Гравюра «Далила». Франция, сер. XIX в.

Густав Стааль и Уильям Генри Мот. Изд. «Garnier Brothers»

О популярности этого сочинения в провинции хорошо говорит отзыв известного театрального критика и балетомана Константина Апполоновича Скальковского, писавшего в 1899 году: «Не очень у нас любят Октава Фёлье. Зато его «Далила» сделалась почему-то одною из любимых пьес нашей провинции и редкая jeune рremіère из отставных акушерок, с невозможными манерами и туалетами, откажет себе в удовольствии изобразить соблазнительницу принцессу Фалькониери…»¹⁰ – явно намекая на доктора медицины князя Долгорукова, который в 60-х годах стал известным общественным деятелем земской медицины. Странно только, почему Скальковскому популярность «Далилы» была непонятна, поскольку подобные мелодрамы, посвященные отношениям представительниц аристократии и человека искусства, именно в провинции пользовались особой популярностью. Причиной столь долгого успеха произведения французского драматурга театральные критики называли сценичность и эффектную роль «опытной светской кокетки, которая безжалостно губит даровитого артиста».

Но не только на сцене частных театров пользовалась популярностью «Далила». Советские искусствоведы отмечали, что: «мотив спектакля «Далила» (драма О.Фёлье, русский перевод кн.Н.Долгорукова и Н.Худекова), премьера¹¹ которого состоялась в московском театре Корша 03 декабря 1886 года, в бенефис И.П.Киселевского» – был использован А.П.Чеховым при написании им рассказа «Новогодняя пытка», опубликованного в январе 1887 года в журнале «Будильник». Антон Чехов, смотревший 3 декабря 1886 года «Далилу» на сцене театра Корша в Москве, в это время был начинающим журналистом, который работал в «Петербургской газете» у Худекова Сергея Николаевича по протекции Николая Алексеевича Лейкина. Очевидно, что он не мог не знать, кто был автором перевода.

Сцены из русского перевода драмы использовались в качестве теоретических уроков для образования драматических артистов. Диалоги главных героев «Далилы» Элеоноры и Росвейна использовались преподавателем сценического искусства Санкт-Петербургского Императорского Театрального училища Н.Сведенцовым в его известном труде: «Руководство к изучению сценического искусства» – для уроков по теме «Любовное обольщение»¹²

«Далила» считалась одним из лучших произведений Октава Фёлье, о ней писали на страницах ведущих русских журналов. Литературный и театральных критик Евгений Исаакович Утин в своей работе: «Драматическое искусство во Франции: Октав Фелье и Александр Дюма» писал: «Для драмы нужны серьёзные и сильные характеры, серьезные и сильные положения, нужна большая, широкая жизнь, затрагивающая душу столкновения (…) Огромным, гигантским шагом после его первых произведений была драма «Dalila», которою начинается его вторая манера. Какой тяжелый вздох должен был вырваться у автора «Scenes et Proverbes» в ту минуту, когда он решился приняться за «Dalila» Кажется, целая пропасть отделяет теперь Октава Фелье от того времени, когда он писал свои рассказы и сцены; повязка упала с его глаз, и он увидел, что в жизни не все один розовый цвет. Он смотрит теперь трезво на мир, он откинул свой оптимизм, и понял, что бури бывают не только в изящных хрустальных бокалах, а что они свирепствуют и в том бесконечном океане, который носит имя: человеческие страсти».¹³

Эта драма продолжала пользоваться популярностью не только в России, но и продолжала играться во Франции. Обозреватель французского театра писал в 1870 году: «В театральном мире – все возобновленные пьесы. В театре Шатле дают патриотическую пьесу времен Крымской компании «Les Cosaques», сочиненную покойным первым мужем петербургской актрисы г-жи Нанталь-Арно. Неизвестно, почему директор Шатле ставит заново эту ветошь, где нам, русским, приходится испивать горькую чашу изобличения, весьма комического по своей невежественности? Кажется, отношения России с Францией самые дружественные… Пьеса, разумеется, не имеет успеха и поставлена для Парижа очень бледно. Верх музыкальной нелепости, оперетка Герве «L`oeil creve`», опять заново преподносится парижанам в театре «Драматических шалостей», после шикарного лицедейства г-жи Девериa. «Французский театр» взял у «Водевиля» пьесу его репертуара «Далила» – Октава Фелье и обставил её своими лучшими артистами. Но г-жа Фавар не имеет в главной роли того успеха, каким когда-то прославила себя актриса «Водевиля», г-жа Фаргейл».¹⁴

Театр «Комеди́ Франсе́з». «Julie» – Драма dе М. Octave Feuillet – Акт III. литография, Париж.1869г.

В сезоне 1895-1896 годов «Далила» возобновляется на русской императорской сцене. Официальное издание «Ежегодник императорских театров» пишет о сезоне 1896 года: «26-го января, в Михайловском театре, дана была в первый раз по возобновлении драма в 3-х действиях и 6-ти картинах – «Далила», соч. Октава Фёлье, в переводе С.Н.Худекова. Первая постановка этой драмы на русской сцене в С.-Петербурге состоялась 1-го сентября 1858 года, в бенефис г-жи Шуберт. Исполнителями тогда были: г. Малышев (Росвейн), г. Самойлов (граф Карниоли), г.Григорьев 1-й (Серториус), г-жа Владимирова (княгиня Элеонора), г-жа Снеткова 3-я (Марта) и др. При настоящем возобновлении роли были распределены следующим образом: Андрей Росвейн, композитор и поэт– г.Дальский; граф Карниоли, богач, любитель музыки – г.Ленский; Серториус, профессор контрапункта – г. Осокин; князь Калишь-г.Рюмин; маркиз де-Сора – г.Ридаль; княгиня Элеонора Фальконьери – г-жа Горева; Марта, дочь Серториуса – г-жа Глинская; Мариетта, служанка Элеоноры – г-жа Бурмистрова 2-я; маркиза Джулия Нарни – г-жа Кованько; леди Уильсон – г-жа Милич; Гертруда – г-жа Виноградова».

За две недели до этой премьеры, 13 января 1896 года, Сергей Николаевич Худеков был избран Предводителем Дворянства Скопинского уезда Рязанской губернии на очередной 3-х летний срок.

Среди артистов, игравших свои роли, обращает на себя внимание Елизавета Николаевна Горева, которая много лет была известна в столице по выступлениям в классических пьесах на частных сценах. Ещё большую известность ей принесли продолжительные гастроли в провинции вместе с основанным передвижным театром, который носил её имя. В ноябре 1895 года артистка дебютировала на сцене Михайловского театра в пьесе А.С.Суворина и В.П. Буренина «Медея» и в «Василисе Мелентьевой», а в декабре того же годы была принята на Императорскую сцену, после чего она и сыграла несколько раз свою роль в «Далиле».

Е.Н.Горева, (1859-1917)

Однако возобновление «Далилы» на императорской сцене в конце столетия успеха уже не имело, подобные сочинения среди просвещенной столичной публики считались старомодными и неактуальными, театральная критика называла их нелепыми изделиями бульварной французской драматургии. Каждый журналист, считающий себя великим драматическим критиком, сетовал, что тридцать-сорок лет назад русской драматургии не хватало то нужных авторов, то нужных актеров, то нужных режиссеров, то зрители были глупы, то ещё ей вечно чего-то, но не хватало. Оставив эти рассуждения за рамками нашего повествования, отметим, что в 50-х годах XIX века, когда создавалась «Далила», отношение к французской драматургии было иным и на театральной сцене Москвы, Санкт-Петербурга и провинции царила французская мелодрама во всей её красоте.