Что делать мне, возомнившему себя богом?.. кого спасать?.. лучше от всего отстраниться, ничего не чувствовать... жить в одиночестве властно, непреклонно, что-то творить, не мечтая... и будь что будет...
И так из века в век... до полной темноты всех небес...
Как в темноте свежо, просторно... дна нет... и верха нет... нет и середины...
Вокруг только тьма...
Святой дух блуждает в ней, отдаваясь ей, млея от ее ласк...
Какая ни какая, но жизнь есть и в темноте черной дыры...
Но вот встало солнце... и жизнь воспряла, потянулась к солнцу...
Птицы запели, выводя ноту за нотой...
Отозвался и прибой...
Мелодия звучала тихо, осторожно, порождая отзвуки, трепет, страх..."
Записка кончалась многоточиями...
Богослов пленил меня... мне казалось, навсегда... и в ничтожество ему не впасть никогда, будь он даже по колено в грязи... по грудь... по горло...
Меня влекло к нему в минуты томления, надлома, уныния, загоняющего в тупик...
Он говорил, рассыпал слова как дары...
Иногда я вспоминаю его лицо в петле... его пустые глаза... и высунутый и постепенно чернеющий язык... жуть...
Может быть, поэтому свои первые семь лет я назвал пустыми...
Вторые семь лет были отголосками и отражениями эпизодов первых семи лет...
Я ждал, когда во мне проснется гений...
Движущими силами третьего семилетия были женщины...
В четвертом семилетии мне предстояло пережить нашествие грязи, которое предсказал дядя Бенедикта... он от бога был наделен даром провидения...
Предузнал он и войну с собаками...
Помню, я спал и во сне услышал стук в дверь... явился мне псеглавец с иконы и заговорил голосом дяди как бы по вдохновению:
"Запри дверь, чтобы не вошли собаки..." - что я и сделал... и проснулся... и нашел дверь открытой...
В тот же день я видел дядю Бенедикта на площади у театра в окружении собак, которые смотрели на него с благостным умильно доверчивым выражением... они видели в нем псеглавца, бога...
Он трепал загривки собак и прислушивался к оратору, который говорил о рае...
Райское блаженство мило и желанно всем, но, увы... жизнь скоротечна и исполнена опасностей...
Дядя Бенедикта еще не раз являлся мне, то в обличье воина, то в обличье монаха..."
* * *
"Сполох молнии ослепил... гром потряс небо...
Начался ливень, превративший улицы города в реки...
Стихия потопа колебала стены домов, сотрясала здания до основания...
Люди метались по площади, запутывались в оборванных стихией проводах, из комков которых сыпались искры...
До крыш уже доходила пенная зыбь с телами живых и утопленников...
Толпу, собравшуюся на площади в ожидании конца света, охватил ужас... одни выли и стонали хором, впавши в безумие... другие прыгали в воду, пытаясь спастись, и полнили пучину телами утопленников..."
"Ушла гроза...
Гром едва громыхал в отдалении, чуть слышалось эхо в ущельях...
Ливень иссох... молнии еще блистали, но беззвучно... они вспыхивали, мелькали пугливо в облаках и быстро гасли....
Поток воды и грязи, спустившийся с гор, напавший на город, как вор, ослаб...
Люди на площади стояли и пели плачи, смешивая слезы с молитвами, жаловались на небо...
Помню, меня охватило подозрение... не сон ли это?..
Происходящее на площади напоминало призрачное сновидение, а его участники виделись неясными смутными тенями из царства мертвых в одежде из праха и пыли...
Ужас наводило происходящее...
Помню, простирая руки, пожилая женщина подошла к Бенедикту... пала на колени перед ним...
-- Встань, женщина, поищи бога... я не бог... смутился твой разум... - сказал Бенедикт и сокрылся в толпе горожан...
Но женщина не отстала, она шла за ним и вопила что-то в слезах и в отчаянии...
Пес Пифагор, сопровождавший Бенедикта в его странствиях, заскулил... слезы блеснули в его глазах... пес узнал в женщине шестую жену Бенедикта...
У Бенедикта было шесть или семь жен, о которых говорила молва, смешивая вымысел с правдой..."
* * *
"Бог призрел Бенедикта... а призрит ли он меня?.. и утешит ли?.. - размышлял Марк... - Или спихнет меня в яму тьмы... и окажусь я среди проклятых...
Как-то я уже побывал там... искал полковника, а нашел инвалида, он пытался помешать моему нечаянному проникновению, опасался, что я узнаю о его роли в происходящем в театре... помню, портной говорил, что у инвалида была предрасположенность к интригам и всякому злу, склонность, влечение, которое он не мог перебороть... большую часть своей жизни инвалид провел в тюрьме, где заразился идеями... он выдавал себя за бога, говорил, что видит видения, которые были ему непонятны...
Видно не вся мудрость ему открылась...
После падения в яму тьмы на него снизошла некая мудрость...
Это подтверждал и портной... он называл инвалида шпионом бога...
Видения инвалид записывал в книгу... в ней было много лжи, недобрых слов и всякие другие вещи...
У книги было две версии: женская и мужская...
"С мужской версией книги я буду царствовать на небе, а с женской - в преисподней, и бесы будут мне послушны... - говорил он... - Мертвые облекутся в бессмертие и будут порождать смыслы и образы..."
Говорят, была у инвалида еще одна книга, о его взаимоотношениях с богом, когда он был по виду человеком... впрочем, факт ее существования далеко не очевидный...
Инвалид вызывал возражения и недоумения... раздражала его манера изъясняться загадочно... говорить просто и без прикрас он не мог, придавал вид многозначительности своим измышлениям... говорил он, как поэт, приспосабливая слова к пониманию смертных, объятых желаниями... иногда он излагал и то, о чем сказать было невозможно, и подумать страшно...
Портной возражал ему, говорил, что мы изумляемся миру, а не его создателю... бог все предусмотрел, создавая этот мир, посредством присущего ему воображения, воссоздав его очертания, представив детали... все совершилось как было задумано, если признать, что он бог, а он бог...
Все ли он предусмотрел, создавая мир из материи, которая, не имея никакого достоинства, могла соделаться всем?..
Совершились ли в материи нужные превращения и изменения?.. или еще совершатся?..
Инвалид выдавал себя за человека бога...
Однажды бог уже был на земле... наклонил небо и сошел вниз, принес себя в жертву и повис на кресте, прибитый гвоздями..."
Размышляя об инвалиде, я заснул, а когда проснулся, записал все, что увидел в видении, а также и остальное, сделанное инвалидом до того, как он снова ушел и предстал перед богом лицом к лицу с докладом...
Бог стал расспрашивать инвалида, а он стал рассказывать ему обо всем...
Бог слушал и удивлялся, как и серафимы, и херувимы, стоявшие перед ним...
Все это я увидел в видении, и понял, что инвалид на самом деле человек бога, хотя портной был уверен, что инвалид шпион бога..."
* * *
"Было мне еще одно видение... я оказался на кладбище...
Могила дяди Бенедикта была прикрыта камнем, когда камень сдвинули, обнаружили в склепе его замогильные записки и несколько писем к примадонне, мэру и матери мэра...
В замогильных записках описывались бедствия: нашествие грязи, война с собаками и конец света...
