Сакура невольно покраснела — одно дело знать, что это результат распускаемых Акимичи слухов, и совсем другое — получить спокойное подтверждение от того, кто точно знал ситуацию во всех тонкостях и льстить бы ей не стал.

— Но давай не о вас, — улыбнулся Ирука-сенсей. — Со стороны обычно понятно лучше, правда? Например, возьмем команду Майто-сана. Рок Ли, Хьюга Неджи, Такахаши Тен-Тен. Неджи — признанный гений, сильнейший шиноби своего выпуска. Ли — очень старательный парень, который в любом случае будет стремиться достичь его уровня. Тен-Тен же… ей нравится Неджи. Не настолько, чтобы назвать это влюбленностью, но достаточно, чтобы не обращать внимания на сложности его характера. Естественно, она стремится не быть обузой своей команде. В то же время Неджи — при всех своих недостатках — никогда не позволит себе показаться в неприглядном свете перед куноичи. И это заметно облегчает взаимодействие с ним остальных. Вообще, присутствие куноичи в команде заставляет вести себя приличнее.

— Иногда. Временами, — вздохнула Сакура. — А иногда нормы приличия приходится доводить оплеухами!

— Согласись, если бы оплеуху в таком случае отвесил парень — добился бы скорее обратного эффекта, — заметил Ирука. — Но продолжим… Например, Ино-Шика-Чо. Да, клановый союз и политика… но, если ты заметила, кланы Нара, Яманака и Акимичи состоят не только из семей глав клана. Однако смешанных команд не так уж и много. Не будем трогать старшее поколение, тем более что ты с ними почти незнакома. Ино, Шикамару, Чоуджи. Шикамару и Чоуджи дружат с самого детства, к тому же Шикамару как никто поддерживает своего друга — Чоуджи долго был не уверен в себе, но старался ради того, чтобы не подвести это доверие. Но поэтому же он не стал бы спорить с Шикамару или заставлять сделать что-то. А Ино — достаточно активная и уверенная в себе, чтобы при необходимости взять Шикамару за ухо и потащить в нужную сторону. Кроме того она нравится Чоуджи, что еще больше мотивирует его на работу над собой. Ну и баланс клановых техник у них идеален для работы в команде.

— Как всё сложно… — протянула Сакура. Она знала, что команды организовываются не с бухты-барахты, но глядя на их собственную, в это как-то не особо верилось. — Но, стоп, если у всех так, то о какой концепции, что воплотили только мы, говорилось в начале?

Ирука одобрительно улыбнулся:

— Официальная версия — первая стадия этой концепции. То, что я тебе рассказал — это вторая. Третья же, — сенсей помолчал, собираясь с мыслями. — Ты верно упомянула, что тройка, в числе прочего, удобна тем, что учитывает вероятность смерти одного из команды. Но есть и еще кое-что. Как ты, наверное, знаешь, с личной жизнью у шиноби все достаточно сложно. И не только потому, что они боятся с кем-то встречаться — на самом деле нет. Никто не запрещает завести себе девушку из гражданских или закрутить роман с кем-нибудь из штабных, которые на миссии за пределами Конохи выходят редко и, соответственно, гораздо меньше рискуют погибнуть. Просто времени не хватает. Миссии, тренировки, лечение в госпитале… львиная доля общения выпадает на команду. И даже если для какого-то задания ее переформировывают — установить такую прочную и яркую связь, как с самой первой командой, очень сложно, — Ирука снова сделал паузу. — Нидайме был умным человеком. Очень умным и в достаточной мере циничным, чтобы учитывать, что рано или поздно любой шиноби захочет чего-то большего, чем просто дружба или соратничество. А роман — любой роман — требует немало времени и сил. Что заметно влияет на тренировки и прочее.

Ирука-сенсей помолчал и закончил почти печально:

— Зато если с самого начала ориентировать шиноби внутрь команды… с дальним прицелом на то, чтобы это была именно не пара — иначе возникнет ненужное напряжение и отграничение третьего члена… всё становится гораздо проще.

Сакура сделала то, чего с ней не происходило долгие годы: она запнулась на ровном месте. Просто запуталась в своих ногах и полетела лицом на каменную мостовую. К счастью, успела выровняться, но всё равно такое поведение для куноичи и ирьёнина...

— Так что это всё… специально?!!

Ирука вздохнул:

— В некотором роде. Но не всегда и не со всеми, а в полной мере срабатывает и того реже. Во-первых, не всем командам удается подобрать гармоничный расклад — всё же боевая эффективность на первом месте. Учет третьей стадии должен идти так, чтобы не нарушать первые две. Во-вторых, достаточно много шиноби все же гибнет на миссиях — но, кстати, процент пар из оставшихся сокомандников достаточно высок. Ну и в-третьих — мы ведь не ками. Не можем предугадать и учесть всё. Сокомандники могут поссориться, могут повзрослеть и изменить интересы, могут просто дружить, либо пережить какое-то потрясение и замкнуться в себе… К тому же в первую очередь вероятная триада формируется из тех шиноби, которые потенциально могут достичь S-класса. К этому уровню они обычно становятся одиночками — и им, как никому, нужны крепкие связи и поддержка.

— Как это… грустно, — заметила Сакура, вспомнив о Тсунаде.

Той не то чтобы никто не нужен был — порой она выглядела очень одиноко, — просто… заниматься этим было уже не с руки. И вроде возлюбленный помер давно, и зарасти всё уже должно. Но как-то всё времени нет, кругом ответственность, обязанности, даже не засмотришься ни на кого.

— Именно. Какаши-сенсея взять или команду санинов, к примеру, — продолжил Ирука, заставив куноичи невольно вздрогнуть. Не мысли же он читает? — Ты вряд ли знаешь, но команда Какаши-сана была очень похожа на вашу. Он сам — признанный гений, у которого, тем не менее, была очень сильная личная травма. Нохара Рин — куноичи, медик, влюбленная в него. И Учиха Обито, очень оптимистичный парень, но далеко не самый сильный среди своего клана. Он поздно пробудил шаринган, и, честно говоря, в клане его считали неудачником. А еще он был влюблен в Рин, — Ирука вздохнул. — У них были все шансы стать сильной командой и сформировать триаду… но сначала погиб Обито, завещав Какаши-сенсею свой шаринган, потом — Рин… И Хатаке-сан остался один. Как видишь, он даже учеников очень долгое время не брал, не говоря уж о ком-то ещё.

— А санины… как? — сглотнула Сакура.

— Санины? — Ирука-сенсей покосился на нее, доедая растаявшее мороженое. — Тут все немного сложнее. Но… С Джираей-саном ты знакома и должна была заметить, что к женщинам у него отношение… трепетное. В молодости он был таким же, — Ирука улыбнулся так, будто мог знать санина в молодости и теперь испытывал ностальгию по тем временам. — Тсунаде-химе была красавицей уже с юности и, естественно, понравилась ему. Думаю, она рассказывала тебе, как Джирайе-сану однажды досталось за подглядывания, — улыбка стала проказливой. — А вот Орочимару был необщительным, замкнутым… и гением. Его отстраненность цепляла Джирайю, заставляя его тормошить, и раздражала Тсунаде. Ну, вот если бы Ино кто-то взялся игнорировать, она бы добилась его внимания хотя бы из принципа, верно? И это была действительно хорошая команда, — сенсей погрустнел. — Не знаю, что именно и когда пошло не так. Может быть, дело в путешествиях Джирайи-сана, когда они подолгу не виделись, может, это как-то связано с тем, что Тсунаде-сама влюбилась в другого человека — и поэтому Орочимару окончательно отстранился от них… Но понимаешь теперь, почему об этой концепции мало кто знает?

— И понимаю, почему это генинам не сообщают, — вздохнула Сакура. — Специально бы всё сделали наоборот. С… спасибо, Ирука-сенсей. Приятно знать, что ты не какой-то там урод. И пусть умом всё понимаешь, но когда ложь так часто повторяют, начинаешь сам сомневаться в правде.

Ирука с улыбкой покачал головой:

— Ай-яй, Сакура, какая прискорбная неуверенность в себе. В следующий раз, когда появятся дурацкие мысли, сразу приходи ко мне пить чай. Жаль, мне уже пора. Передавай привет Саске и Наруто, — сенсей махнул рукой в прощальном жесте. — И не забывай, ты очень похожа на Тсунаде-химе, а она всегда считалась признанной красавицей.