- Когда думаешь ему сказать? - боцман, наконец, выплюнул свисток, повисший на шнурке. Глубокий голос опытного проповедника басом раскатился над палубой.
- Потише, Кир! - Шашня поморщился и стрельнул глазами на Миллера, прогуливающегося по палубе, точно истолковав направление вопроса подчиненного. - Как пройдем Садгард.
- Раньше, - голос боцман все же понизил. - В Садгарде будем менять команду, может сойти.
- Может сойти, может сбежать, могут прирезать, могут разыскивать! Навь, за что мне это?! - в деланом отчаянии воздел очи горе Лаврентий.
- За деньги, - резонно отрезал Кириллий. Их отношения на корабле больше напоминали отношения духовника и заблудшее и довольное своими заблуждениями чадо, нежели отношения капитана и подчиненного. Не сказать, что хоть один из них был доволен этим фактом, но ситуация длилась уже несколько лет и оба привыкли, стараясь не нарушать хрупкий мир, чрезмерно злоупотребляя властью капитана или же духовника-соглядатая.
- Раньше... - задумчиво протянул Лаврентий. - Опасно раньше. У нас не клуб для ихбродий тут, не? Он же спать на мягком привык с теплой титькой в потной ладошке...
- Хером, - поправил спокойно Кириллий.
- А? - до Шашни дошло не сразу, он брезгливо скривился. - Малакия?!
Боцман лишь кивнул, не желая вдаваться в подробности.
- Не было печали... - Шашня задумчиво в который раз взглянул на Миллера. - Еще веселее. А что мы сейчас ихбродию предложим? Первоклассный гамак и солонину с крупой на пару месяцев, да строгое воздержание, чтоб не прирезали невзначай? Ну, на фоне все более соблазнительных благ северной столицы и мужских борделей? Педерасты...
Последние слова уже, судя по всему, относились к халровианцам как таковым. Кириллий, если и имел собственное мнение на сей счет, озвучивать его не стал, принявшись снова пожевывать боцманский свисток.
- Вобщем нет, Кир. Торопиться нельзя. Пока, как малое, не поймем кто этот Лапласс. Ну, или не ссадим в том же Садгарде.
- Он может и раньше сойти, - намекнул Кириллий.
- В рыбацком поселке! - мгновенно подхватил мысль Шашня. - Был такой, принимали, ссадился на реке, почто, зачем - нам неведомо, ихбродь не доложили.
Капитан даже хохотнул себе в ус, но тут же посерьезнел.
- И без того, считай, порожняком идем, свое бы окупить, а тут еще и на ровном месте деньги выбрасывать...
- Жадный ты, капитан, за грошами злата не видишь, - абсолютно равнодушно отметил Кириллий.
- Вы моей жадностью только и целы, - огрызнулся Шашня. - Пойду я лучше с господами блаародными парой слов перекинусь, чем с тобой тут ветра лизать.
Капитан оттолкнулся от поручней и вразвалочку направился вниз.
- Господа Миллер, Лапласс, - Шашня неопределенно взмахнул рукой у головы, не то приподнимая отсутствующий головной убор, не то козыряя.
- Капитан, - кивнул первым счетовод, прерывая праздную беседу, которую он вел с коммуникатором ниочем. Последний также кивнул - в очередной раз они уже здоровались с Шашней около часа тому.
- Я извиняюсь за вмешательство, но мне хотелось поговорить с вами, господин Миллер, на одну скользкую тему...
- Деликатную, - поправил капитана Миллер, слегка зардевшись, он не привык перебивать собеседника.
- А?
- Деликатную. Это когда вы хотите обсудить что-то очень личное или щекотливое, - капитан не стал уточнять смысл последнего слова, хотя и его также не знал, - и намекаете на разговор наедине, стараясь не оскорбить остальных присутствующих.
- А. Деликатную, - Лаврентий словно взвесил слово на языке и остался доволен. - именно так, господин Миллер. Господин Лапласс, вы позволите?
Горьев, еще при посадке зачем-то снова совравший о своем имени и роде занятий, лишь располагающе повел рукой и, подхватив саквояж, стоявший у ног, неторопливо направился в сторону носа. Капитан приглашающе указал в сторону кормы и, фамильярно взяв коммуникатора за локоток, задал темп движения.
- Господин Миллер, я предупреждаю, что часть разговора может вам не понравится. Но имейте ввиду - я не думаю вас оскорбить или поставить в неловкое положение. Имя Рекского много значит для всех нас - оно ваш меч и щит на этом корабле.
- Благодарю, господин Шашня, вы даже не представляете как эти слова...
- Господин Миллер, - капитан остановился, наконец, и развернулся к собеседнику немного не доходя до мостика. - От кого вы бежите?
Коммуникатор вздрогнул и побледнел настолько откровенно, что отпираться уже не было никакого смысла. Та 'милая открытость', что в свое время подкупила в нем Йохана, играла плохую службу. Тем не менее, Миллер попытался:
- Господин. Капитан, я решительно не понимаю, что заставило вас полагать...
- Разумеете, господин Миллер, вы не складываете впечатление человека недалекого. Сейчас вы среди друзей, так дозвольте друзьям вам помочь, - капитан постарался вложить в голос всю доверительность, на которую только был способен, но маг все еще колебался.
- Я не уверен...
- Так уверуйте, господин Миллер. Я и моя команда, возможно, склали головы на плахи. Окажите малое уважение - покажите за что? Если вас это упокоит - ответ ничего не изменит к худу, мы все также будем вам верны и довезем, как вы и просили, в Садгард.
Миллер, никогда не бывший человеком крепкой воли, сдался.
- Внутряки, - прошептал он и, поймав все еще вопросительный взгляд Лаврентия, добавил, - отдел внутренней безопасности Летного Комиссариата Графств Халровиана.
Капитан внутренне только что не расхохотался от облегчения. Отчасти потому, что это означало, что убеждать мага покинуть Графства просто не придется - он уже готов просить об этом сам. Отчасти же потому, что он не имел ни малейшего представления о том, что из себя представляли 'внутренние' отделы военных структур - просто экстраполируя на них свои знания о продажности и распущенности всевозможных 'внешних'.
- Господин Миллер, - нотки радости, как не пытался Шашня их скрыть, таки скользнули в его голосе к удивлению коммуникатора, - хочу уверить вас, что все так, как я сказал на сходнях - друг господина Рекского на этом корабле в полной безопасности пока жив я и команда. Прошу вас только такого - не спешите сходить в Садгарде, не поговорив раньше со мной. Может стать - наша встреча не случайна.
- Капитан, - донесся окрик с марса, - блик за кормой.
Шашня ругнулся и стремглав взлетел на мостик, не прощаясь, схватил протянутую боцманом трубу.
'Бликом' на корабле называли сигналы гелиографа, 'за кормой' говорило о том, что 'бликует' судно или корабль. 'По борту' значило бы сигналы с берега - их Шашня, уже решивший спускаться по реке 'в белую', просто проигнорировал бы, зная, что сигналят браконьеры, контрабандисты или бандиты, спешащие сбыть награбленное.
Найти на речной глади, раскинувшейся едва ли не от горизонта до горизонта, крохотную пока точку капитану не составило труда. Секунды ушли на попытку опознания - галера, если судить по скорости хода, парус пока не разобрать. Гелиограф требовал 'каракке замедлить ход и принять на борт пассажиров'.
Шашня снова ругнулся, в одной фразе сплетя навь, кракена, якоря и мужеложество. Ничего хорошего такое требование нести не могло по-определению. Вероятность того, что кто-то просто хотел пересесть и продолжить путь не на идеальной для речных переходов галере, а на морской каракке, стремилась к нулю. До крупных городов уже было достаточно далеко и если чем, помимо глубины форватера, и славилась Исена, так это процветающим речным пиратством. Ветер был слабый и уйти на реке от гребного корабля, буде тот возжелает их догнать, не было ни единого шанса. Укрыться в притоках или излучинах означало заведомо загнать себя в ловушку - несравненная на морских просторах каракка на реке проигрывала галере чуть не во всем.
- Малый ход, канонирам готовность, экипаж к оружию, - рыкнул он не отрываясь от трубы.
- Фор-марсель! Фор-брамсель! Орудия к борту! Расчехлить фальконет! Оружие к готовности! - проревел у него за спиной боцман и тут же залился трелями свистка, дублируя команды.
