- Нет мне дела до тебя! – рявкнул он, по-волчьи ощерился: – Сам пришел – сам и останешься!! В лесу холодном, со мной! – хлопнул в ладони, туманом развеялся.

Растерялся князь. Он за смертью пришел, а на него рукой махнули, рассмеялись зло да позабыли. Разве что молвили в лесу остаться… Значит, это и есть воля Хозяина лесного? Ему в лесу, в глуши жить? Не понять того князю ни головой, ни сердцем. Кощей хочет его в услужители? Так отчего молча ушел?

Недолго думал Радомир. Нет ему пути назад. Все едино, даже если жизнь ему оставили – не хозяин он ей более.

Обошел все кругом, разведал дом свой новый. Печальный дом, неласковый. Ветки колючие норовят одежу скинуть, лицо оцарапать, деревья скрипят так, что душу напрочь вынимают… Одна отрада – дождь кончился.

К вечеру смастерил Радомир себе шалаш небольшой, чтоб ночь переждать. Безмерно удивлен он приемом хозяйским, невдомек ему, что же дальше будет… Он умирать шел… А тут вона как обернулось…

Вскоре сон его сморил. Спокойный да крепкий. Впервые за долгие годы, не тревожась, спал князь, будто охранял его кто.

Утро встретило солнышком ласковым. Поцеловало в щеки, улыбнулось ясно. Обрадовался Радомир – не прогадал, не зря пришел. Значит, все верно было предугадано: его жизнь и тогда, после сечи, и сейчас, Хозяину лесному принадлежит. А что иной нынче Хозяин в лесу – так на все воля божья. Князь останется, не покинет больше лес.

Так седьмица минула, не заметил Радомир, как время-то пролетело. Солнце палило жарко, по-летнему, словно старалось пуще наверстать весну, догнать лето красное. В одночасье выстрелила трава зеленым, расцветился луг разнотравьем летним. Деревья проснулись от долгого сна, нежные почки потрескались, выпуская на волю листики лаковые, яблонька посреди лета в нежный розовый цвет укуталась.

Не нарадуется князь. Да и какой князь из оборвыша лесного. Поредела борода, кафтан княжий скинут-позабыт – неудобно в нем по буеракам бегать. Рубаха, шитая петухами красными, пообтрепалась, сапоги сафьяновые на ветке висят, босиком-то по молодой травке-муравке шагать – одно наслаждение.

Но счастлив Радомир. Вернулось солнышко, лето распахнуло жаркие объятия. Птицы трезвонят в ветвях, наперебой за сонных еще жучков воюют, свадьбы играют, шумят, стрекочут. Зайцы на опушке дерутся, лисы хитро на них поглядывают, облизываются… Вчера река проснулась, шумным валом пронеслась, землю напоила и успокоилась, в берега вошла.

Проснулась земля.

День за днем быстрым стрижом летит – не замечает времени Радомир. Уж зелен лес стоит, как много лет назад. В лесу лоси гордые важно ступают, лисицы тявкают, кабаны землю роют…

Спокоен он.

Не тревожит его Кощей, на глаза не покажется. Но следит, сторожит, бережет. Оступился Радомир на берегу крутом – следом деревце ниже по склону обломилось, упал он на ветки мягкие. Вздумал Мир избу новую у излучины реки поставить – наутро топор у шалаша нашел, острый, звонкий.

Быстро справил Радомир избу новую. Весело, задорно работа спорилась. Как нарочно расступились молодые деревца, провели к березам крепким, ровным. Раззадорился Мир, в руку топорик хозяйский ладно лег. Не успевал взмахнуть, как березы сами падали, да кроной от бережка, чтоб удобнее нести было. С высоты задорно солнышко светит, ладно работа идет. Рубаха скинута-позабыта. Жарко парню, аж взмокла спина от натуги доброй. Не заметить ему, что борода-то хлипка стала, как у юнца безусого, шрамы старые затянулись, словно годы вспять повернулись.

Как не заметить ему и пригляда осторожного.

Не может Кощей уйти прочь. Вдруг случится что? Неловко ствол подрубленный неверно упадет, не сносить тогда головы Радомиру. А так – помощь работящему, подспорье в работе доброй. Да и ладно ли, что позабыл он честь хозяйскую, вспылил, гостя долгожданного не приветил, в одиночестве посреди леса голого оставил.

Быстро дело справилось. Встала изба новая, светлая на берегу крутом, каменном. Мебель крепкую Хозяин в дар преподнес, шкуры теплые на ложе устланы. Рушники-полотенца расшитые да чашки-ложки люд честной передал, как проведали, что жив-здоров князь любимый.

Вот только нет ему нужды людей видеть. Ему в лесу хорошо… Лежать на лугу красном, в небо высокое любоваться, в реке быстрой рыбку шуструю ловить, с оленями быстроногими наперегонки бегать… Да и рядом Кощей, хозяин лесной… Не понять уже, отчего пугался так его при встрече. Прячется Кощей, на глаза не показывается. Помогает молча, рядом ходит. Еще бы не молчал… Истосковался Радомир по разговорам, так недалече и самому бирюком-отшельником стать. Но не с кем разговоры вести. Молчит Хозяин.

Лето за половинку повернуло, жаркие дни стоят. Зноем день плавится, воздух горячий над лугом дрожит, за ночь короткую земля остынуть не успевает.

Днями и ночами пропадает Радомир в лесу. В доме новом делать нечего, жарко да душно, что днем, что ночью… Не продохнуть… Только и отрада – на траве остыть да в реку окунуться…

Но с тем все чаще голова думами занята. Два месяца от себя мысли тревожные гнал, но дальше тянуть нет мочи. Не зря же князем звался, за людей переживал, судьбы решал…

Время летит, не воротится… Отчего Кощей миловал его? Отчего не прибил в запале? Ведь вина на нем за смерть Леля… А Хозяин лесной без слов помогает ему, наблюдает зорко, от беды сам хранит… Не так смерть друга, а тем паче, родича, переживают…

Что же Кощей злился-то тогда, когда в терем княжий явился? Не на него... На Яргу? Так всё едино, не тронул бабу, простил... Также хранит её, знает о том Радомир, хоть и в лесу, но приносят ведуны-странники весточки.

А как вообще прознал Кощей, кто виновен в погибели Леля? Ведь далеко от мира жили, гостей не ждали… Но Кощей сразу Яргу признал, как в тереме объявился. Да и она его будто знала…

Но ведь слыхом не слыхали ни о каком Кощее до того дня, когда он в терем явился… И лес проснулся по весне, погода пуще взбунтовалась…

Откель тогда княгиня его знавала??

Да и что за имя-то – Кощей? Кто осмелился Хозяина лесного Костью-Кощеем обозвать? То не имя, кличка собачья… И за что? За худобу страшную? А отчего же так страшен Хозяин лесной и ликом черен? У леса завсегда душа светлая была… Силен Хозяин, не с руки ему тощим страшилищем ходить… Так что же приключилось с ним?

И отчего так спокойно Радомиру в лесу вместе с Кощеем? Ведь не встречал его раньше, верней и быть не может… Но сердце поет, на душе радостно, когда рядом он. Хоть и не показывается, а едино, знает Радомир, когда Хозяин следит за ним…

Как Ярга тогда сказывала??

Кровью своей Лель поил его? Душу надвое делил?

Не оттого ли так спокойно на сердце, что жив Лель, не погубила его Ярга-злыдня? Так и душа к своей половине тянется, в груди тепло разливается…

Заметались мысли в голове парня, одна другой небывалее. Но чем больше думал, тем больше убеждался в том. Куда же Лель запропал? Не могла его Ярга убить, сил нет у бабы-ведуньи с Хозяином лесным справиться. И не родич Кощеем названый Лелю... Так что же с ним?

Выдохнул Радомир, твердо на ноги встал. Понял он.

Не умер Хозяин лесной. Жив. Заболел от злобы и зависти женской.

Но нет больше Леля ясного. Кощей теперь.

Нет, не три. Четыре части получилось. Зато последняя – просто сказочная…

Завтра ждите, хорошие мои))

====== Ты люби меня, сокол ясный мой ======

С первыми лучами поднялся Радомир. Твердо намерен он поговорить сегодня с Хозяином лесным. Хватит уже в прятки играть.

Ведь слова не молвит Кощей… Всё лишь молча глядит со стороны. Молча хранит, близко не подходит…

Но невмоготу больше парню сомнениями мучиться. Да, парень вновь, молодой да безусый, запропала борода, вышла вся. Не замечает того Радомир. Голова думами полна.

…Вышел он на пригорок цветущий, река с него далеко видна, играет-переливается, на солнышке сверкает. За спиной луг зеленый, бор густой… Часто здесь Лель сидит, закатом любуется.

До заката далеко, но здесь уже Хозяин лесной, знает то парень, чует.