— Кабуто, ты бы Тсукури успокоил, а то не догонишь потом.

— Ой! — мгновенно собрался Якуши. Он быстро оказался рядом с Дейдарой, приобнимая его за плечи. — Дей, лапочка, ты не волнуйся, все хорошо… Давай я тебя с другими познакомлю?

— А может, не надо? — обреченно спросил подрывник. Он, в отличие от сидевшего с другой стороны Кисаме, успел увидеть, как из-под плаща того самого «Рута» высовывается за пирожками маленький лис. С девятью хвостами.

И учитывая, что это был вроде как джинчурики Кьюби…

— Ну, не съедят же они тебя! Пойдем… — Кабуто настойчиво потянул их к группе. — Это Орочимару-сама, ты наверняка о нем слышал. Он у нас главный. Наверное. Саске, ты его еще не сместил?..

— Орочи-сенсей, вы к своим обязанностям возвращаетесь, или гормональный пик еще не прошел? — переадресовал вопрос Учиха.

— А можно мне ещё немножко похалявить? — скорчил жалобную мордочку Змей.

Итачи плотно сжал губы, сдерживая улыбку. На фоне слухов о том, что Орочимару таки заполучил себе тело с шаринганом, происходящее смотрелось особенно сюрреалистично.

— Значит, временно сместил, — невозмутимо сообщил Саске. — Пока страшный змеиный санин обратно не повзрослеет.

— А потом что? — неожиданно заинтересовался Дейдара.

— А потом пойду завоевывать Коноху для Рута, — улыбнулся Учиха.

— Привет, кстати, — помахал ручкой тот, скидывая капюшон. — Мы знакомы вроде.

Черноглазый джинчурики улыбался легко и свободно.

— Да, это Узумаки Наруто. Любимый ученик Орочимару-сама, — Кабуто скривился. — Специалист творить невероятную и невозможную херню. Я у него заняшивать учился. Ты посмотри-ка, даже биджу досталось.

Наруто засмеялся. Курама, как раз высунувший нос из-под плаща, возмущенно тяфкнул, намекая, что это он изменил подход к жалким людишкам. Чтобы его чеса-а-али и кормили вкусностями.

— Узумаки Наруто? — Кисаме наклонил голову набок. — Оригинально. Не страшно стоять рядом с четырьмя Акацки?

— А что? Кто-то нападает, что ли? — уточнил Наруто, скармливая пирожок Ку. Что ни говори, а готовит Кабуто классно. — Ну и если нападёт… Подерёмся, классно будет. Я на вас новые экспериментальные техники испробую…

Джинчурики получил подзатыльник от девушки с розовыми волосами.

— А это Харуно Сакура, — пояснил Кабуто Дейдаре. — Всё ещё не оставляет надежды вбить в Узумаки хоть немного предусмотрительности и способности следовать технике безопасности. И, наверное, я смогу её мамой называть…

Сакуре достался взгляд, наполненный сложной смесью эмоций. Ведь если продолжать логическую цепочку, то самому Дейдаре вот эта куноичи — которая была младше него, кстати! — должна была считаться бабушкой.

Бред полный…

— То есть меня уже убить желания нет? — уточнил Тсукури у джинчурики, на всякий случай готовясь сигать в водопад.

Разумные доводы разумными доводами, а ну как бросится сейчас в атаку вот та мелкая копия биджу? Не убивать же его на глазах у Кабуто…

— С чего бы это? — удивился Наруто. — Гаару мы потом воскресили, а просто мстить… Пфе. К тому же, чтобы тебя убить, надо сначала Кабуто от тебя отлепить, а он няшка упрямая… Хотя я знаю один способ…

Узумаки хитро прищурился и поманил его к себе, меняя цвет глаз обратно на голубой, благо, что бояться под присмотром сестренки не приходилось. Якуши неуверенно шагнул к нему и тут же попал в крепкие объятья.

— Я рад, что ты в порядке, — проговорил Наруто ему на ухо.

Кабуто судорожно обнял его в ответ и засопел. Одно дело слышать и подозревать по теоретическим построениям. И совсем другое — чувствовать на себе это самое «Ура! Большая семья!».

Дейдара слегка расслабился, хотя за тисканием Якуши следил с некоторой ревностью. Чиби-Кьюби, пользуясь тем, что все отвлеклись, потихоньку вытащил парочку пирожков из сумки всеобщего кормильца и, видимо, для комплекта, надкусанный из руки Орочимару. После чего резво прыгнул к тем самым скалам, до которых так и не добрался подрывник.

— Ой, Ку! — тут же опомнился джинчурики. — Ты далеко не уходи! Мало ли сколько тут еще Акацки бегает, где четыре, там может быть и пять.

— А их и так пять, — мелодично проговорила не представленная пока девушка, приседая на одно колено и касаясь камня. — Вот. Еще один.

— Это алоэ уже и сквозь скалы шарится? — взъярился Дейдара, сразу же ныряя ладонями в сумки с глиной. — Да сколько можно!

Над камнями мелькнули хвосты взвившегося в прыжке Курамы, донеслось злобное рычание и болезненный вопль.

— Не отпускай, дай я хоть его взорву! — мгновенно сориентировался Тсукури. Необходимость сотрудничать с биджу его не смутила.

— Капюшончик! Не трогайте капюшончика! — мгновенно завопил Кабуто, повисая на Дее. — Капюшончик хороший, его надо только покормить!

Рычание сменило тональность, разбавилось тяфканьем, но разобраться, кто кого забарывает, было сложно. Дейдара насупился, спешно обрабатывая глину ртами на ладонях:

— Когда он проведет отряды на секретную базу, ты его тоже кормить будешь?

— Да! И отряды тоже покормлю! А то они долго шли, голодные, наверное… А потом мы подружимся…

Наруто поперхнулся. Даже по его меркам это звучало слишком дурацки. Хотя, если перед кормёжкой подраться, сбросить пар, а во время неё — поговорить по душам…

— Давайте сначала посмотрим, кого там поймал отважный Ку-сан, — подал Орочимару здравую мысль, не спеша отлипать от Итачи.

Учиха беспомощно глянул на брата — лезть в возможный бой с напрочь заблокированными руками было бы слишком самонадеянно. Потому что ещё непонятно, как на Зецу подействует гендзюцу, и что из этого в итоге выйдет.

— Да идём мы уже, идём, — проворчал Наруто, активируя сен-мод.

В два прыжка он оказался за камнями, за ним следом, плавно огибая пространство, двинулась Ши. Маленький и очень юркий Ку связал боем штатное алоэ Акацки, вертясь и не давая себя ни схватить, ни отшвырнуть, ни обратно под землю засунуться. Матерился Зецу на два голоса, сработавшимся дуэтом. Потому как мелкость мелкостью, а ядовитых свойств чакра биджу не утратила, и укусы лиса сопровождались еще нехилыми ожогами. При виде подкрепления Зецу дернулся, распадаясь на две половины — то ли драпать собирался в разные стороны, то ли бой принимать.

Не успел ни первого, ни второго.

Ши сняла капюшон, выпуская наружу ощущение ледяного спокойствия. От ее присутствия словно свежий ветер прошелся по мозгам, снося всё наносное, всё, казавшееся важным, но такое пустое и преходящее перед лицом смерти.

— Хватит, — негромко проговорила шинигами.

Дейдара извернулся, как-то мгновенно оказавшись в стороне ото всех и утащив за собой Кабуто. Итачи рефлекторно сжал руки, превращая неловкое объятие в стальные тиски, и напрягся, готовый то ли бежать, то ли сражаться. Курама зашипел, словно раскаленный камень, на который плеснули ковш воды. Саске глубоко вдохнул и передернул плечами, избавляясь от прошедшейся по позвоночнику дрожи. Зецу — и белый, и черный — замер, словно его придавило Ки неимоверной силы. Сакура зябко поежилась.

И только Кисаме опустил вниз неизвестно когда изготовленную к бою Самехаду и выдохнул с отчетливым восхищением:

— Какая женщина…

Шинигами неторопливо повернула к нему голову и мягко улыбнулась.

— Здравствуй, Кисаме. Мне льстит твое восхищение.

Итачи от этой улыбки пробрало морозом вдоль хребта — слишком уж она была потусторонняя. А Хошигаке, как зачарованный, улыбнулся в ответ — не как обычно, скалясь частоколом треугольных зубов, а только приподняв уголки губ. Медленно забросил Самехаду обратно за плечо.

— Разве оно какое-то особенное? Такой, как ты, должны укладывать к ногам страны и материки.

— Это все мишура, — шинигами полностью развернулась к нему и сделала невольный шаг вперед. — Отвага в сердце — вот что ценно. Немногие отваживались посмотреть на меня прямо.

— Но почему? — Кисаме тоже шагнул ей навстречу, отстав лишь на долю секунды. — Ты фантастически прекрасна. Такие встречи нужно запоминать накрепко и хранить в сердце до смерти, — мужчина плавным жестом коснулся груди раскрытой ладонью.