— Ну-ка, повтори, что ты сказала?! — выступил вперед Надин лохматый поклонник.

Тут Кутас решил, что его долг перед школой и директором выполнен и пора уходить, пока разбушевавшиеся ученики не разгромили всю выставку.

На улице спор продолжился, многие стали поддерживать Олю:

— Ну, и почему это я обезьяна?! — свирепо поинтересовался Коля.

— Потому что твои предки были гориллами… — безмятежно пояснила Вера, давая Оле передышку.

— Чего?!!! — Колян кинулся на девочку.

— Да ладно, ладно, не кипятись, я пошутила, — мальчик остановился. — Они были шимпанзе! — добавила Вера.

Прохор нагнулся, слепил снежок и кинул в девочку, но та увернулась, и снежный ком угодил прямо в затылок Кутасу.

Глава 5. Быть или не быть — вот в чем вопрос!

— Эти степени меня скоро в могилу вгонят! — с отчаянием воскликнула Люба, как можно быстрее переписывая с Вериной тетради домашку по математике. До звонка оставалось минуты четыре, а ей предстояло списать ещё два с половиной уравнения со степенями, формулами сокращенного умножения и прочим ужасом.

К подругам вразвалочку подошёл Федя.

— Привет, — настороженно поздоровалась Люба, исподлобья взглянув на почитателя, не поднимая при этом головы от тетради.

— Типа привет, — кивнул тот. — Слушай, Люб, давай, типа, сходим куда-нибудь, в кино типа там, а?

— Типа отвали, типа я занята, типа не видишь, что ли? — передразнила девочка.

Парень вздохнул и отошел. Люба проводила его возмущённым взглядом:

— Не, ну вы видели? Совсем обнаглел! Вы ещё не знаете, что он мне на мобильник прислал, — девочка полезла в портфель. — Я знаю, это он специально, что бы меня достать и остальных посмешить такую типа тут любовь изображает… тьфу ты! Теперь я тоже буду везде это «типа» всовывать! Ну и прилипучая же у него манера разговора! — Люба наконец достала сотовый и протянула подругам:

— Во! Гляньте! Ну, не придурок ли?

Вера и Надя склонились над экраном. Там были изображены кучи лягушек с глазами-сердечками.

— И таких картинок — десять штук! — продолжала возмущаться Люба, хотя в голосе у неё прозвучала едва уловимая нотка гордости.

— Честно говоря, я сомневаюсь, что он прислал тебе столько эсэмэсок просто чтобы побаловаться, это ведь денег стоит! — заметила практичная Надя.

Люба собиралась возразить, но прозвенел звонок, а в класс вместо Терезки — симпатичной математички — вошла грузная баба и окинула взглядом класс.

— Кто дежурный?

— Прохор! — дружно гаркнули Кочан и Шуйский.

— Эй, я вчера был! — хотел было возмутиться Коля, но училка, заменявшая Терезку, сказала ему «давай-давай, иди», и тот неохотно поплёлся мыть доску.

Вера села с Надей, Люба сидела сзади, и на стол девочкам тут же шлепнулась тетрадь по переписке: «Ну и танк!» — было написано Любиным почерком в адрес замены.

— Интересно, а где Терезка? — шепотом поинтересовалась Вера у соседки. Та пожала плечами и что-то зашептала.

Баба за учительским столом тем временем начала перекличку, заодно знакомясь с учениками.

— А как её вообще зовут? Я её иногда вижу в учительской, но ничего о ней не знаю.

В класс проскользнули Ольга с Аней, буркнув, что они «были в кафе».

— Она говорила, но я прослушала, — ответила Надя на Верин вопрос. — Да, и кстати, библиотекарша хотела, чтобы мы на перемене подошли к ней.

— Литвинов Юрий!

— Здесь! — бодрым басом гаркнул возвышающийся над всеми Юрик.

— Матвеенская Вера!

— Я! — лениво махнула рукой вышеназванная и глянула на Юру. — А зачем? Знаешь, я подумала, а он ведь и не толстый совсем, Юрик-то. Просто высокий и широкий. Накачанный.

— А голова маленькая и круглая, — хихикнула Надя, строчившая ответ Любе. — Как он с такой головой умудрился отличником стать, ума не приложу! У Максима-то вон какая башка! А зачем мы в библиотеке понадобились — не знаю… Вот пойдём и спросим. Кстати, а как правильно слово «абстрактный» пишется — через «а» или через «о»? Я! — добавила она в ответ на «Чикунова Надежда».

— А на Максима ты не говори, — укоризненно сказала Вера. — Он молодец. А зачем тебе такое слово мудрёное? — девочка попыталась притянуть к себе тетрадь, заглядывая подруге под локоть.

— Да так, Любу решила к прекрасному приобщить… И конечно молодец, кто ж спорит, — согласилась подруга.

— Шилин Фёдор!

— Ну, типа я, — откликнулся тот.

— А если не типа? — хитро сощурилась математичка.

Федя задумался:

— А если не типа, то не я! — заявил он.

*

На перемене Люба встретила Вову, и позже, когда девочка уже присоединилась к подругам у входа в библиотеку, она просто светилась от счастья:

— Он меня пригласил!!! Представляете, пригласил! Нет, вы не понимаете! Не понимаете! ОН МЕНЯ ПРИГЛАСИЛ!!! — девочка подпрыгивала и, казалось, готова была от радости спеть на всю школу гимн Беларуси.

— Да помолчи ты! То есть нет, не молчи, а говори, но внятно и чётко: кто, куда, когда, зачем?

— Не могу молчать! Вова после уроков пригласил меня прогуляться!!! Встречаемся возле 201-ой школы[1].

— А почему возле 201-ой? Почему не возле нашей?

— Откуда я знаю? Да и вообще, какая разница? Главное, что он меня пригласил! — закатив глаза и приложив руки к груди произнесла Люба, наслаждаясь звучанием этих слов.

— Повторишь ещё раз, дам тебе физикой по голове, — предупредила Вера, глядя через Надино плечо в вышеупомянутый учебник. Физика была сегодня шестым уроком, а так как его вела знаменитая Мороз Ольга Игоревна, её учили на каждой перемене.

Девчонки вошли в библиотеку, в которой как всегда было полно народу. Малышня толпилась возле большой клетки с попугаями, несколько человек — у Вериных любимых полок с фантастикой, старшеклассники — возле стеллажей с учебной литературой, пару ребят из параллельного класса стояли возле кафедры, за которой восседала библиотекарша Нина Николаевна и разглядывали недавно подключенные компьютер, принтер и сканер.

Девчонки подошли к библиотекарше, или Нинке, как все её обычно называли между собой:

— Здрасьте, вы нас видеть хотели? — поинтересовалась Вера, плюхаясь локтями на кафедру.

Полненькая библиотекарша подняла глаза и радостно улыбнулась, поправив крашеные, политые лаком волосы:

— Да, здравствуйте, девочки, я думала, может, вы мне поможете кое в чём?

— Конечно, что надо делать? — немедленно с готовностью откликнулась девочка.

— Завтра после уроков зайдите ко мне. Мы бы разобрались в хранилище, а то скоро будем сдавать списанные учебники, и я хотела бы, чтобы вы вытерли везде пыль, разобрали книги…

— А скоро — это когда? — поинтересовалась Надя. Списывание учебников в школе считалось настоящим праздником — дети со всей гимназии таскали кучи книг с третьего этажа на первый и кидали их в грузовик, который должен был увезти их на перерабатывающую фабрику. Эти книги можно было взять к себе домой, изрисовать, порвать, ими можно было кидаться друг в друга или швырять из окна, что все и делали. Это было не только очень весело, но и полезно, потому что среди учебников иногда попадались и старые и уже сделанные лабораторки по физике и тесты по английскому, с которых можно было списывать, и ещё куча интересных вещей.

— Ну, я думаю, где-то через неделю, — улыбнулась Нина Николаевна при виде радости подружек. Библиотекарша слегка картавила и была знаменита на всю школу своими длиннейшими ногтями. Их можно было рассматривать как картинку — ногти Нинки — длиннющие, украшенные камушками, бисером и разнообразными узорами — походили на настоящие произведения искусства. Сейчас на её покрытых темно-розовым лаком когтях были нарисованы какие-то мелкие цветочки и бабочки.

Прозвенел звонок.

— Ладно, девчата, пошли, сейчас информатика, а после неё физика, — вздохнула Вера.

— Ой, и не напоминай, — испуганно сказала Надя.

— Ну, на информатике можно будет ещё поучить, — попыталась успокоить подругу Вера, подкидывая физику в воздух.