ражении, мы вынуждены будем утверждать, что психическая

реальность -- это особая форма существования, которую нельзя

смешивать с материальной реальностью" (34, с. 552).

Об одной из таких химер я и хотел бы, без какой-либо пре

тензии на лавры первооткрывателя, поговорить в этой книге. Имя

ее -- постмодернизм. Химеричность постмодерна обусловлена

тем, что в нем, как в сновидении, сосуществует несоединимое:

бессознательное стремление, пусть и в парадоксальной форме, к

целостному и мировоззренчески-эстетическому постижению жиз

ни, -- и ясное сознание изначальной фрагментарности, принци

пиально несинтезируемой раздробленности человеческого опыта

конца XX столетия. Противоречивость современной жизни тако

ва, что не укладывается ни в какие умопостигаемые рамки и по

неволе порождает, при попытках своего теоретического толкова

ния, не менее фантасмагорические, чем она сама, объяснительные

концепции. Едва ли не самой влиятельной из таких концеп

ций-химер и является постмодернизм. Родившись вначале как

феномен искусства и осознав себя сперва как литературное тече

ние, постмодернизм затем был отождествлен с одним из стили

стических направлений архитектуры второй половины века, и уже

на рубеже 70-х -- 80-х годов стал восприниматься как наиболее

адекватное духу времени выражение и интеллектуального, и эмо

ционального восприятия эпохи.

Сходство постмодерна с его греческим прототипом, пожалуй,

нагляднее всего просматривается в его литературной практике,

ибо типовое произведение постмодернизма всегда по своей сути

представляет собой высмеивание, варьирующееся от снисходи

тельной иронии до желчного трагифарса, трех одинаково непри

емлемых для него форм эстетического опыта: модернизма, реа

лизма и массовой культуры; подобно древней химере, постмодерн

грозно рьхчит на растиражированные шаблоны высокого модер

низма, бодает идею реалистического мимесиса и своим ядовитым

хвостом злобно жалит жанровые штампы развлекательного чтива

и Других форм индустрии развлечений.

6 ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Возникнув как рефлексия на новые явления в сфере искусст

ва, постмодернизм постепенно превратился в специфическую фи

лософию культурного сознания современности и в поисках теоре

тической основы обратился к концепциям постструктурализма.

Становление и развитие постмодернизма с 70-х годов до его со

временного состояния и составляет предмет настоящей книги. В

этом плане она является продолжением моего предыдущего ис

следования " Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодер

низм" (М.: Интрада. 1996), если не просто вторым его томом. В

новой книге я рассматриваю именно постмодернизм в тридцати

летней перспективе его существования, а весь тот концептуальный

материал, который послужил для него основой (в том числе пост

структурализм и деконструктивизм), рассматривается не как в

себе самоценный, что имело место в первой книге, а с точки зре

ния его влияния на облик постмодерна. Это привело и к измене

нию общей концептуальной канвы книги: на первый план выдви

нуты проблема хронологии постмодерна, психологические теории

Жака Лакана и их восприятие теоретиками постмодерна, феноме

ны левого деконструктивизма, английского постструктурализма,

феминизма, "необарокко", театральной культуры (и, соответст

венно, "театральности" современной культуры как ее отличитель

ного свойства).

Первый раздел во многом носит вводный характер: в нем

дается краткая характеристика основных общетеоретических ком

понентов и этапов вызревания постмодерна в рамках методологи

ческих предпосылок постструктурализма.

Во втором разделе рассматривается один из самых спорных

вопросов истории постмодернизма -- вопрос о размежевании его

постструктуралистской основы со структурализмом, осложненный

тем, что, несмотря на весь негативный пафос по отношению к

своему предшественнику, постмодернизм обязан ему не только

происхождением, но и многими общими методологическими уста

новками.

С третьего раздела начинается вторая глава книги, где гово

рится об усвоении и переосмыслении постмодернизмом различных

версий деконструктивистской практики. Открывается вторая глава

анализом концепций Жака Лакана и их восприятия постмодерной

мыслью. Лакановская концепция языкового сознания оформилась

впоследствии в самый, пожалуй, характерный постулат постмо

дернистской теории -- в постулат о нарративности, повествова

тельности человеческого сознания -- одну из самых модных, если

не навязчивых фантасциентем современной культурологии.

ХИМЕРА ПОСТМОДЕРНА 7

Четвертый и пятый разделы посвящены американскому ле

вому деконструктивизму, английскому постструктурализму и фе

минизму. Первые два в значительной степени предопределяли

теоретические пристрастия 80-х годов в сфере гуманитарных на

ук; что же касается феминизма, то он по-прежнему остается од

ним из наиболее влиятельных факторов интеллектуальной жизни

современного западного общества и как крупномасштабное явле

ние социально-культурного порядка выходит далеко за пределы

своих постструктуралистских и постмодернистских аспектов. В

целом эти главы заполняют ту лакуну предыдущей книги, где об

этих направлениях было лишь только заявлено (27, с. 195-197).

В трех разделах последней главы я пытаюсь охарактеризо

вать облик постмодерной культуры так, как она существовала в

течение последнего десятилетия и существует на настоящий мо

мент; я рассматриваю ее в ракурсах, которые представляются мне

наиболее значимыми: речь пойдет о ее двусмысленных отношени

ях отталкивания-притяжения с массовой культурой и о тех ее осо

бых чертах, которые охватываются понятиями "необарокко" и

"театральность ".

Культурное сознание любой эпохи, принимаемое большинст

вом современников как нечто само собой разумеющееся, тем не

менее никогда не дается им в виде абсолютно ясной для них са

мих и непротиворечивой системы идей. Но вряд ли оно дается в

полной ясности и тем, кто усомнился в его очевидности, -- фило

софам и культурологам, "критикам" собственной современности:

пытаясь объяснить механизмы функционирования современного

им культурного бессознательного, они лишь дополняют новыми

красками миф своей эпохи -- ту совокупность представлений,

которая кажется очевидной, но не дает прояснить свои основы.

Так, руками ученых, эпоха создает миф собственного самообъяс

нения -- и чем призрачнее, химеричнее эпоха, тем фантастичнее

этот миф. Едва ли не самому причудливому из таких научных

мифов, за тридцать лет существования уже не раз удивлявшему

капризами своей эволюционной траектории, и посвящена данная

работа.

ГЛАВА I. РОЖДЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ

"Он приходит сверху". Пауль Клее

К ВОПРОСУ ОБ ИСТОКАХ

В настоящем исследовании предпринята попытка проследить

процесс возникновения того странного смешения литературы, кри

тики и философии, которое столь характерно для

"постмодернистской чувствительности" конца XX в., когда писа

тели на страницах своих произведений рассуждают о теории его

возникновения, а теоретики литературы и философы утверждают,

что только беллетристическими, художественными средствами

способны достичь своих специфически научных целей. Собствен

но, главным и основным предметом исследования и является этот

феномен проникновения во все сферы гуманитарной мысли (и

даже научно-естественной) от философии и психологии до науч

но-критической деятельности чисто художественного способа