, тогда — не хочу.

— А почему?

— Я… не свободна.

Он поглядел на ее левую руку.

— Ты не носишь кольца, — заметил он.

— Я не замужем. Но я не свободна для того, чтобы идти с тобой в ресторан. Я очень люблю одного человека…

— А он тебя тоже очень любит? — поинтересовался гость.

Черт, почему она молчит?

— Он так говорит.

— Ага. Если бы он тебя так любил, то не отправил бы сюда одну. Если бы ты была моей девушкой, я бы не выпускал тебя из виду.

Зоя окаменела.

— Но я не твоя девушка, Сол меня не отпускал, и вообще, это касается только нас двоих.

— Меня это тоже будет касаться.

— Ты весьма самонадеян.

— Что, он женат?

— Нет, не женат! Слушай, тебе лучше уйти, раз ты начинаешь такие расспросы.

Гордон посмотрел на Зою удивленно, явно задетый подобным обращением.

— Ответь, ты бы пошла со мной, если бы у тебя не было парня?

Она промолчала, но, видимо, выражение ее лица было более чем красноречиво.

— Так я и думал, — сказал он, как показалось девушке, немного дерзко. — Знаешь, Зоя, ты не любишь этого парня. Тебе только кажется, что это сильное чувство. Если бы ты его любила, то не смотрела бы на меня так вчера.

Зоя почувствовала, что краснеет.

— Пожалуйста, уходи. И забери яйца.

— Оставь себе, — пробурчал Гордон и шагнул в сторону.

Зоя с трудом удержалась от того, чтобы окликнуть его, но в конце концов природная стыдливость победила и бес разврата был изгнан с позором.

— Отлично, — бормотал Гордон, двигаясь к дому с лазоревой крышей. — Кретин. Если бы Казанова использовал подобные приемы, то умер бы девственником.

Шесть месяцев воздержания явно не пошли на пользу его технике соблазнения. А была ли вообще у него эта техника когда-нибудь?

Правда состояла в том, что у Гордона никогда не возникало проблем с сексом. Ему ни разу не пришлось охотиться за девушкой. В школе его всегда окружали самые симпатичные девчонки, они буквально вились вокруг него, как мухи. А после спортивных триумфов в области серфинга целые толпы самых роскошных самочек всегда были наготове. «Рыбки» — так они, серфингисты, их называли. Никогда не возникало необходимости прилагать какие-то усилия для того, чтобы получить от одной из них то, что ему было нужно. Достаточно было просто поманить пальцем. И о постоянных отношениях он тогда не задумывался. Случайные связи и полные карманы презервативов — славная была жизнь…

Однако потом, когда травма заставила его уйти из профессионального спорта, Гордон решил, что пора завести постоянную женщину. Он даже начал пару серьезных романов. Но они продолжались недолго.

Он оставил идею обзавестись спутницей жизни и возвращался к периодическим связям с разными партнершами только тогда, когда ему нужен был секс. И опять проблем не возникало. Богатым мужчинам редко отказывают. Но Зоя сегодня сказала ему «нет», и он решительно ничего не смог придумать, чтобы заставить ее изменить свое решение. К сожалению, ему попалась девушка с твердым характером и старомодными принципами.

Ты все правильно сделала, убеждала себя Зоя. Если бы ты сказала ему «да», то вышло бы не лучше, чем с Солом. А теперь ты можешь спокойно позавтракать и перестать волноваться. Гордон, кажется, слегка расстроился из-за того, что ты отказалась идти с ним в ресторан, но он это переживет. Он в тебя не влюблен. Просто хотел затащить на свидание, а потом в постель.

Зоя позволила себе немного помечтать о том, что значит переспать с Гордоном после ресторана, только после того, как спокойно приготовила себе яичницу из двух яиц и съела ее. Итак, приступила она к своим размышлениям, на что он похож в постели? Что бы он делал? Голова предательски закружилась.

— Немедленно прекрати думать о нем, — пробормотала она вслух и заставила себя вернуться к мыслям о том, чем ей заняться сегодня.

Прогулка по берегу отпадает: если она встретит Гордона еще раз, она вряд ли устоит перед его приглашением.

Итак, ее развлечения на «Уединенном пляже» ограничены пределами домика Логана. Еще можно прогуляться по магазинам и нельзя ни в коем случае возвращаться в Сидней. Зоя все еще злилась на Сола и по-прежнему не воспринимала как серьезное оправдание его фразочку о «просто сексе». Может быть, она бы поняла это лучше, пойди она в ресторан — и так далее! — с Гордоном, но если она сумела отвергнуть подобный соблазн, то почему Сол не смог? В конце концов, если сравнивать Гордона с той блондинкой по десятибалльной шкале, то блондинка получила бы девять, а Гордон все двадцать пять!

Зоя подумала, что любовь Сола к ней не так велика, как ее любовь к нему. Воспоминание о нем слегка отрезвило девушку, и она пошла проверить, не поступало ли звонков на отключенный мобильник.

От Сола — ничего. Очень странно, особенно если учесть, что он так ее любит, как клялся. Зоя вздохнула. Ну, магазины так магазины!

Стоило ей выйти за порог, как она угодила в настоящее пекло. Жара стояла нешуточная. Значит, предстояло найти не просто магазин, а супермаркет с кондиционером, иначе никакого удовольствия не получишь.

К сожалению, Нельсон-бэй не слишком изменился с тех пор, как она была здесь в последний раз. Магазины остались маленькими, и ни о каком супермаркете мечтать не приходилось. После бесплодной трехчасовой прогулки по всем кондиционированным магазинчикам, которые она только смогла отыскать, и долгого ленча в кафе у самой воды Зое пришлось выбирать: плыть смотреть китов или идти в кино. Кино победило, опять же благодаря кондиционерам. Крутой боевик привлек тем, что играли одни красавцы-мужчины. Соответственно, никакого секса там не было.

Зоя решила, что ее бедные мозги — и тело тоже — заслужили некоторого отдыха от этой темы. Кинотеатр оказался маленьким и набитым зрителями, так что Зое пришлось сесть слишком близко к экрану и весь сеанс запрокидывать назад голову. Фильм был неплохим, но слишком затянутым, так что, когда Зоя вышла на улицу, шея у нее одеревенела.

Возвращаться домой было явно еще слишком рано. Немного подумав, Зоя поехала в ресторан, так как желания готовить обед самой у нее не возникло. А когда, наконец, она вернулась на «Уединенный пляж», было уже почти девять часов и солнце село. Воздух не стал от этого ощутимо холоднее, и в домике стояла жуткая духота из-за того, что двери весь день были закрыты. Зоя распахнула окна и включила потолочные вентиляторы, однако и после этого легче ей не стало. Нет, жара тут ни при чем. Это она так разгорячилась.

А что, если искупаться? Глупо торчать в помещении в такую погоду! Гордон больше к ней не подступится, так что бояться нечего. Зоя торопливо извлекла из сумки новый черный закрытый купальник, который купила на летней распродаже и до сих пор не отваживалась надеть на публике. Декольте у него было весьма низкое, а на бедрах красовались изящные разрезы.

Через пять минут Зоя уже погрузилась в воду и принялась рассекать волны, выныривая на поверхность лишь затем, чтобы набрать воздуха. Отплыв подальше от берега, девушка легла на спину и, покачиваясь, раскинула руки в стороны, чувствуя, как спадает напряжение.

Зоя уставилась в ночное небо, пытаясь угадать, которое из созвездий — Южный Крест. Время текло незаметно. Зое даже в голову не приходило, насколько далеко она забралась, пока не вспомнила, что пора поворачивать обратно. И тут она испугалась, почувствовав, что попала в сильное течение. Оно влекло ее не в открытое море, но и не к пляжу, а к другой части берега, где волны с шумом бились об острые черные скалы. Зоя развернулась и сделала несколько мощных гребков. Никакого результата! Повертев головой, она обнаружила, что никого рядом нет. Даже на пляже ни души. Отдыхающие уже разошлись по домам или уехали. По крайней мере из всех пляжных домиков свет горел только в том, где жил Гордон.