Виктор повернулся к Йоргу:

   - Нам надо как-то разобраться с причинами того, что с нами произошло и отправить эти данные на Землю. Если они будут знать это, они смогут работать быстрее.

   - Я... пока я не могу найти ошибок, - Йорг пожал плечами. - Из того, что у меня получилось добыть из системы, я не вижу каких-то проблемных моментов. Все шло так, как должно было идти.

   - Тогда почему мы оказались здесь, на этой планете?! - Хью не смог больше сдерживать себя. - Если все пошло так как надо, почему я сейчас сижу перед тобой, смотрю на твою красную рожу, вместо того, чтобы быть дома или там, в космосе?! Почему тогда Алисса лежит сейчас там, за этой стенкой с кожей, похожей на пережаренную пиццу?! А?

   - Тихо! Тихо! - Виктор поднял руку, давай понять Хью, чтобы он успокоился.

   - В жопу тихо! - крикнул Хью еще громче. Однако он замолчал на несколько секунд, отдышался и заговорил уже тише. - Нервы сдают, мужики, мои чертовы нервы!.. Все пошло не так, все пошло как-то слишком уж через жопу! Всего этого не должно было случиться! Мы должны были либо вернуться на землю, либо умереть где-то в космосе, быстро и безболезненно! Космонавты в этом смысле счастливые люди, они умирают мгновенно! Бах! - он громко хлопнул в ладони, - разгерметизация, низкая температура и ты труп, вечный, законсервированный в безвоздушном пространстве труп, который будет миллионы лет летать меж звезд нетронутым, поскольку даже черви не смогут его грызть. Но нет! Мы не вернулись на Землю, не погибли в космосе! Этот корабль придумал для нас что-то другое! Как реалити-шоу, знаете? Меня, кстати, приглашали в свое время участвовать в каком-то там шоу. Надо было ехать на какой-то там остров, жрать там каких-то червей и все это должны были снимать на камеры. Я послал их тогда куда подальше, сказал, что мне все это к черту не сдалось... Но нет! От судьбы, видимо, не уйдешь! Жизнь подкинула что-то новое! Не хочешь на остров - отправляйся на необитаемую планету, живи там десятки лет под кислотным дождем и сдохни как последняя скотина. Самое обидное, что здесь-то даже и камер нет! Никто не смотрит на тебя, как ты подыхаешь, как барахтаешься в этом дерьме, медленно сходишь с ума. Подумайте только! - Хью усмехнулся, - какая была бы аудитория, если бы все это транслировалось на Землю! Чтобы все на Земле видели эту твою повседневную здесь жизнь, как ты тут пытаешься выжить в самом истинном смысле этого слова. Только тут нет подстраховок. Никто не отчислит тебя из этого шоу, если ты плохо сыграл на публику. Если ты заболеешь, никто не заберет тебя в больницу, не отправит за тобой вертолет. Здесь ты сам. Один. Это было бы гениально! По истине гениально! Все остальные каналы лишились бы аудитории, ради одного - ради самого реального из реальных шоу мира. Кто бы после смотрел эти лживые передачки, где жирные бабы орут друг на друга и дерутся на камеры, кто бы смотрел, как какие-то пидарасы жрут червей в жопе мира! Никто! Мы стали бы звездами! Получили бы Оскаров... посмертно! - Хью уже смеялся. Улыбнулся и Виктор. Йорг, наоборот, смотрел на все это напряженно. - Только вот это нихера не смешно! - он вдруг резко прекратил смеяться. - Это жалкая жизнь! Даже в своих худших кошмарах я не мог представить, что закончу свое существование на неизведанной планете, в каюте, которая размером меньше, чем любой шкаф в моем доме. Я никогда этого не хотел, я на это не соглашался. Там, на Земле, я оставил все - жену, детей, недвижимость, автомобили. Я даже не могу вспомнить, сколько у меня было домов - двенадцать или пятнадцать. Машины - да я их не считал! Там у меня было все, там я был хозяином жизни. А здесь... - Хью помолчал, подбирая слова, - я лишь червь, или нет, бактерия, которой приходится медленно умирать, смотря туда, в небо, ожидая помощи, которая никогда не придет!

   Сзади послышался шум и Хью повернулся. На входе стояла Каролина. Она пыталась сдержать свои слезы, но они катились из ее глаз большими каплями.

   - Там я был Богом, - подытожил Хью. Взгляд Каролины нисколько не смутил его. - А здесь... здесь я лишь бессмысленное говно! - он медленно приподнялся и пошел к выходу. Его ботинки громко стучали по полу корабля. Вскоре послышался хлопок металлической двери в каюту и звук шагов затих.

   - Это правда? - глотая слезы, проговорила Каролина.

   - Что он бессмысленное говно? - спокойно спросил ее Виктор.

   - За нами никто не прилетит? - Каролина больше не пыталась сдерживаться, и слезы текли тонкими струйками по ее искривленному гримасой лицу.

   - Прилетят, - как-то не сразу и будто не уверенно проговорил Виктор. - Если они услышат нас, они обязательно прилетят. Но мы здесь надолго. Не Земля, а эта планета будет нашим домом на годы, а может и на десятки лет. Все, что есть здесь вокруг, нам надо будет изучить, поскольку от этого зависит наша безопасность и... наша возможность дождаться их. Вся аппаратура, рабочая аппаратура, которая у нас есть в наличии, должна быть направлена на одно - на отправку сигналов на Землю. Вместе с этими сигналами мы будем отправлять данные наших анализов атмосферы, фотографии, записи наших голосов. Мы пока не можем сказать с точной уверенностью, уходят ли эти сигналы в космос. Но день за днем, год за годом, мы будет отправлять их. Это часть нашей миссии, это единственный инструмент нашего выживания. Не хочу обманывать вас. Мы здесь надолго и мы должны это принять, как бы тяжело нам это не казалось. Надо научиться мириться с эмоциями и с особенностями характеров каждого. Жизнь в ограниченном пространстве это вещь сложная. Но если мы хотим выжить, другого выбора у нас нет!

  Часть 4. Новый мир.

   1.

   Слабый ветер подул в приоткрытое во двор окно и Кораблеву стало немного зябко. Он приподнял голову и вдохнул полной грудью летний лесной воздух. Сегодня он не стал, как обычно, вставать с кресла, не поковылял старческими ссохшимися ногами к окну для того, чтобы закрыть его. Он не боялся простыть, не боялся заболеть. Он продолжал сидеть на краю кровати и сосредоточенно смотреть вперед, куда-то перед собой. Сегодня, точно так же, как и тогда, как двадцать четыре года назад, он чувствовал какой-то страх и одновременно какое-то странное возбужденное состояние, будто что-то новое открывалось перед ним, какой-то совершенно другой этап в его жизни.

   Во дворе крикнула ночная птица, в траве затрещал кузнечик. Кораблев перевел взгляд на тикавшие на стене старинные часы. Минутная стрелка медленно оканчивала двенадцатый круг и кукушка уже еле сдерживала свои позывы выскочить и хриплым механическим голосом пропеть двенадцать раз.

   Их лица, он видел их сегодня перед собой ярче, чем до этого. Временами даже казалось, что они не там, не за миллионами миллиардов километров от него, что они не в этом бескрайнем пустом космосе, а здесь, на Земле, совсем рядом с ним. Их лица, он видел их всех - Виктор, Йорг, Алисса, Хью, Каролина, они все были сегодня здесь, где-то с ним, в этой комнате. Он чувствовал легкое дыхание на своем морщинистом огрубевшем лице, слышал еле заметный шепот их голосов, видел тени, которые прятались по углам.

   Но вот кукушка вырвалась на свободу, пронзая механическим криком тишину. Наступал новый день. Кораблев оперся рукой о кровать и медленно приподнялся. Кости заныли от усталости и боли, что-то затрещало и захрустело в спине. Подслеповатыми глазами нашел он стоявшую в углу трость и взял ее трясущимися пальцами. Ноги зашаркали по полу коридора. На входе на кухню он остановился и медленно сдвинул квадрат календаря на новый день. Десять месяцев. Ровно десять месяцев назад "Орион" должен был снова появиться на орбите Земли. Десять месяцев, как они должны были вернуться домой. Но "Орион" не вышел на связь. Запасы воздуха на борту давно окончились и надеяться на какое-то чудо, было уже совершенно бесполезно. Долгое время, днями и ночами напролет, он ждал, что вот-вот заскрипит крыльцо, что кто-то постучит ему в дверь, позвонит, крикнет в окно и голос, реальный голос кого-то из них, послышится откуда-то оттуда, из тишины.