Бегло оглядев поверхность океана, Зоя нигде не обнаружила Гордона. Она прекрасно знала, где он обычно ловил волны, но его там не было. Там вообще никого не было. И на пляже тоже.

Начался дождь. Крупные капли забарабанили по земле. Зоя свесилась с крыльца, пытаясь заглянуть за угол дома, где бок о бок стояли ее машина и желтый пикап Гордона. Раз его автомобиль на месте, значит, он не уехал. Значит, отправился кататься на серфе.

Зоя так сильно вцепилась руками в поручни, что у нее побелели костяшки пальцев. Расширенными от ужаса глазами девушка еще раз оглядела поверхность океана. И снова никого не увидела.

Внезапно до нее дошло, что волны на море не просто большие, а гигантские, смертельно опасные. Зоя вспомнила предательское течение, что тащило ее на скалы в ту памятную ночь. Не мог же он сам…

Забежав внутрь, она поспешно натянула попавшиеся под руку шорты, потом бросилась к двери, слетела по ступенькам и понеслась по мокрому, пузырящемуся песку к скалам, не обращая внимания на дождь. До скал Зоя добралась очень быстро, но там пришлось поневоле замедлить бег и осторожно ступать по скользким камням. Но и с возвышения никого не было видно.

Следующие полчаса девушка, как безумная, бегала вдоль кромки воды. Она промокла до нитки, но вернуться домой просто не могла. Если бы можно было попросить кого-то о помощи, она непременно это бы сделала, но «Уединенный пляж», как назло, обезлюдел. На гостевой парковке не стояло ни одной машины. И все домики были пусты. Будний день, ничего удивительного.

В отчаянии Зоя стала внушать себе, что Гордон просто отправился погулять. Однако, кричало все ее существо, он вернулся бы, как только начался ливень, а ведь времени прошло довольно много. Зое стало казаться, что с ним случилось что-то непоправимое, и от боли нестерпимо защемило сердце.

Что, если больше никогда не будет возможности сказать ему, как сильно она его любит? Что, если все, что между ними происходило, закончится трагично?

В отчаянии Зоя вернулась домой и схватила телефонную трубку. Если с Гордоном что-то случилось, ему уже ничем не помочь. Тем не менее она решила позвонить в местную службу спасения и уже набрала номер, когда услышала, как снаружи по дорожке едет машина. Бросив трубку, Зоя выскочила на крыльцо, спрыгнула на землю и побежала за угол.

Раздолбанный грузовик остановился, не доехав до парковки, и с пассажирского места на мокрый песок спрыгнул Гордон.

— Спасибо, дружище! — прокричал он, забирая с крыши свою доску.

— Нет проблем, — ответил водитель. — Пока, Гордон.

Машина развернулась и уехала.

— Что с тобой? — спросил Гордон, заметив вымокшую до нитки Зою. — Решила искупаться в одежде?

Зоя глядела на него, даже не зная, что делать. Ей хотелось одновременно и убить, и зацеловать Гордона.

— Свинья! — бросила она ему. — Я искала твой труп!

И разрыдалась.

Гордон застыл на месте. Она действительно за него волновалась, думала, что потеряла его! Он ей вовсе не безразличен!

Отбросив в сторону доску, молодой человек в два прыжка покрыл расстояние между ними и обхватил Зою за плечи.

— Ты права, я безответственная свинья. Я просто пошел прогуляться. Надо было тебя предупредить, но я так разозлился… Думал, что тебе на меня наплевать и что тебе нужен только секс. Но ведь это неправда, да, милая? Скажи, что я прав. Скажи…

Он взял Зою за подбородок и поднял ее голову, чтобы заглянуть девушке в глаза, такие прекрасные, такие глубокие… В них застыл неподдельный страх. И еще любовь.

— Не бойся признать это, — нежно проговорил Гордон. — Я не причиню тебе боли, как Сол. Я люблю тебя, Зоя. Всем сердцем. Я никогда не говорил этого ни одной девушке. Я знаю, ты считаешь меня дешевкой, примитивным соблазнителем. Понимаю. Все из-за того судебного процесса. Но… Я, правда, не такой.

— Расскажи, что там случилось, — тихим голосом попросила Зоя.

— Я познакомился с Дженни на вечеринке. Мы разговорились. Когда она сказала, что только что потеряла работу и ей негде жить, я предложил ей временно перекантоваться у меня в одной из свободных комнат. Я ничего насчет нее не планировал, вообще редко бывал в той квартире. Но, конечно, мне не очень понравилось, когда она решила задержаться. Прошло несколько недель, а она все не съезжала. У нее всегда находились какие-то оправдания, что, мол, ей пока некуда идти, а у меня, в общем-то, не было особых причин выставить ее вон. В то время я не встречался ни с кем. И вот однажды ночью, когда я вернулся после недельной отлучки, Дженни решила меня соблазнить. И ей это удалось. Но на следующее утро, когда я объяснил, что наша ночь была ошибкой, она показала себя во всей красе. Заявила, что я действительно совершил ошибку и что она заставит меня за нее расплатиться. Дженни нашла адвоката. Дальше ты знаешь… Она никогда не была моей подружкой, Зоя. И я никогда не обещал жениться на ней. Мое единственное преступление состояло в том, что я вел себя как простофиля, если не сказать хуже.

Зоя пристально вгляделась в его лицо, очень желая поверить, но все еще сомневаясь.

— Клянусь тебе, это правда. Клянусь жизнью матери, — добавил Гордон. — А если бы ты знала мою маму и то, как я ее люблю, ты бы поняла, что я не стану попусту клясться ее именем. Я ее просто обожаю.

Остатки Зоиных подозрений растаяли перед этой наивной декларацией.

— Скажи, что любишь меня, — настаивал Гордон. — Прямо сейчас. Скажи.

— Я люблю тебя, — произнесла она.

Искренняя радость, которая вспыхнула в глазах Гордона и осветила его лицо, лучше, чем что бы то ни было, сказала Зое, что оснований сомневаться в его откровенности нет.

— Слава Богу, — сказал Гордон, прижимая девушку к себе.

— Я пыталась сдержаться, — призналась она. — Я старалась ограничиться только сексом. Но в глубине души всегда хотела от тебя большего… Я думала, что нужно быть сильной и оставить наши отношения на уровне интрижки, но на самом деле я просто боялась.

Он чуть отстранил ее от себя. Взгляд молодого человека был теплым и нежным.

— Ты? Боялась? Нет, Зоя. Ты не трусиха. Ты очень отважная девушка, и за это я тебя очень люблю. У тебя есть характер и моральные принципы.

— Да ты что! Я всю эту неделю была такой… порочной. Развратной. Ты ведь знаешь…

— Вовсе нет. Как можно назвать развратом то, что мы делали с тобой вместе, если мы так любим друг друга?

— Ох, Гордон, я действительно тебя люблю! То, что я чувствовала к Солу, не было любовью. Теперь я это понимаю. А с Джорджем…

Зоя прикусила язык, но было уже поздно. Свершилось. Она проболталась…

— С Джорджем?

Зоя заметила тревогу в глазах Гордона и решила, что не позволит призракам прошлого испортить то, что у нее может сложиться с этим мужчиной.

— Это один мерзавец, которого я встретила, когда только приехала в Сидней, — объяснила она. — Мой начальник. Я тогда была толстая и очень стеснялась всего, что касалось отношений с противоположным полом. Он поспорил с дружками, что затащит меня в постель за одну ночь, запудрил мне мозги, повторял, какая я красивая и как сильно он меня хочет. Я оказалась наивной дурочкой и поверила ему… А на следующий день услышала, как он на работе со смехом обсуждал, какая я в постели. Он даже сказал своим приятелям, что они должны заплатить ему вдвое больше, потому что когда я разделась, то оказалась такой жирной…

— Ох, Зоя… Ужас какой-то. Мне стыдно за весь род мужской, когда я слышу такое… Но не все мужчины таковы, как Джордж или Сол. Возьми меня, например, — сказал Гордон и улыбнулся самой дерзкой своей улыбкой. — Чем не принц на белом коне?

Зоя облегченно рассмеялась:

— Ты высокомерный бес, вот ты кто. Ты ведь знал, что я в тебя влюблена.

— Я на это надеялся.

— Даже когда я сказала, что хочу только секса?

— Ну, это меня не очень тревожило. Я думал, что секс будет опытом, который скрепит наши эмоциональные отношения. Но должен признаться, что сегодня, когда валялся связанный на кровати, я начал волноваться.