"Из могилы он встал с богом, которому послушно мироздание...

И где он теперь странствует и какие видит видения?..

Помню, он говорил, все мы уснем, но не все изменимся...

С дядей Бенедикта все ясно или почти все... а что с Бенедиктом?.. где он?.. и кто эта женщина в мантии?..

Из книги мне известно лишь несколько фрагментов... одни намеки, кто были его мать, отец... что и говорить, и сам дядя Бенедикта был сыном блудницы... отец его был неизвестен... говорили, что он был на небе среди богов, то есть ангелов, и там у него было три имени... возможно, имен было больше, но они исчезли в лакунах... три раза он должен был явиться на землю, искупать грехи...

Мы все здесь искупаем грехи... а видения нам от бога...

Инвалид, человек бога, исчез, вероятно, погиб осенью при крушении парома... или при нашествии грязи...

Потом была война с собаками... она шла всю зиму...

Зиму сменила весна..."

Уже лето... на деревьях распускается листва славно и гордо...

Марк посмотрел на небо, на море, на горы и насладился всем...

"Бог сотворил все это... он сказал и все исполняет его слово... ему и грязь послушна... не сама же она пришла...

Когда люди начали погибать и их крики и вопли дошли до неба, но бог не услышал, был занят... у него дела... что-то я устал..."

Марк сошел на обочину, сел на камень и какое-то время продолжал сидеть, потом достал книгу инвалида и сделал выписки... в книге была записана история города...

Марк писал, пока не заснул... напал на него сон с видением, в котором он был богом и остановил нашествие грязи, потом началась война с собаками, которая длилась и длилась...

Громы и вспышки молний разбудили Марка... он проснулся и нашел в книге инвалида запись того, что видел в видении...

Поодаль лежали бездомные люди, но он не мог сказать им ни слова, губы слиплись...

Кто-то окликнул Марка по имени... он невольно вздрогнул, обернулся и увидел город в великолепии и славе...

Он начал слепнуть от того, что было явлено ему... испугался и вернулся в сон...

Во сне он преобразился, стал по виду обычным человеком и возрадовался...

Длилась ночь...

Марк размышлял:

"За что я был взят на небо как Енох или Илья и удостоен был видеть видения?.. и с такими подробностями... я наблюдал зрелища и, пугаясь, в страхе и трепете постигал небесную механику...

Хорошо мне не было там...

Были там и горы, и деревья, но они казались высохшими... листья не опали, они остались на деревьях со старой листвой... выглядели они как женщины, упавшие с неба вниз головой, красивые и прелестные дочери бога...

На небе я был с четырьмя лицами и без крыльев... я не слышал шума крыльев... носил и поднимал меня дух во мне...

И было у меня там шесть или семь жен, как у Бенедикта здесь...

Ада научила меня любви...

Ада отличалась голосом и восприимчивостью от природы... она пела плачи...

Смерть забрала у меня Аду...

Я погрузился в траур...

Меня стали преследовать видения и женщины...

Нет, побежденным я не был...

Женам я был обязан славой разрешать какие-либо недоумения, правда люди уходили от меня с еще большим недоумением, хотя и восхищенные...

Я представлялся им величественным...

Женщины стали приходить ко мне все реже и реже... кто-то тайно восстанавливал их против меня, наговорами внушал им ненависть ко мне...

Я вернулся в город и поселился в руинах женского монастыря...

Ночью ко мне явились монахини... они были высокого мнения о самих себе и враждебно настроены по отношению ко мне... они написали донос богу, злостную клевету, какой еще ни на кого там не возводили...

Из-за доноса я вынужден был вести воздержанный образ жизни...

Меня заперли в темнице, как похоронили...

Темница излечила меня от сластолюбия, лишением средств его удовлетворения, но иногда я встречался во сне с благородными дамами...

Сны умели создавать удобные случаи, чтобы столкнуть меня в яму тьмы, унизить, забывшего о боге и благодати...

Одной из дам пришлось принуждать меня к любви угрозами и побоями... правда, удары она наносила с нежностью, без раздражения, и они были приятны мне... казались они приятными и даме, хотя наносила она их уже не по вдохновению, а по привычке, что и привело к тому, к чему привело...

О пороках этой дамы я узнал последним и едва не поддался искушению покончить с собой или как-нибудь изувечить себя из-за отчаяния, унижения и стыда...

Я обвинил ее в коварстве и предательстве...

Связь с этой женщиной оказалась непристойной и прискорбной, она вызвала недоверие ко всему, что бог создал для наслаждения...

Я окончательно отстранился от обычной жизни и посвятил себя философии...

Мудрому человеку не следует связывать себя браком с женщиной...

Я вернулся на кафедру в университете, сочинял гимны философии, портом плачи, когда и она покинула меня...

Я ушел с кафедры университета, стал монахом, жил, подражая жизни апостолов или еще более ранних святых, который отличались своей святостью...

Я жил трезво и воздержанно, пока снова не погрузился в эту грязь уже безвозвратно, забыв страх божий... и поплатился...

Я стал осторожнее... я вернулся к Аде, исключительно из любви к поэзии... я даже не предполагал, сколь опасным для меня оказалось это возвращение...

Помню, Ада, увидев меня, вздохнула, заплакала и запела скорбный плач...

Ночь мы провели в молитвах, а утром каждый оказался на своем месте: Ада в могиле, а я на ложе монахини с которой виделся редко и втайне... ей было 13 лет... я воспитывал ее и обучал пению плачей, вызывавших у горожан слезы и восклицания изумления и восторга...

Надо сказать, что ангелов ее плачи только расстраивали и удручали...

В руинах женского монастыря я умер, заснул для жизни...

В смертном сне я провел три дня и три ночи... на девятый день я очнулся и стал жить своей жизнью, не жизнью Бенедикта..."

* * *

Ночь ушла, но солнце так и не появилось...

Бенедикт молча стоял на подмостках перед толпой горожан, которые собрались на площади у руин театра в ожидании конца света...

Все, что можно было сказать, Бенедикт уже сказал...

-- Вы Бенедикт Кириллов?.. - спросила его женщина в мантии...

-- Что?.. нет... вы ошиблись... - солгал Бенедикт, чтобы покончить с этими расспросами, показавшимися ему довольно подозрительными...

"Кто он?.. - размышляла женщина в мантии... - Глаз с меня не спускает... повернусь к нему спиной..."

"Узнала... и ужаснулась... - подумал Бенедикт... - Как будто увидела черта с рогами..."

Бенедикт потер шишки на лбу и запел плач...

"Что это с ним?.. поет и уже не ищет меня глазами... умолк... молчит и вздыхает... не узнал или сделал вид, что не узнал... дяде его я поверила и обманулась... чуть не тронулась умом, как его мать... говорят, отца его убили, от него веяло злобой... а мать утопла в пруду, ставшем болотом... плавала ничком... лицом он похож на мать, а от отца ничего не взял... не был уверен в его отцовстве..." - вспоминала женщина в мантии...

Она уже стояла перед Бенедиктом в платье невесты, увенчанная венком на фоне голых скал...

"Нет, не может быть... она же умерла... - пел и размышлял Бенедикт... - Впрочем, все может быть... стоит, смотрит, вины своей не скрывает... девство ее ложным оказалось..."

Бенедикт сошел с подмостков, придвинулся ближе к женщине и, обняв ее, что-то сказал...

Марк, свидетель, не расслышал...

-- Что ты ей сказал?.. - спросил Марк...

-- Этого нет в твоем тексте?..

-- Думай, что хочешь, но не советую...

-- Забудь... кроме тебя мне никто не нужен... и все же не могу устоять против женской плоти... манит она меня... и боязно... посоветуй, что мне делать?..