Конечно же, учитывая положение мое почетного гостя караван-сарая, чьими трудами приводятся к ним на постой купцы и прислуживающие им, духанщик не смел предложить мне что-либо, способное вкус мой оскорбить и унизить, а потому самым своим искусным и миловидным из танцовщиц и музыкантов приказал развлечь меня добрым пением и благовидными плясками, и они предстали предо мною, числом шесть. Пятеро имели с собою музыкальные инструменты, а одна, судя по костюму, на ней одетому, и по украшениям, отяжелявшим стан, шею и волосы ее, неизбежно оказывалась танцовщицей из тех, что искусны в телодвижениях и ритмической поступи, в поведении головой и вращении глазами, а также в складывании рук особыми жестами, которыми способны передавать чувствования и изъяснять историю не хуже, чем словами. Музыкантши, облаченные в длинные просторные шинтиян, род шаровар из белой хлопчатой ткани, подпоясанные тонкими шелковыми шнурками и подвязанные, по причине непомерной долготы их, ниже колен, спускавшиеся широкими круглыми складками до са╜мых ступней, имели поверх них полосатые креповые рубашки, а сверх них - узкие елеки с длин╜ными рукавами, застежкой на груди и разрезами по бедрам, весьма привлекательно показывающие женские фигуры, тогда как предназначение сего одеяния как раз обратное - скрыть возбуждающие части тела. Елеки на музыкантшах были все из разных цветных тканей, украшенных арабесками из тех, что франки именуют "арабскими огурцами", и эти материи стоят дорогих денег, а подвязывались поясом из дорогой шелковой рисунчатой шали, сложенной предварительно треугольником, концы которой завязывали кто спереди, кто сзади, кому как по нраву. Головы их прикрывали надетые такийе и тарбуш, сверху повязанные фарудийе -- большим прямоугольным платком из пестрой узорчатой кисеи.
В руках одной из музыкантш я увидал распространенный в Египте небольшой барабан, так называемый дарабукке, где на нем исстари играли знатные женщины. Формою дарабукке совершенно повторяет воронку, а верхнее, большее, отверстие затянуто кожей. Этот барабан был выделан из дорогого дерева и богато украшен, хотя он может быть и из глины и из простого дерева, потому что на звучании его это не сказывается. Играют на нем обеими руками, зажав узкий конец под левой рукой; чтобы свободнее держать инструмент на весу, музыкантша подвесила его на шнурке или ремне, переброшен╜ном через правое плечо, а ритм, который при этом отбивается, имеет гулкое и сильное звучание и весьма подходит для танцевального сопровождения. Были при ней и другие инструменты, музыку на которых производят не поглаживанием смычком, и не перебиранием струн, и не вдуванием в них воздуха губами, подобно нежному поцелую, а жестоким и усердным поколачиванием разными ударами - и пальцами, и ладонями, и палками, и друг об друга. Принесла она женский тар, что в Испании называют тамбурином: деревянный обод, обтянутый кожей, в ко╜торый вставлены пять двойных пластинок из крепкой меди с отделкой довольно богатой - им обычно сопровождаются женские танцы, ритм в которых, извлекаемый ударами по кожаной покрышке, разнообразится нежным позвякиванием медных плашек, а еще и кимвалы в виде тарелок из бронзы, покрытой серебром для благозвучия, как большие, так и самые маленькие из них -- сагат, что используются как кастаньеты и надеваются петлями на указательный и боль╜шой пальцы обеих рук танцующими.
Трое музыкантш имели при себе струнные инструменты. С удивлением и радостным предвкушением усмотрел я у одной уд с семью двойными струнами, на котором играют посредством коршуньего пера и который в наше неспокойное время встречается все реже, несмотря на то что в предыдущие века он был главою среди всех прочих инструментов аравийских музыкан╜тов и в этом качестве многократно воспевался древними поэтами, и я ожидал услышать звучание его, пребывая как будто в томлении до встречи с давним другом, которого еще помнишь, но голос его уже позабыл. Другая несла кеменге с богато выложенным слоновой костью корпусом, затейливо выделанным из трех четвертей скорлупы кокосового ореха, выложенной слоновой костью и просверленной мелки╜ми дырочками и обтянутой сверху рыбьей кожей, с грифом из черного дерева с резьбою и самшитовыми колками, и необходимый для игры на нем деревянный смычок, с натянутым на нем наподобие тетивы конским волосом. Третья же вооружилась, если только можно сказать такими словами об искуснице мелодичной игры, инструментом, называемым канун, который хотя и роду струнного семейства, однако же очень своеобразного строения и в игре на нем требуется особенное мастерство. Канун этот выделан был из благородного орехового дерева, изящно отполированного и умащенного маслами благовонными для придания ему полупрозрачного вида с глубокими оттенками, на верхней доске его были округло вырезаны пять круглых отверстий, оклеенных рыбьей кожей, по одному на каждую из пяти ножек, и натянуты двадцать четыре тройные струны из овечьих кишок, пальцы же музыкантши унизывали кольца деревянного рише, в которое продевается часть ости пера или кусо╜чек буйволового рога. Звучание струн при ударах рише звонкое и отменно чистое, чего никак невозможно достигнуть, перебирая их пальцами, пускай даже и женскими тонкими перстами. К величайшему сожалению моему не увидал я любимейшего из моих инструментов, чья музыка неизменно погружает все существо мое в бесконечное, хотя и печального толка, блаженство - ребаба, который, вообще-то, бывает двух родов: рабаб-эль-мугханни, или скрипка певцов, и рабаб эшшаэр, или скрипка поэтов, отличающиеся лишь количеством струн: первая имеет две струны, а вторая только одну, а звучание обеих одинаково сладостно и одновременно мучительно и рвет душу, подобно обмакнутым в мед отменно заточенным стальным когтям, медленно протягиваемым неизвестным мучителем, коего одинаково ненавидишь и вожделеешь.
Последняя из разряда музыкантш принесла с собою целый выбор разных дудок, рожков и флейт, каждая под собственным названием, но, разобравшись, нетрудно уловить их общее и единое происхождение, ибо каждая, как бы хитро не была она закручена и из какого бы редкого материала не выделана, все они имеют в основе най, только разного размера и формы. Сама флейта най делается из тростникового ствола, на одной стороне находится шесть дырочек, на противоположной -- одно только отверстие для большого пальца; сестра ее и ближняя родственница, сходная с ней саламие, также из тростника и с шестью звуковы╜ми отверстиями, а сауме, или цембре, хотя и подобны предыдущим, однако звуковых отверстий у них восемь, а звучание, благодаря этому, богаче и изысканнее. Нагнувшись на ухо мое, духанщик сообщил, что эта музыкантша почитается наибольшей искусницей в игре на всем, что требует вдувания внутрь воздуха для извлечения звучания, и подобной во всем Мавераннахре нету, а может и окрест, и оттого ценится она прямо-таки на вес золота; когда же содержателю караван-сарая вздумалось купить ее у проезжего лица купеческого звания, за нее запросили звонкой монеты по весу ее тела, и благодарение всевышнему, что телом она оказалась невелика и не грузная, а тонкой кости, иначе же приобретение оказалось бы ему совсем не под силу, но сейчас, по прошествии немногих лет, она уже окупила все затраты и приносит чистый доход, и немало, почему к ней составилось отношение, как к вещи дорогой и полезной.
Последнею в череде женщин, проходящих предо мною, появилась танцовщица, которую я безошибочно признал за таковую по одежде и по повадкам ее, характерным для этого рода занятий, укутанная в тонкие ткани подобием кокона, которым шелковичный червяк себя опутывает, а человек, исхитрившись, разматывает тонкую шелковую нить обратно и на свои нужды употребляет; и так плотно, что несподручно было рассмотреть ни линий тела танцорки, ни черт лица ее, а лишь нечто неопределенного вида и формы, что являло собою некую разновидность загадки и тем завлекало и возбуждало любопытство. В том виде, в каком она предстала взору моему, была она совершенною вещью в себе, внутри которого заключена его движущая сила и произведение, что этой силою проявляется наружу, и тебе должно быть ведомо немалое число образцов сего: бутон розовый возьми, что в складенном виде своем есть лишь тесная оболочка, покрывающая прелесть и аромат цветения, или икринку малую черненькую, из коей на свет появляется волшебным образом гигантский осетр, рыба-царь, или любое семя - что из него произрастает, никоим образом своим не напоминает обличья происхождения своего. Описанию же нечто, существующее лишь в движении, в развитии и в течении времени, моим слабым силам совсем не поддается, потому что не умею передать словесно, как так происходит трансфигурация одного в другое, и где и в чем наличествует меж ними нить связующая. Поэтому по способностям своим буду излагать лишь в таком порядке, как все происходившее в памяти и в душе моей свой след отметило.
