- Не хочу ждать, Йорг. Хочу спать! Пойдем! Завтра нас ждет долгий и тяжелый путь! - Виктор развернулся и медленно вошел обратно в помещение. Костер уже догорел, и на бетонном полу дотлевала кучка красных углей. Виктор наступил на нее ботинком и пламя окончательно потухло. Сгореть во сне он не хотел. И хоть планета эта не была пригодной для жилья в долгосрочной перспективе, умирать он еще не спешил. Он выбрал для себя эту дорогу и обратного пути уже не было. Ведь он был одним из последних и чтобы там не было после, эту жизнь он хотел закончить достойно.

   Каролина крепко спала, когда он вошел в соседнее помещение. Было слышно ее тяжелое сопение. Что-то захрустело под его ногами, Каролина откашлялась, но не проснулась, видимо утомленность последнего дня выбила у нее последние силы. Виктор острожное опустился рядом и отпихнул валявшийся рядом мусор. Снаружи была слышна возня и тихое бормотание Йорга. За неимением другого собеседника он, видимо, нашел лучший способ излить свои мысли - излить самому себе. "И все-таки, он странный тип", - подумал про себя Виктор и нащупал головой небольшую кучку мусора, некое подобие подушки. Еще несколько минут он продолжал слушать возню с улицы, тихий шепот, редкий хруст. Он смотрел на мерцающие звезды в окне, на безоблачное черное небо. Вот за окном упала звезда. Она вспыхнула яркой точкой на сотую секунды и вмиг сгорела в атмосфере, как в миг, по масштабам Вселенной, сгорела и вся человеческая цивилизация, как скоро сгорит и вся их Солнечная система.

   Но вскоре свинцовые веки наползли на глаза. Он медленно начал отдаляться от этого разрушенного дома, от сопящей рядом Каролины, от бубнящего что-то самому себе у выхода Йорга. Снова перед глазами поплыли какие-то образы, обрывки воспоминаний прошлых лет, лица людей, которых он знал, но которых больше уже никогда не увидит. Он сглотнул слюну, откашлялся, протянул ноги, скрестил на груди руки и, наконец, погрузился в сон.

   5.

   Он видел сон, что он еще школьник и сидел где-то за партой. Рядом, справа, сидел Хью. Его лицо было повернуто к нему, его нос почти касался уха Виктора, он чувствовал его дыхание, чувствовал звук шевелившихся совсем рядом губ. Но Виктор боялся повернуться к нему, он чувствовал жар, который излучал его взгляд, чувствовал, что если он повернется к нему, он сделает с ним что-то плохое, он оскорбит его или даже поколотит!

   - Виктор! - послышался голос Каролины. Виктор повернулся назад. Сзади сидели Йорг и Каролина. Чуть дальше Алисса. Ее лицо было изуродовано зарубцевавшимися шрамами от ожогов. Она смотрела на него своей страшной, похожей на зомби из фильмов физиономией, смотрела с каким-то укором, будто он, Виктор, сделал это с ней, будто это он заставил ее изуродовать себя таким образом! Он хотел сказать ей, что это не он, что он в этом не виноват, но вдруг... этот крик! Этот нечеловеческий дикий крик, способный пробудить даже мертвого. Казалось, какое-то дикое животное ворвалось в эту дряхлую загаженную комнату и завизжало, заорало со всей мочи.

   Он вскочил на ноги, какой-то бессознательный рефлекс заставил его это сделать. Где он? Кто он? Он еще не понимал этого до конца, но он уже готов был драться, готов был бежать, готов был биться с дворовым хулиганом Хью, который сидел рядом. Но Хью не было рядом. Вмиг исчезли парты, исчезла Алисса, исчезла школа. Он снова был на Земле, снова на заброшенной пустынной планете, в дряхлом здании эпохи, пришедшей на смену человеческой. Перед ним, в углу, забившись, сидела Каролина. Она закрывала лицо обеими руками, будто эти химически осадки, будто эта текущая с неба дрянь попала ей в глаза. Виктор бросился к ней, он хотел отнять от лица руку, посмотреть, что с ней, что с ее лицом, но Каролина сама отняла руку и как-то дико, с глазами, наполненными слезами, кивнула назад, куда-то туда, откуда он только что к ней подскочил.

   Кровь в миг замерзла в его жилах. Напряжение острой бритвой пробежалось по нервам. Там что-то было! Там, за его спиной был кто-то или что-то, что заставило Каролину вскочить, броситься прочь, забиться в угол, дрожа как одинокий осенний лист на ветру. Виктор осторожно подобрал с пола какую-то палку и крепко, до треска, сжал ее пальцами правой руки. На поясе у него был нож, он помнил про это, но лезть за ним, отстегивать его у него уже не было времени. Тот, кто был сзади, наверное, заметил бы это, заметил его лишнее движение и нанес бы удар первым. Каждое мгновение, каждая тысячная секунды была на счету. С прытью, которую сложно было ожидать даже от кошки, охотящейся в саду за маленькой птичкой, он вскочил на ноги, развернулся, поднял вверх палку, готовый сокрушить череп любого создания, и... чуть не ударил по лицу поднимавшегося с земли Йорга. Тот тоже смотрел с диким взглядом на все это. Его заспанное лицо со слипшимися глазами, сначала удивленное, потом испуганное, смотрело на Виктора, потом на Каролину и снова на Виктора.

   - Чего тут... вы делаете? - спросил он как-то неуверенно, переводя взгляд на палку, поднятую над его головой. В его лице можно было прочитать страх. На мгновение, на какие-то несколько секунд, ему показалось, что Виктор спятил, что он, точно так же, как и Хью, захотел власти над ними, захотел силой подчинить их. Но он и так был их командиром, Йорг и так слушался его беспрекословно, разве не так?!

   - Э-э-э! Мужик!.. - он кивнул головой на палку в руке обезумевшего космонавта. Виктор понял это и тут же опустил ее. - Какого... что тут... Лина, ты... - Йорг говорил сбивчиво и невнятно. - Что произошло, Лина!? - смог, наконец, выговорить Виктор. Его голос звучал напряженно, но твердо.

   - Тут... тут... - она захлебывалась слезами, говорить ей было трудно. Но она пересилила себя, она вытянула вперед руку и слабо, навзрыд, проговорила:

   - Тут... повсюду... они!

   - Кто... они? - еще больше удивился Виктор. Он снова повернулся к Йоргу. По лицу последнего он хотел понять, не кажется ли уже ему, что девушка спятила. Но Йорг... он понял ее. С невообразимым ужасом на лице, рассматривал он мусор, валявшийся на полу. Только это был не мусор. Присматриваясь туда, куда присматривался и Йорг, Виктор, вдруг, тоже увидел, что то, что казалось им до этого какими-то кусками стен, фрагментами зданий, может интерьеров, обвалившихся вниз, оказалось человеческими останками! Везде - справа и слева, ближе и дальше, виднелись пожелтевшие и почерневшие от времени человеческие черепа, кости ног, рук, позвоночники. На некоторых из костей были элементы сгнившей одежды, кое-где болтались лоскутки ткани, будто повешенные уже на кости после смерти как игра, как какая-то больная шутка, будто кости были новогодними елками, которые можно было наряжать игрушками и потом с радостью созерцать.

   Виктор сделал несколько шагов назад. Палка сильнее сжалась в руке, будто он боялся того, что кто-то из этих скелетов может вдруг вскочить и бросится к нему втыкая свои костлявые пальцы ему в шею. Он снова поднял палку, но вдруг... С криком, который не ожидал от самого себя, отбросил ее сторону! Это была не палка, он увидел это только сейчас. То, что держал в руке все это время, чем хотел отбиваться от тех, кто мог представлять угрозу, был фрагмент человеческого тела, вырванная кость руки, с торчащими с другой стороны, как грабли, длинными костлявыми пальцами.

   - Все в порядке! Все в порядке! Все... в порядке!.. - проговорил он, несколько раз повторяя, одну и ту же фразу. - Здесь нет ничего страшного и... и необычного, это скелеты... человеческие скелеты, - взглядом, полным напряжения и страха, он начал осматривать комнату вокруг. Каролина сидела все так же в углу, с закрытыми ладонями глазами. Она боялась и не хотела быть здесь. Несколько раз она, охватываемая жутким желанием покинуть этот дом, приподнималась, но каждый раз, думая о том, что может она встретить там, за его пределами, снова опускалась вниз и снова закрывала рукам свое заплаканное лицо.

   Десяток, а может и того больше скелетов, находился во всех частях этой комнаты. Они лежали, либо сидели, облокачивались на стены. Один скелет, совсем маленький, видимо какого-то ребенка, лежал рядом с большим скелетом, видимо родителя. Картина была жуткая, картина неописуемая, и лишь прошедшие годы, сравнявшие эти некогда живые тела с бездушными потемневшими остовами человеческих тел, придавали всему этому вид какой-то сюрреалистический, оторванный от действительности.