- Тяни меня, старина, тяни! - прохрипел ему Виктор и вторая его рука потянулась к Йоргу. Йорг схватил ее и начал тянуть сильнее. Но сил ему не хватало. Он дергал, он что-то кричал, но поднять Виктора у него никак не получалось. Виктор так же пытался карабкаться, но слабость и тяжелый рюкзак тянули его вниз. Он сделал еще несколько рывков, похожих больше на качания, но все они были напрасны. Силы обоих были на исходе. Он видел над собой напряженное лицо Йорга, видел, как выпирали на лбу его от усилий жилы, но он держал его не жалея сил. - Подожди, подожди!.. - прокричал Виктор и вынул из его рук свою правую руку. Он отщелкнул карабин на лямке рюкзака, и он грузом повис на второй его руке. Перебирая медленно замерзшими в перчатках пальцами, он потянулся ко второму карабину. Послышался щелчок и тело вмиг стало легче. Десть килограммов груза, десять килограммов необходимой для жизни провизии отправились вниз, в воду этой быстрой, несшейся сквозь камни, реке. - Тяни меня, тяни! - Виктор снова протянул ему вторую руку и Йорг опять схватил ее. Но тело его было измученно настолько, что поднялось лишь на несколько сантиметров, провисело так с пару секунд и грузно опустилось вниз. - Тяни сильнее, старина, тяни! - кричал он ему, бился, рвался вверх, но силы в руках уже не оставалось.

   - Отпусти меня! - проговорил Виктор через минуту. Проговорил сквозь ветел, лупивший острыми ледышками в лицо, - ты не вытянешь меня, старина, отпусти!..

   Снова налетела и закружила вьюга. Ветер задул с такой силой, что тело Виктора начало качаться. Но ему уже было все равно, он не рвался вверх, не цеплялся зубами и ногтями за последние соломинки, которая протягивала ему жизнь. Этот момент наконец-то настал. Конец его одиссеи в тысячу лет, конец его долгого и сложного пути. Он разжал одну руку и она выскочила из холодной руки Йорга. С нее слетела перчатка и полетела вниз, в это бескрайнюю пропасть, где под новыми порывами ветра и снега уже не было видно ни воды, ни камней. Йорг по-прежнему держал его вторую руку, но силы в пальцах таяли с каждым мгновением, как, чувствовал он, таяли силы и у Йорга.

   - Отпусти, - повторил Виктор тише и опустил лицо вниз. Он не хотел смотреть Йоргу в глаза, в эти последние моменты жизни перед глазами пролетел тот день, тот миг, когда Йорг, с наполненными ужасом глазами, висел над пропастью, как держался за Каролину, и как он, Виктор, швырял ему в лицо камни, пытаясь сбросить его вниз. И вот теперь, на этом же самом месте, несколько месяцев спустя, над пропастью висел уже он...

   Пальцы второй его руки начали медленно расцепляться и тело медленно поползло вниз. Откуда-то издалека, как будто из другого мира, он слышал крики Йорга, его упреки, просьбы, мольбы... Но что он мог сделать? Сейчас, как и тогда, у него был лишь один путь и путь этот был только в одну сторону... - Прощай... - последние его слова вылетели в морозный воздух и пальцы разжались. Тело, удерживаемое только усилиями Йорга, быстро поползло вниз. Без его помощи, без его попыток спасти самого себя, Йорг не мог удерживать его долго. Как он ни старался, как ни бился, как ни орал, но тело Виктора сползало вниз все быстрее. Еще несколько секунд жизни, несколько диких криков, ногти Йорга, раздиравшие руку Виктора до крови... Но вот снова ударила вьюга. Вокруг завыл и закружил ветер. Ослабшие руки Йорга разжались и Виктор камнем полетел вниз.

   6.

   Уставшие ноги медленно плелись по асфальтированной дороге. Стояла невыносимая жара, и в горле до боли пересохло. Казалось, он готов был пить из лужи, из любого источника любую, пусть даже самую смрадную и вонючую воду. Но воды не было никакой, кругом была бескрайняя степь с солончаками и выжженной до желтизны травой. Не было слышно ни птиц, ни кузнечиков. Казалось всё умерло на этой пустынной планете, всё, кроме него.

   Он замедлил шаг и прислушался. Тихо. Ветер в ушах, шаркающие звуки тяжелых ботинок по асфальту. Ракета. Вдалеке, почти на линии горизонта, виднелись очертания космодрома и посреди них, как аист над гнездом, возвышалась, тянущаяся к небу ракета. "Орион", прочитал он надпись на ее стороне, прочитал вслух. Это была его ракета, на ней он полетит туда, в космос. Но почему он один? Где другие космонавты, где вся его наземная команда?

   - Эй, - он коснулся пальцем микрофона и подвинул его ближе к губам, - слышите меня?!

   Но его не слышали, по крайней мере, не отвечали. Он снова повторил свои слова, снова надеясь достучаться до них, до кого-нибудь по ту сторону радиоволны. Но слабое потрескивание статики было единственным звуком, который прорывался к нему из динамиков.

   - Кто-нибудь... меня?.. - но он не докончил. Только сейчас он заметил, что скафандр его был порван в нескольких местах, что он был замаран грязью и кровью, и больше походил на фартук патологоанатома, нежели на инструмент, в котором он должен был лететь в космос. Но к черту! Какая уже разница! Он вздрогнул от неожиданности, он был уже перед самым кораблем. Мысли его, улетевшие вперед, неожиданно быстро привели его к его цели и вот он был уже в подъемнике, двигавшим его вверх, туда, где на самой верхушке огромной ракеты возвышался небольших размеров космический корабль.

   Дверь в корабль долго и протяжно заскрипела. "Почему она скрипит", как-то невольно пришло в голову. - Где все, кто-нибудь? - повторил он вновь, но слова его опять остались без ответа.

   Виктор пролез внутрь, занял свое кресло и пристегнул ремни. Он был готов к старту. Но где команда? Где отсчет времени? - Меня... кто-нибудь... слышит? Не работает радио! - он понял этот только сейчас, понял слишком поздно. Рука потянулась к панели управления, к кнопкам радиосвязи. Передатчик щелкнул, послышался треск. Странные звуки шумов, который до этого он не слышал, но никаких голосов, никаких команд с центра управления, ничего. - Что за черт?! - он сменил диапазон, но везде было одно и тоже, везде были эти странные, не похожие ни на что шумы. И вдруг... холод!.. Он дунул в лицо так ясно и отчетливо. Порыв ветра, морозного и свежего, проник внутрь и пронесся по кораблю. Показалось ему или нет? Ведь корабль герметичен! Ведь он задраен со всех сторон!

   Тело тряхнуло. - Я лечу? - наклонившись, он посмотрел в маленькое окно иллюминатора и увидел вращающиеся вокруг звезды. Он был в невесомости, совершенно один, в неработающем порванном скафандре, в корабле с нарушенной герметизацией. Он чувствовал, как опускается температура вокруг, как воздух со свистом уходит прочь и влага начинает испаряться из его обмороженной кожи.

   - Эй! - заорал он до хрипоты в голосе в микрофон. - Какого черта? Как я... здесь оказался? - что-то завыло рядом, холодный ветер ударил в лицо с новой силой. Щелкнул замок ремня, он попытался подняться над креслом, но какая-то сила удерживала его на месте, какая-то сила снова тянула его вниз.

   - Эй! Кто-нибудь? - заорал он, заорал со всей силы, чтобы слышали все, но слова вырвались из груди лишь тихим хрипом. Язык его, губы его вдруг стали другими. Он чувствовал их по-другому, будто в одно мгновение он переселился в какое-то другое тело, какого-то другого человека. Он повернулся. Он снова хотел посмотреть в иллюминатор, что-то происходило не то, что-то... Но его уже не было. Там были лишь звезды, висевшие сплошной стеной над головой.

   Боль. Новое чувство, пробившийся к нему откуда-то из глубины сознания. Лицо, ноги, руки, все болело. Онемевшее, обмороженное лицо и руки. Он вздрогнул. Все менялось прямо перед его глазами. Старый мир его воображений рушился, безвозвратно уходя в небытие. Исчез корабль, исчез иллюминатор, исчезли шумы в радиоэфире и не осталось ничего. Лишь звезды и мрак, лишь холод. Он был один, в открытом космосе? Мог он вывалиться из корабля в это бесконечное пустое пространство снаружи? Но нет! Нет!!! Почему он тогда жив? Что удерживало его еще в этом мире и пространстве? В темноте он разглядел черные очертания какого-то массивного предмета перед собой. "Корабль, это корабль, я вывалился из него!", - была первая его мысль, но даже сейчас, даже в смутном своем сознании, она казалась ему бредовой и невозможной, и он погнал ее прочь. Но что тогда происходит?