Бенедикт умолк, глянул на толпу горожан, ожидавших конца света...

-- Боже мой, это же ты...

-- Нет, не я... а ты кто?..

-- Не узнаешь?.. меня трудно узнать... говорят, с тобой случилась скверная история, о которой намеками мне поведал секретарь мэра, когда я рылся в бумагах архива... там всюду пыль... она проникала и в железные ящики с бумагами... их составляли монахини монастыря, руины которого можно увидеть, если пойти вниз по этой улице... помню, я указал на это служителю архива... он что-то пробормотал, не разжимая губ, и пропал... больше я его не видел...

-- Все эти бумаги нужны лишь историкам, чтобы нас запутать... или запугать...

-- Я видела эти железные сундуки... там хроники без имен сочинителей, попадаются и трактаты о приобщении к святым тайнам: о превращении хлеба и вина в тело и кровь Христа...

-- Стоит ли понимать это буквально?..

-- Автор пытался соединить мистицизм веры с разумом...

-- И кто автор трактата?..

-- Очевидно монах и аноним...

-- Посмотрите на небо, что там творится... вы слышите шум, вопли... трубы страшного суда поют, зовут на суд тех, кто погубил Христа...

-- Говорят, его убийцы все еще живы...

-- Ну да...

-- О чем вы говорите?..

-- А вы кто?..

-- Я скиталец... паром, на котором я плыл, потерпел крушение... я очнулся на острове... почти год жил в пещере... представьте только... сырость, плесень... и тьма постоянно... я пел плачи богу с мольбой в голосе, рыдал, ломал руки, разрывал одежду, расцарапывал грудь... слезы и жалобы только и пребывали со мной, и еще мокрицы... я думал, что останусь без могилы и отпевания, но бог мне помог... я не противился... кто же противится сочувствию... глаза он мне закрыл и из промозглой пещеры забрал на небо... небожителем меня сделал... мне казалось, что я сплю... сны порождают чудовищ... в припадке безумия я принял пролетающих мимо птиц за ангелов, хлопающих крыльями... они же, сложив крылья, расселись на ветках... они пели, отпевали меня, пока тучи не заняли все небо... начался потоп... в исступление и море пришло... среди волн стали появляться острова один за другим... они строились в шеренги по ранжиру и росту отрогов... потом так же неожиданно установился штиль... помню, я шел по воде, забросив волосы за согбенную спину и хромая на обе ноги... я созерцал зрелище творения... и пел... мыслей и чувств я не скрывал... что?.. да, разные звери водились на этих островах... были и люди... обогнув заросли, я услышал визг... свинья опоросилась... разродилась дюжиной поросят... странным мне это показалось... я даже лишился дара слов и речи... поросята были черные кожей, как эфиопы...

-- Продолжай, что же ты умолк...

-- Не помню, как я очутился в стране эфиопов... случилось все это во сне или после сна, с толку меня сбившего, сеющего среди очевидцев этого призрачного представления ужас и панику... на меня эфиопы смотрели как на бога... узнали меня, но когда я лицо омыл в ручье от копоти и грязи, заволновались... я поднял голову, огляделся, увидел, что творится вокруг... в толпе эфиопов я увидел бледнолицую женщину... она стала спрашивать, кто я?.. я сказал ей, что родом я с неба, после чего я скрылся с ней в пустующей пещере с высоким сводом... вскоре ко мне явился посланник... тоже рыжий, как и я... и хромой на обе ноги... ветер волосы его разметал... мне показалось, будто языки пламени лизнули его лицо, не обжигая...

-- Они плачут... - сказал посланник...

-- Кто?.. - спросил я...

-- Эфиопы...

-- Пусть плачут... - сказал я...

Посланник стоял под округлым сводом, против воли танцуя ногами...

За его спиной я увидел отроги гор и потоки мятежной грязи, творящей хаос, водовороты...

Добычей грязи стали эфиопы... я не вмешиваться... и не собирался...

-- Помилосердствуй, помоги, защити, не допусти погибнуть... - завопил посланник...

-- Увы... не в моих силах остановить нашествие грязи... потом придут собаки...

-- Я знаю вас... - заговорила женщина в мантии...

-- И что?..

-- Вы Бенедикт Кириллов... вы жили в замке примадонны...

-- Может быть, и жил... и что?..

-- У вас там было две комнаты наверху под самой крышей... чувствовал вы себя там неуютно... впрочем, что же тут удивительно... общество, которое было вам доступно, вас не привлекало... жили вы в замке на птичьих правах... писали мемуары примадонны...

-- Все это уже в прошлом... было некогда... - Бенедикт умолк...

-- Написать мемуары вам не удалось, несмотря на все ваши и мои усилия... вину за неудачное начинание вы возложили на меня, на неподходящее время и обстоятельства...

-- И, разумеется, на этот город и проклятое одиночество... скажите, кто вы?.. - Бенедикт умоляюще сложил ладони у груди...

-- Это не важно... скажите, что будет с городом?..

-- Бог не оставит город и горожан без защиты... - пробормотал Бенедикт...

Подняв взор, он увидел среди облаков лестницы эфиопов... они спускались, шли, поднимая клубы пыли... собрались в толпу вокруг него, теснили его, хотели быть ближе к нему...

"Они видели во мне бога и хотели прикоснуться к моей одежде...

Помню, от одежды остались одни лохмотья...

Когда ко мне подошла Рая, их царица, невольные слезы пролились из моих глаз, вырвались восклицания и рыдания...

Разрыдалась и Рая... разрыдалось и небо... и ветер стенал, терзал листву на деревьях...

-- Что было дальше?.. было лето... потом в город вошла осень, женственная, хрупкая... что?..

-- Продолжайте...

-- Опять провал в памяти... не помню, как я очутился в руинах женского монастыря, разрушенного безумством грязи и войной с собаками...

Бенедикт умолк... глянул на толпу эфиопов, превратившихся в толпу монахинь... ноги их заплетались, плясали, подводили колени, гнущиеся невольно...

Горожане узнали в толпе монахинь примадонну... стали аплодировать ей, но внимание толпы ее только злило и пугало...

Бенедикт пришел примадонне на помощь... он утешал ее словами плача... увы, ей от слез делалось только больнее...

Примадонна превратилась в старуху... она вызывала сострадание даже у собак... собаки подняли вой...

Бенедикт обнял примадонну... они заснули на ступеняхтеатра, послушные велениям сна и старческой сонливости...

Бенедикт проснулся...

"Спит несчастная, одинокая в мантии примадонны, как в доспехах... улыбается во сне, сквозь слезы... сон послал ей видение, призрака, бога...

Я дремлю рядом с ней, изменницей, знавшей только притворные страсти...

Не было ее на острове и в пещере, ставшей мне домом с кровлей, загаженной птицами... не я от нее ушел... она бросила меня хромого на обе ноги, возомнившего себя богом...

Кто похитил ее?.. соперник?.. или она по собственной воле ушла?..

Попался я в ее сети... влюбился в ее голос, в ее тело, в походку...

Ночью с ложа невесты бежала она, не разбудила меня, девой ушла в спешке...

Кажется, она пришла в себя... смотрит... не узнает меня... или притворяется, что не узнает?.."

Бенедикт погрузился в воспоминания...

"Театр сгорел... а примадонна покончила с собой на сцене... не смогла выйти из роли...

Ее еще можно было спасти, отвлечь, потрясти чем-то неожиданным, сломить в тот момент, когда она еще не опомнилась... однако не словами, словами можно было только укрепить ее решимость... и безумие...

Эта пьеса была поставлена на сцене один только раз... да и в этот раз ее не доиграли до конца... и автор умер...

-- Попрошу позволения с вами не согласиться...

-- Что?..

-- Я видел автора живым, правда, вид у него был как у покойника, как будто он только что поднялся из гроба, чтобы воспрепятствовать изменению финала пьесы и отомстить убийце примадонны...

-- Вы думаете, это было убийство?..

-- А что же еще?..

-- И он решил воскреснуть, отвалил камень и вышел наружу, чтобы стать преступником?.. это нечто новое... лучше вам отказаться от этих иллюзий...