нантным повествованием" может быть, например, катастрофиче
ское видение истории у Шпенглера или циклическое у Вико.
Вместо этого Альтюссер выдвигает понятие структурной
причинности, связанной с концепцией видимого отсутствия при
чины у Спинозы. Французский философ стремится придать сво
ему толкованию структуры диалектический характер неразрывной
связи целого и его частей, когда первое немыслимо без второго и
не может быть сведено к какой-либо внешней по отношению к
ним схеме, т. е. не может быть внеположным своим составляю
щим, а наоборот, только в них и способным себя выразить. Та
ким образом, структура у Альтюссера выступает не как органи
зующий принцип, навязывающий элементам структуры схему их
организации, идею порядка, существовавшую еще до образования
самой структуры, а как нечто имманентно присущее этим элемен
там в их совокупности и возникшее в результате их взаимодейст
вия. В этом смысле структура и называется философом отсутст
вующей причиной, поскольку проявляется только в результатах
своего воздействия, в своих элементах и лишена статуса автоном
ной независимой сущности.
Опираясь на эту теорию Альтюссера, Джеймсон вместо
"вульгарно марксистской теории уровней" (191, с. 32), основы
вающейся на соотношении базиса и надстройки, где "главной
определяющей инстанцией" является экономика, предлагает схему
"альтюссеровского понимания проблемы", в которой способ про
изводства отождествляется со структурой в целом или со
"структурой во всей ее совокупности" (там же). В соответствии с
подобными взглядами Джеймсон и трактует историю, понимая ее
как отсутствующую причину всех поступков и мыслей людей, так
как "она доступна нам только в текстуальной форме, и наша по
пытка постичь ее, как и саму реальность, неизбежно проходит
через предварительную стадию ее текстуализации, нарративиза
ции в политическом бессознательном" (там же, с. 35).
Джеймсон утверждает, что марксистская в его понимании
теория литературы способна включать в себя другие
"интерпретативные модусы и системы" (там же, с. 47) и что
методологическая ограниченность последних всегда может быть
преодолена при одновременном сохранении их позитивных досто
инств посредством "радикальной историзации их ментальных опе
раций" (там же). С этих позиций и явно статическая, по его при
знанию, аналитическая система французского семиотика
116
ГЛАВА II
А.-Ж. Греймаса, основанная скорее на принципе бинарных, а не
диалектических оппозиций и определяющая взаимоотношения ме
жду уровнями текста в терминах гомологии, может быть присвое
на для нужд "исторической и диалектической" критики в качест
ве модели "идеологической замкнутости" (т. е. конкретной идео
логии писателя -- суммы его сознательных и бессознательных
политических взглядов, нашедших свое выражение в его произве
дениях).
"Семический квадрат" Греймаса применительно к Бальзаку
Критик утверждает, что се
мический квадрат Греймаса явля
ется жизненно важным инстру
ментом для исследования семан
тических и идеологических хитро
сплетений текста, поскольку этот
квадрат "намечает границы спе
цифически идеологического соз
нания и определяет те концептуальные пункты, за пределы кото
рых это сознание не способно выйти и между которыми оно об
речено колебаться" (там же, с. 47).
Примером подобного подхода может служить анализ специ
фики бальзаковского реализма, рассмотренного критиком в специ
альной главе "Реализм и желание: Бальзак и проблема субъек
та". Автор исследования считает для себя возможным делать
обобщающие выводы о всем творчестве Бальзака на основе двух
далеко не самых показательных и репрезентативных романов пи
сателя: "Старая дева" и "Баламутка" (в русском переводе сохра
нилось первоначальное название романа "Жизнь холостяка"; но
вое заглавие предназначалось для второго издания "Человеческой
комедии", не осуществившегося при жизни писателя).
Как конкретно проявляет себя "семический квадрат" Грей
маса в джеймсоновской интерпретации реализма Бальзака? Со
держание "Старой девы" в общих чертах сводится к борьбе за
руку "старой девы" мадемуазель Кормон, одной из богатых не
вест города Алансона, между шевалье де Валуа, обломком старой
аристократии, пробавляющимся доходами от игры в карты, и
дельцом новой формации, бывшим военным поставщиком дю Бу
кье, сумевшим в конечном счете одержать верх над своим про
тивником.
"Старая дева", по убеждению критика, не просто матримо
ниальный фарс и даже не только социальный комментарий о про
винциальной жизни времен Реставрации и Июльской монархии;
-- это прежде всего дидактическое произведение и политический
117
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
наглядный урок, где писатель попытался трансформировать собы
тия эмпирической истории в своеобразное состязание претенден
тов, "в котором могут быть проверены стратегии разных классов"
(191, с. 164).
Джеймсон, исходя из своих фрейдистских представлений, во
всем творчестве Бальзака видит постоянно происходящий сдвиг,
смещение акцентов с политических, социальных проблем на се
мейные, половые, и именно к этой перспективе художественного
мышления писателя сводит главную специфику его творчества. В
этом плане роман "Старая дева" приобретает "аллегорическую
структуру" -- лежащее в его основе "утопическое измерение" -
и предстает как повесть о всеобъемлющем и всепроникающем
желании (одновременно сексуального и экономического характе
ра), повесть, "в которой эротическое послание (т. е. содержание)
фарса должно быть прочитано как метафорическая фигура жела
ния обрести поместье и личный успех, а также найти решение
социального и исторического про
тиворечия" (там же, с. 158).
Желательное мышление
Иными словами, художест
венный процесс понимается
Джеймсоном как результат сво
его рода "желательного мышления", в ходе которого желания
писателя, не найдя удовлетворения в действительности, компенси
руются в мире художественного вымысла. Причем этот мир вы
мысла состоит из причудливого переплетения утопических элемен
тов авторской фантазии и реальностей современной писателю дей
ствительности. Понять логику, по которой образуются связи ме
жду этими элементами, с точки зрения критика, можно при по
мощи семического квадрата глубинной смысловой структуры, пер
вобытного мышления бальзаковского мироощущения, т. е. его
политического бессознательного, в котором неразрешимый
"логический парадокс противоречий" посредством логических
пермутаций и комбинаций "стремится достичь псевдорешенил на
утопическом уровне" (191, с. 167).
На основе данной методики Джеймсон обнаруживает в
"Старой деве" Бальзака "бинарную оппозицию между аристо
кратической элегантностью и наполеоновской энергией" (там же,
с. 48), которую отчаянно пытается преодолеть "политическое
воображение" писателя, с одной стороны, порождая как контра
дикторные отношения между этими понятиями, так и все логиче
ски доступные их синтезы, и в то же время, с другой -- оказы
ваясь неспособным ни на миг выйти из этой оппозиции. Каждый
118
ГЛАВА II
из членов оппозиции является сложным комплексом представле
ний, обладающих внутренне противоречивым характером.
"Аристократическая элегантность" связывается с двумя группами
понятий. В первую входят "старый режим", поклонником и апо
логетом которого, как подчеркивает Джеймсон, был Бальзак,
