Я сидела рядом с ней, подслушивая ее разговор с Неро и Харкером. Она даже не пыталась меня прогнать.

— Ты была права, — сказала она со вздохом. — Вампиры, которых пытал Легион, знали, что посылают нас в ловушку. То же самое случилось с группами Неро и Харкера. Не только вампиров обращают вне системы. Мы проникли на объекты, где должны были находиться только вампиры, но все мы обнаружили нечто большее.

— Все в порядке? — спросила я.

— С нашей стороны нет потерь, — ответила капитан к моему огромному облегчению. И без того достаточно было смертей.

— Что происходит? — спросила я. — Кто за этим стоит?

— Демоны.

Это одно слово лишило меня дара речи.

— Это демоны, — продолжила капитан. — И они не только обращают вампиров. Они обращают еще и оборотней, и заставляют ведьм переметнуться. Тела, которые мы нашли за последние несколько дней — это люди, которых они не сумели переманить на свою сторону. Они собирают армию, чтобы бросить вызов богам.

— Почему они просто не используют монстров? — удивилась я. — Они контролируют их, верно?

Капитан Сомерсет понизила свой голос почти до шепота.

— Нет.

— Нет? — прошептала я в ответ.

Она склонилась ближе.

— То, что я скажу тебе, не должно покинуть пределы Легиона. Никто не должен об этом знать. Ни твои друзья, ни семья. Никто.

Я кивнула.

— В войне богов и демонов не только демоны выпустили монстров, — сказала капитан. — Это сделали и боги, и демоны. Война нарастала, они выводили более сильных и выносливых монстров, чтобы сражаться с монстрами другой стороны. Но они потеряли над ними контроль. Звери больше не подчинялись приказам своих хозяев. Монстры разорвали Землю на куски, опустошив ее сильнее, чем нападения армий обеих сторон. В конце концов, боги выиграли войну. Они загнали демонов обратно в их царство. Но было слишком поздно. Они с демонами создали слишком сильных монстров. Слишком устойчивых к магии.

— И вот почему боги даровали человечеству магию, — осознала я. — Вот почему они построили стену.

Это не был акт милосердия. Они всего лишь пытались минимизировать беспорядок, который сами же учинили.

— Да, — сказала капитан. — Боги нуждались в нашей помощи, чтобы восстановить Землю. Две сотни лет спустя сражение за эту Землю все еще бушует. То, что мы делаем в Легионе, крайне важно.

Боги дали нам магию и силу, которая усовершенствовала нас для сражения с их врагами. Мы были следующим поколением монстров. И теперь демоны тоже пытались создать свое собственное новое поколение монстров.

Открытие было тревожным — но не удивительным. Люди для богов были всего лишь инструментом, который можно использовать. Что ж, а я собиралась использовать их в ответ, чтобы спасти Зейна. Темные ангелы забрали него, а это значит — демоны. Так что я собиралась встать на сторону богов. Пока что. Я просто не скажу им о Зейне.

Войдя в медицинское отделение Легиона, я почти ожидала найти Айви сидящей, болтающей и очаровывающей целителей. Вместо этого я обнаружила ее спящей и подключенной к множеству машин на Магитеке. Целители заверили меня, что Айви в полном порядке, и они просто усыпили ее, чтобы дать магии полностью исцелить ее тело, но сложно было поверить им, когда я увидела все это. Розовая коробочка печенья от матери Айви стояла на столике, так и не открытая. Я надеялась, что Легион хотя бы сообщал бедной женщине новости о состоянии Айви. Судя по частым посылкам с гостинцами, она очень любила свою дочь.

Я покинула комнату, чувствуя себя бесполезной и раздраженной. Харкер поймал меня посередине коридора. Он встретил мой взгляд, и я увидела в его глазах жалость.

— Идем. Давай пройдемся, — сказал он, беря меня за руку.

Когда мы вышли, я краем глаза заметила Неро, стоявшего в другом конце коридора. Он следил за каждым нашим движением, но не сделал ни шага в нашу сторону.

Харкер подождал, пока мы не вошли в сады водяных лилий, прежде чем снова заговорил.

— Как ты держишься?

— Я в норме, — я потерла ладонями предплечья, пытаясь избавиться от холодка, пустившего корни в моей душе. — Это же не я лежу без сознания в медицинском блоке. Или в могиле, — я задрожала.

— Дело не только в наших телах, Леда. Это в равной мере — нет, даже больше — в нашем разуме. Ты никогда никого не убивала до сегодняшнего дня. Но мы солдаты армии, сражающейся на войне. А на войне неизбежны потери. Люди умирают. Этим и занимаются солдаты — то есть мы.

— Я и раньше дралась с людьми.

— Ты ранила их, ты стреляла в них магическими транквилизаторами. Но это другое. Легион сдирает с тебя невинность, — он накрыл твердыми руками мои трясущиеся ладони. — Адреналин уходит, и ты начинаешь осознавать, что совершила.

Я посмотрела ему в глаза, мой голос дрожал.

— К чему ты ведешь?

— Если тебе надо с кем-то поговорить, я к твоим услугам, — потом он поцеловал меня в лоб и ушел.

Я не знала, хотела ли я в одиночку упиваться горем или рыдать на чьем-то плече. Так что я просто стояла там, глядя на прекрасный бассейн с белыми и розовыми водными лилиями, и я очень старалась не думать. Но как бы я ни старалась, я не могла заблокировать поток образов в моей голове, воспоминаний о содеянном — и кровь на моих руках.

— Леда.

Я повернулась и увидела стоявшего рядом Неро.

— Итак, — сказала я, вытирая щеки от слез. — Ты тоже пришел посмотреть, не сломалась ли я?

— Нет. Я знаю, что ты не ломаешься. Ты слишком сильная.

Я издала надломленный, болезненный смешок.

— Нет, вовсе нет.

— Это не первый раз, когда тебе придется убить, — сказал он. — И не первый раз, когда ради высшего блага тебе придется делать то, что тебе не нравится.

— Спасибо за ободряющую речь.

— Я здесь не для того, что подслащать пилюлю или врать тебе, Леда. Все так, как есть. Я предупреждал тебя об этом, когда ты присоединилась к Легиону.

— Так ты думаешь, что мне здесь не место?

— Это известно только тебе одной. У всех свои причины вступить в Легион. Всем что-то нужно — что-то, чего им не хватает внутри. Некоторые жаждут власти, некоторым нужно служить, другие хотят помочь дорогим им людям.

— А ты почему вступил в Легион? — спросила я у него — мое любопытство взяло верх.

Но Неро, казалось, этот вопрос не задел.

— Это от меня ожидалось. Моими родителями были солдаты Легиона, оба ангелы. Когда мой отец переметнулся на другую сторону, а мать стала на него охотиться, другой ангел, их друг, забрал меня. Он меня обучал. И продолжал этим заниматься после смерти родителей. Он вылепил из меня того, кем я должен был стать: идеального солдата Легиона. После вступления я быстро заслуживал чины, намного быстрее, чем кто-либо другой. Я не создан ни для чего иного.

— Это немного грустно.

— Ты жалеешь меня. Не нужно. После смерти родителей я был сломлен. Этот ангел, а потом и Легион, дал мне цель. В этом я и нуждался. Эту дыру внутри меня заполнил Легион.

— Тебе никогда не казалось, что у тебя не было выбора, как будто твоя жизнь тебе не принадлежит? — спросила я у него.

— Мы все пешки в этом мире. Выбор — это иллюзия.

— Я в это не верю.

— Правда? — Неро выгнул одну бровь. — Что ты делала до того, как присоединиться к Легиону?

— Работала охотницей за головами.

— На свою приемную мать, — сказал он. — Почему ты выбрала эту работу?

— Моя семья во мне нуждалась. И мне хорошо давалась эта работа.

— Потому что Каллиста воспитала тебя именно для этой работы. Точно так же, как меня воспитывали для Легиона.

Я покачала головой.

— Это не одно и то же.

— А до этого? — спросил Неро, игнорируя мой протест. — Где ты была до того, как тебя нашла Каллиста?

— Жила на улицах.

— Это объясняет твою задиристую драчливость, — его нижняя губа подергивалась от веселья. — И почему ты оказалась на улицах?

— Потому что моя предыдущая приемная мать умерла — ее убила банда грабителей.