Подойдя ближе, Гарри вежливо поздоровался:

– Добрый вечер. Для меня будет честью сражаться с Вами.

Тот, нахмурившись, уточнил:

– Вы Джон Стюарт?

– Он самый, – сдержанная улыбка. – Скоро нам предстоит выйти с вами на одно поле, и вынужден признать: эта битва будет не из лёгких. Надеюсь, в своём мастерстве я не стану Вам недостойным противником.

Где-то рядом прыснул со смеху Майкл. Ещё бы, где увидишь так старательно расшаркивающегося Стюарта.

А что ему оставалось делать? Гарри казалось: после стольких писем, манера речи запросто его выдаст.

За спиной Виктора второй менеджер чётко, одними губами проговорил: «Без шуточек», и Поттер, неуловимо для других, прикрыл веки в знак согласия – он-то совершенно серьёзен. Пусть и выразил свою серьёзность несколько… своеобразно.

Где-то рядом притаились представители прессы.

Обескураженный Крам тут же взял себя в руки, смерив ловца пристальным, оценивающим взглядом. Придя к выводу, что с такой комплекцией малец до него не дотянет, вежливо кивнул и, не желая продолжать разговор, отошёл к своим.

Ближе к концу приема собравшегося уходить Виктора подозвал домовик. Он с поклоном вручил небольшую записку и без предупреждения исчез. Подумав, что это очередной восторженный лист от навязчивых поклонниц, мужчина со вздохом развернул сложенный вдвое клочок бумаги. Тот гласил:

«На Косой аллее недавно построили замечательное местечко – утреннее кафе «Шоколадница». Если ты не передумал, встретимся там около семи утра, в эту субботу. Надеюсь, у тебя не назначена тренировка.

Твой Г.П.».

Хмыкнув, Виктор спрятал записку в карман. Пожалуй, это будет занимательный разговор.

***

Время до назначенной встречи пролетело быстро – Вик даже оглянуться не успел, как закончилась пятничная тренировка и начались выходные. Нет, перед чемпионатами никто не позволяет им бездельничать, всего лишь немного сокращают. Так что с утра у него есть совсем немного свободного времени.

Это даже хорошо, что оно ограничено: можно или уйти под благовидным предлогом, или назначить еще одну встречу. У Гарри, наверно, работа, иначе зачем ему назначать «сходку» так рано?

Виктор никогда не любил ранние подъемы. Чуть позднее он мог встать без проблем, но в шесть утра… Одно хорошо: в Англии время немного другое – два часа разницы не делают пробуждение таким ужасным.

Проблема возникла только с поиском кафе: магическая аллея в столь ранний час пустовала, поэтому Краму пришлось самостоятельно всё обходить.

– Виктор, – услышал он, как только вошел в полупустой зал, – с добрым утром! Надеюсь, у тебя не возникло сложностей с поиском места!

Признаться в обратном было равносильно нытью или еще чему-то такому же отвратительному.

– Что ты, – притворно оскорбился он. – Никаких проблем.

– Хорошо, – улыбнулся Гарри. – Присаживайся, стул отодвигать не буду.

– И на том спасибо! – хохотнул Крам над попыткой разрядить обстановку. – Почему так рано?

– Работа, – смущенно улыбнулся тот. – Сделаем заказ?

– Я бы не отказался от крепкого кофе.

В этот ранний час даже официанты ходили немного сонные, и Виктор отлично их понимал.

– Ваш заказ господа? – подошла официантка, а получив ответ, отправилась на кухню.

Дымящиеся чашки принесли через пару минут.

– Ну, – заговорил наконец Гарри. – Как тебе Британия? Наша прошлая открытая встреча вышла не особо приятной, но надеюсь это не повлияло на твоё впечатление.

Крам хмыкнул:

– Действительно, Турнир – не лучшее мое воспоминание. Хорошо, что с этим вы разобрались.

– Ага, – согласно кивнул Поттер. – У вас что-то интересное происходило? Или такое счастье досталось только британцам?

– Откровенно говоря, ничего особенного. Мелкие министерские интрижки, политические игры. Ничего достойного внимания.

– Понятно.

Молчание ненадолго затянулось, и Виктор спросил:

– Чем сейчас занимаешься?

– Всем понемногу. Ты, наверное, слышал о разводе? Поэтому, вот, скрываюсь от прессы.

– Они ещё не утихомирились?

– Если бы. Журналисты «Пророка» всегда были довольно кровожадными.

Они понимающе переглянулись и непринуждённо рассмеялись – далее беседа завязалась сама собой.

– Я до сих пор храню твои письма, – со смешком признался Виктор.

– Я тоже, – ответное признание и неопределённое пожатие плеч. – Ничьи больше. Удивительно, но только твои.

Гарри действительно сжигал большинство писем от друзей ритуально в первый день весны каждого года, если они не содержали чего-то важного. И только письма Крама отдельной стопкой пылились в самом дальнем уголке нижнего ящика. В последнее время Гарри любил перечитывать их на досуге, удивляясь им обоим: неужели и в ту пору находилось место для чистой, незамутнённой искренности между двумя малознакомыми людьми?

Поттер словно невзначай поинтересовался:

– Ты сейчас играешь в болгарской сборной?

Кивок:

– Да. Ты ведь видел меня на приёме. Скажу по секрету, я рассчитываю на то, что это будет моя последняя игра. Хотелось бы уйти в расцвете сил, пока кости не начали дряхлеть.

Сказать, что Гарри был удивлён, значит не сказать ничего.

Уходит? Как? Зачем? Для чего?

Нет, умом Гарри понимал, но на сердце навалилась тяжесть. Получается, если Англия выиграет, триумфального ухода не получится. Конечно, Виктор преувеличил насчёт костей, но квиддич, несмотря ни на что – опасная игра, и большинство легендарных игроков уходили из профессионального спорта именно в таком возрасте. Нет, это вовсе не означало, что они переставали играть совсем – скопив кругленькую сумму в банке, бывшие игроки заводили семью и начинали заниматься каким-то серьёзным бизнесом. Главное – уйти красиво. Это являлось мечтой большинства профи.

– Ты точно решился? – Гарри под столом сцепил руки в замке. Крам кивнул, и тогда, решив отойти от темы, Поттер встал из-за стола: – Ясно. Тогда, может, пойдём, прогуляемся? Я могу переместить нас в небольшой парк, где нас точно не побеспокоят.

– А как же заказ? – болгарский ловец кивнул на нетронутый заказ.

– Мерлин с ним, думаю, сейчас для разговора парк подойдёт куда лучше, – Гарри неожиданно наклонился совсем близко к уху болгарца, а потом так же резко отстранился, лукаво улыбнувшись – так сказать повёл себя на грани приличия, чтобы их не посчитали «близкими людьми», но сомнения возникли.

Крам фыркнул в ответ и, предупреждая действия волшебника, оплатил заказ за них двоих. Разом прерывая все возражения невербальным селенцио и не дожидаясь официантки, указал ей на вложенные в меню деньги, а потом практически вытолкал возмутившегося Гарри на улицу. Там снял заклинание, и хмурые зелёные глаза встретились с озорными чёрными. Один-один в их непонятном чудном сражении.

Лишь после хлопка аппарации немногочисленные посетители утреннего кафе поняли, что им не показалось…

***

Не в состоянии долго злиться за мальчишескую выходку, намного более озорную, чем сумбурную, его собственную, Гарри фыркнул, а потом и вовсе рассмеялся, вызывая у мужчины ответную улыбку.

– Знаешь, я почему-то тебя таким и представлял, – сказал Поттер, задавая направление их небольшой прогулке. – Хотя на фото ты неизменно хмуришься. Это твой образ или что-то вроде того?

– В какой-то мере, – Виктор, засунув руки в карманы, шел следом. Мельком он посмотрел на большие магические часы, зависшие над крышей одного из немногих магазинчиков этого района. – На самом деле, когда я учился в Дурмстранге, вел себя именно так. Обстановка способствовала, но сам знаешь: со временем характер сглаживается, люди становятся терпимее к окружающей действительности.

– А как же Тёмные Искусства? – Гарри с улыбкой обернулся, словно подкалывая собеседника.

Крам, поддерживая шутливый тон беседы, наиграно извиняясь, развёл руками:

– Для меня Тёмные Искусства не то, что можно использовать во благо человечества.

– И Мерлин с ними, лучше расскажи что-нибудь о себе. Что-нибудь такое, чего нельзя услышать на страницах газет.