– Это в тебе шоковая доза алкоголя говорит, – чмокнул в нос. – Но мне чертовски приятно.

– У тебя такие вкусные губы… – потянулась за новым поцелуем.

Он не отказал, но вскоре мягко отстранился, целуя щеки, нос, висок…

– Катюш, может, расскажешь, что случилось? Я же тебя до дома довез, видел, как ты в подъезд вошла, улыбаясь. Как ты здесь оказалась?

Сумбурный поток мыслей честно пытался собраться в логическую композицию, но это оказалось сложно. С третьей попытки я вкратце рассказала, как и что случилось. Возможно, это было немного несвязно и даже не очень логично. Но я чувствовала, как мне хорошо, уютно и спокойно.

Открыв глаза, я поняла, что все еще сплю. Потому что явно была не дома, на мне не было одежды, и… я спала в обнимку с не менее обнаженным мужчиной! Макс мило посапывал в мою макушку, захватив меня в объятия.

Я попыталась вспомнить хоть что-то…

А мы уже переспали? А если да, то почему я ничего не помню?! Неужели я пропустила… все?.. Впрочем, судя по тому, что мне упиралось в живот, у меня были все шансы наверстать это «все» хоть сейчас.

Воспоминания хоть и были мутными, но заканчивались на злосчастном коктейле. Надо бы умыться и зубы почистить… Еще бы щетку где-то взять…

В овальном зеркале ванной над раковиной обнаружилось помятое, лохматое чудище в огромном банном халате. И если волосы еще можно было попытаться уложить маленькой расческой из моей сумки, то чистить зубы пришлось пальцем.

Кофе и турка нашлись над плитой, там же оказался и геркулес. Отлично. Будет кашка. Полезный, сытный завтрак. Во всяком случае, для меня. А вот Максу… А что любит Макс?.. Юрке на завтрак требовались котлеты и яичница, причем первые ни в коем случае не должны были быть вчерашними, а вторая – не глазуньей!.. А папа на завтрак вообще все ел. Главное, чтобы кормили.

Ладно, рискну…

В результате ревизии холодильника я обнаружила сыр, паштет и масло. Яичница с помидорами томилась на сковороде, а черный хлеб грелся в древнем ростере. Такие штуки, наверное, уже и не делают сейчас: маленький противень размером с три смартфона подогревается в микропечке. Можно разогреть хлеб или сделать горячие бутерброды, – чем я сейчас и занималась.

– Ммм!.. – раздалось за плечом, когда горка бутербродов остывала на блюде, кофе был разлит по чашкам, тарелка с овсянкой аппетитно исходила паром, а я перекладывала чудесно удавшуюся яичницу для Макса.

– Да ты у меня хозяйка!..

– Доброе утро, Максим, – улыбнулась, встречая поцелуй в висок. – Я не знаю, что ты любишь на завтрак, но, надеюсь, ты не против такого варианта. Это должно быть неплохо…

Завтракали мы, купаясь в лучах яркого летнего утра. Щурились от солнца, проникающего даже сквозь коричневые матерчатые жалюзи, и заглядывали в светлейшее, ясное небо из окна пятнадцатого этажа. Играла негромкая заводная музыка – я выбрала свою любимую рок-радиостанцию.

Максу понравился завтрак. Он с любопытством пробовал разные бутерброды, – я их сделала и с расплавленным сыром, и с паштетом, добавив ломтик огурца для свежести, и с сочетанием помидора, чеснока и того же расплавленного сыра. А я наблюдала за ним, быстро управившись со своей кашей, и теперь держала в руках небольшую черную кружку с изображением золотой Эйфелевой башни, неторопливо потягивая вкусный воскресный кофе с приправой из новой жизни.

– Макс… – позвала, когда он игриво подмигнул и снова вернулся к яичнице. – А что вчера было?

Задумчиво жуя печеный помидор и хитро щурясь, как кот, Максим пытливо смотрел на меня.

– Вчера все было отлично, Катюш, – улыбнулся. – У меня моя девушка ночевала. Правда, напоить пришлось, чтобы не заболела. Но зато меня теперь вкусно кормят на моей же кухне, что редкость, и я самый счастливый человек на свете!

Я польщенно улыбнулась, ощущая, как незримые крылья расправляются за спиной.

– А… девушка только ночевала, или… ну, что-то было?

– А ты ничего не помнишь?

Покачала головой, пытливо вглядываясь в его реакцию. Отчего-то стало страшно, что он обидится. Может, старался ночью, а я…

– Ма-а-акс… – мягко позвала, отказываясь гипнотизироваться.

– Я похож на подонка, споившего женщину для плотских утех? – обиженно сощурил глаза, дуя на кофе. – Гусар ребенка не обидит.

– Спасибо, – шепнула, лучась не хуже утреннего солнышка.

– Допивай кофе, поехали в магазин. Надо продуктов купить и тебе все, что потребуется.

– Мне?..

– Кать, ты же говорила, что тебе хорошо со мной. Не могу сказать, что у меня большой опыт совместного проживания с девушками, но… Давай попробуем?

Это что же я вчера такого наговорила?..

– Максим… Ты правда классный, но не слишком ли быстро? Ты ведь совсем меня не знаешь, да и я тебя тоже…

На мою заледеневшую от волнения руку легла его рука, и он успокаивающе огладил ее, согревая теплом.

– Знаешь, в Средние века люди женились, даже не зная друг друга, а в современном мире некоторые мои друзья так и не спрашивают имени подруг утром. Так что нет, не быстро. Мы с тобой взрослые люди и вполне способны на взрослые решения. К тому же, после того что ты вчера рассказала, мне совсем не хочется отпускать тебя, – тем более к твоему мужу.

Страшно. Очень страшно. А вдруг он тоже окажется… другим? Вдруг я снова разочаруюсь и тогда уже точно никогда не смогу поверить в счастье между мужчиной и женщиной?

– Ладно, если ты не уверена, я не буду настаивать. Давай так: купим тебе самые необходимые вещи, чтобы ты могла хотя бы оставаться ночевать у меня. Я плохо себе представляю, что женщине может понадобиться дома, но хочу, чтобы тебе здесь было комфортно. Нам обоим потребуется время, чтобы привыкнуть друг к другу, но знаешь, если на утро я все еще хочу обнять девушку, с которой провел ночь, то это дорого стоит, – улыбнулся, подтягивая меня к себе.

Утыкаться носом в его шею отчего-то с самого начала было удивительно прекрасно. И душа рвалась и металась от нерешительности и страха. Ведь довериться – значит отдать часть своей жизни в чужие руки и перестать ею управлять. Это же как на скорости вдруг зажмуриться и убрать руки с руля! И пусть дорога на удивление хорошая, пусть рядом нет машин и препятствий, – никто и никогда вам не даст гарантий и не отмерит заранее время, в течение которого будет длиться такая поездка.

Где-то в спальне истошно завопил сигнал напоминания из смартфона.

– Дамьен!.. – вспомнила о походе к ветеринару.

При мысли о том, что домой все же придется вернуться, в животе все похолодело, и я сникла. Даже приятные объятия Макса не спасли.

– Во сколько? – серьезно спросил он.

– К двенадцати, на Пражку… – уныло отозвалась я.

Максим кинул взгляд на часы.

– Пол-одиннадцатого… Одевайся. И не вешай нос, – легонько коснулся его кончиком пальца с улыбкой. – Все будет хорошо, мне сверху звонили.

Конечно, в собственный подъезд я заходила не без содрогания. «Мицубиси» с ее напряженным водителем ждали на улице, – я обещала позвать, если что. Но чего я никак не ожидала, так это увидеть, как в нашу квартиру звонит женщина. Симпатичная, ухоженная, немного старше Юрки на вид.

– Вы к кому? – спросила, поднимаясь неспешно по лестнице.

– Идите, девушка, идите… – буркнула она. – Юра, открой! Ты ни в чем не виноват, слышишь?! Я тебя прощаю!..

Сверху раздался щелчок двери, шаги… Соседка со второго этажа свесилась вниз, наблюдая за нами.

– Господи, целыми днями орут!.. Сейчас полицию вызову, – ни днем ни ночью покоя от вас нету…

Я решительно шагнула к двери, отодвигая рвущуюся к Юре женщину. Просто выразительно поболтала ключами перед ее носом.

– Заходите! – улыбнулась, как подобает выдрессированному менеджеру. – Проходите, не стесняйтесь!..

Женщина замешкалась, кинув цепкий взгляд на мою руку. Но это ей ничего не дало, ведь обручальное кольцо я не носила уже больше месяца.