– Понимаю, ты и так постоянно чувствуешь его запах, – вздохнул Декс, – но я знаю, что ты по ней скучаешь. А так, если побрызгаешься духами, маленькая часть ее всегда будет с тобой, куда бы ты ни пошла.

Голос Софи подвел ее, поэтому она схватила Декса и обняла изо всех сил – но, видимо, не отпускала его слишком долго. Когда она отстранилась, Декс был краснее школьной формы Фитца.

От неловкости их спасли распахнувшиеся двери столовой.

Несмотря на недавнее спокойствие, у Софи вспотели руки, пока она выискивала в потоке родителей Грейди и Эдалин. Первым делом она заметила взъерошенные светлые волосы Грейди, а как только встретилась взглядом с его яркими голубыми глазами, на красивом лице расползлась широкая улыбка.

– Сдала все блестяще! – крикнули они с Эдалин Софи, помчавшейся им навстречу.

Софи обняла обоих родителей.

– Даже лингвистику?

Этот предмет волновал ее куда сильнее остальных. Благодаря таланту полиглота Софи с детства понимала языки, но после того, что сделал Киф, она отказывалась подражать чужим голосам. К тому же ее отношения с наставницей были… сложными. Леди Каденс питала особую симпатию к ограм, и ей не нравилось, что Софи приложила руку к затоплению их столицы.

– За нее самая низкая оценка, – признала Эдалин, убирая с лица волнистую прядь янтарных волос. – Но все равно значительно выше минимального порога.

– А лучше всего ты сдала инфликцию, – добавил Грейди. – Старейшина Бронте сказал, что на уроках ты старалась изо всех сил. Более того, он считает, что ты достигла высочайшего уровня подготовки.

– Это плохо? – спросила Софи, заметив его приподнятые брови. Ей не нравилось причинять боль – но способность спасла ей жизнь. А благодаря тренировкам она могла хоть как-то подготовиться к следующей встрече с «Незримыми». – Я просто хочу научиться защищаться – и да, знаю, у меня есть Сандор. Но и его можно победить. Стоит подготовиться к худшему развитию событий, согласитесь?

– Да, – кивнул Грейди. – Но, думаю, нам с тобой нужно будет поговорить. Хорошо?

Софи едва заметно кивнула. Ей очень не хотелось выслушивать очередную лекцию на тему «с большой силой приходит большая ответственность». Но она сомневалась, что получится ее избежать.

– Вы собираетесь уходить? – спросила она, зная, что родители не любят толпу. До того, как она переехала к ним, Грейди с Эдалин шестнадцать лет прятались ото всех, оплакивая смерть единственной дочери. Джоли погибла в пожаре, который, как недавно выяснилось, устроил ее жених, Брант – скрывающийся пирокинетик и лидер «Незримых».

– Мы в порядке, – заверил Грейди, сжимая ладонь Софи. – И мы не можем уйти, пока магнат Лето не выступит с заключительным словом.

Имя слетело с его языка легко, без запинки, как иногда бывало у Софи. Теперь, когда она узнала его тайную личность, ей постоянно хотелось назвать его мистером Форклом.

Софи оглядела столовую в поисках друзей и увидела, как они улыбаются и радуются. Среди них были даже Алден с Деллой – родители Фитца с Бианой, которые давно не выглядели настолько счастливыми. Она направилась к ним, чтобы поздороваться, но тут свет погас, и на стеклянной стене появилась проекция магната Лето.

– Вы, дети, отлично потрудились! – начал он речь со своих любимых слов.

Сколько бы раз Софи ни всматривалась в его зализанные волосы и резкие черты, она все равно не могла разглядеть раздувшееся морщинистое лицо лидера «Черного лебедя». Но она своими глазами видела, как исчезает его маскировка.

– Понимаю, что обычно после экзаменов вы уходите на шестинедельные каникулы, – продолжил магнат Лето, – но в свете последних событий Совет решил привнести некоторые изменения. Я не стану углубляться в детали – Совет пришлет официальные свитки после выходных. Но я хотел предупредить вас, чтобы вы были готовы. И не забывайте, если смотреть на перемены широким взглядом, они могут оказаться мощным вдохновением.

Проекция исчезла, и шепот перерос в громогласное обсуждение того, что он имел в виду.

– Ты не знаешь, о чем он? – спросил Грейди у Софи.

Она не знала – и это раздражало только сильнее. После стольких споров с «Черным лебедем», после бесконечных просьб обсуждать дела с ней и поверить ей, они все равно удерживали ее на расстоянии вытянутой руки.

– Похоже, все пошли по домам, – заметил Грейди, предлагая подержать ее подарки, пока она отнесет думательный колпак в шкафчик.

Когда Софи вернулась в холл, тот пустовал – в нем были лишь она, Сандор и несколько забытых пузырей с конфетами. Софи оставила колпак на полке и уже хотела было уйти, как заметила белый конверт со знакомым изогнутым черным изображением.

– Наконец-то, – прошептала она, разрывая плотную бумагу прямо через символ лебедя.

Внутри обнаружилась короткая записка – и подарок.

Она надела длинное ожерелье, даже не взглянув на кулон с каймой в виде лебединой шеи и круглым стеклом в центре. Такой же монокль «Черный лебедь» подарил, когда она принесла им клятву верности, но его уничтожил Брант, и теперь она была рада замене.

– Что сказано в записке? – спросил Сандор, напоминая, что без него на тайные встречи она ходить не будет.

Софи передала ему бумажку, которая была куда прямолинейнее обычных подсказок «Черного лебедя»:

Кабинет директора.

Сейчас.

Приходи одна.

– Мне это не нравится, – пробормотал Сандор.

– Как всегда.

Без лишних слов он пошел за Софи, возвращающейся в стеклянную пирамиду. На пути она не поднимала взгляда и вздохнула с облегчением, когда добралась до верхнего этажа, не наткнувшись на друзей. Узнай они о записке, они бы обязательно пошли с ней.

– Входите, мисс Фостер, – послышался низкий голос магната Лето из-за тяжелой двери, не успела Софи даже постучать. – Но Сандор пусть останется за дверью. Наш разговор никто не должен услышать.

Вздох Сандора напоминал рык.

– Я буду ждать тут – а если вы прыгнете без меня, то вас будут ждать последствия.

– Закрой за собой двери, – велел ей магнат Лето, когда она вошла, и его голос эхом отразился от стеклянных стен.

Солнечный свет лился сквозь окна, и треугольный кабинет ослепительно сверкал. Каждая вторая стеклянная стена была зеркальной – наследие дней, когда Старейшина Алина, самая нелюбимая Старейшина Софи, была директором Фоксфайра.

– Рад, что ты пришла, – сказал магнат Лето из глубин рабочего кресла. Он сидел лицом к окну, прячась за жесткой спинкой. – Извиняюсь за поспешную записку. В следующий раз обязательно напишу послание в стихах.

На последних словах голос стал выше, и, пока Софи пыталась понять, в чем дело, кресло медленно повернулось к ней.

Вместо черноволосого эльфа, которого она ожидала увидеть, перед глазами предстал одетый в черное парень с искусно уложенными светлыми волосами и известным талантом к подражанию чужим голосам.

– Киф? – прошептала она.

Он усмехнулся.

– Соскучилась по мне?

– Ух ты, ничего себе волна эмоций, – заметил Киф, помахав рукой в воздухе. – Такое ощущение, что ты хочешь меня или обнять, или придушить. Лично я голосую за «обнять».

Он откинулся в кресле, широко раскинув руки.

– Ты серьезно собираешься и дальше шутить? – спросила Софи, стараясь не поднимать голос. Она не хотела, чтобы в комнату ворвался Сандор, пока она ничего не разузнала.

– Не подходи, – предупредила она, когда Киф встал. – Я практиковала инфликцию. Много практиковала.

Одна из ладоней легла на солнечное сплетение, потирая ком эмоций, засевший под ребрами. Бронте научил ее связывать их и выпускать, когда понадобится всплеск яростной силы.

Улыбка Кифа пропала.

– Ты что, боишься меня?

– Ты тут эмпат.

Слова зависли в воздухе на несколько секунд, становясь все тяжелее и тяжелее.

Киф опустился в кресло.

– Ух ты… не ожидал.