Граф лишь приглашающе повел рукой, Грызнов обновил налитое.

- Покушение на господина Грызнова - рисковый шаг, ва-банк. Если оно удается - прогрессисты и толерантисты окончательно теряют свои позиции, подточенные инцидентом на 'Альвире'. Герой войны, стальной Грызнов не выдерживает груза вины за произошедшее и решает уйти с честью, как какой-то торганец, сведя счеты с жизнью - кому еще нужны доказательства в провальности политики со-сотрудничества в военной и, как следствие, любых других сферах? Фактологическая связка мало кого интересует, Палата живет в счет эмоций и сиюминутных настроений общества, пытающийся их игнорировать надолго не задерживается. Первична только временная и пространственные связки - черные кошки в большой политике часто играют роль не менее важную, нежели армии. Провал убийства маловероятен - о операции знает ничтожно мало людей, привлечены незасвеченые спецы...

В этом месте Горий позволил себе снисходительную ухмылку. Граф вначале недоуменно вздернул брови, но потом жестом предложил продолжить слушать Йохана, откладывая вопросы на потом.

- Провал. Провал несет риски, но даже в этом случае не составит труда выставить Настоятеля эдаким самодуром, пытающимся добиться внимания к своей персоне, сделать себя жертвой. Единственное, что нанесет серьезный удар по позициям консерваторов - это веские доказательства покушения. Худший из вариантов - убийца, свидетельствующий против себя, подтверждающий улики на месте, орудия преступления. В этом случае юристы Академии требуют привлечения менталиста, неизбежно освидетельствование и...

- Ситуация разворачивается с точностью до наоборот, - граф довольно хлопнул в ладошии и демонстративно зааплодировал Рекскому, недовольно, тем не менее, нахмурившемуся вмешательству. - Есть инцидент на объекте, смерть, покушение на Настоятеля - 'ретрограды идут на все, чтобы остановить прогресс!', 'замшелый расизм готов на убийство', 'герои войны, удар в спину нации!'.

Граф очень умело подделал интонации уличного продавца газет, чем даже у Рекского смог снять раздражение и вызвал улыбку.

- И теперь даже если бы 'Альвир', простите меня Горий, плюхнулся бы на брюхо в самый ответственный момент - уже это бы не играло никакой роли, ибо любой провал автоматически записывался бы в происки трусливых саботажников от правительства.

- Иными словами - иф в подвале - билет в большую политику для вас и козырная карта в оной для ваших грядущих союзников, - подытожил Грызнов.

- А это иф? Интересно. Но как бы то ни было - именно так, мой дорогой Горий. Или вы уже подсчитываете недополученные прибыли? - бывший настоятель лишь покачал головой. - Что ж. Вы позволили себе небрежение, пока Хан раскладывал все наши хитрые планы по пунктам - позвольте теперь узнать причину?

Грызнов в очередной раз подлил собеседникам.

- Принюхайтесь.

- Пахнет...

- Говном, - закончил за графа коммуникатор.

- Именно. Нелюдь спланировала все идеально и если бы не своевременное предупреждение - у меня было бы мало шансов сейчас беседовать с вами, господа, если бы не одно 'но'. Они несколько раз заходили в мой дом и обратно через канализацию. И если в их гетто это и может быть нормальным - фекальная вонь из каждого угла, то в своем доме я не привык к подобным запахам. Извиняюсь, кстати, пользуясь случаем - я намеренно не стал использовать парфюм, для демонстрации. Дайте мне минуту, - Горий отошел к кабинетному столу, секунду покопавшись в ящиках извлек флакон духов и еще через секунду кабинет заблагоухал морской солью вперемешку с какой-то водорослью. - Ни в коем случае не умаля ценность вашего предупреждения, господин Рекский, но учитывая обстоятельства, даже в неведении у меня этот запах вызвал бы много вопросов. И там до мысли вместе с Робером, терьером моей дочери, прогуляться по дому оставался один шаг.

- Однако, - граф крякнул, залпом осушив бокал и указав на него взором. Запах, будучи замеченным, уже не давал сидеть с комфортом, раздражая обоняние.

- Господа, предлагаю передислоцироваться на лоджию. Заодно я распоряжусь о раннем завтраке, - Грызнов безошибочно уловил настроения Фулье. Мужчины поднялись и в молчании переместились в соседнюю комнату, а оттуда на большой открытый балкон на высоте второго этажа. Хозяин ненадолго оставил их, распорядившись солдату у дверей разбудить прислугу и потребовать подать завтрак. Хоть и отсутствовал он минуту от силы - по возвращении Горий уже застал мужчин продолжающими беседу:

- Извини, Лоренц, но тут я тебе ничего ответить не могу - у тебя свои источники и способы, у меня свои...

- Горий, - граф обернулся на звук шагов, - а я тут пытаюсь наконец выдавить из Хана, откуда он все же получил столь ценную информацию. Увы. Хорошо. Перейдем, наконец, к делу. Итак, убийцу вы готовы мне предоставить. Люди, которые его брали - будет лучше, если у вас на этот счет будет непротиворечивая легенда, что они делали у вас посреди ночи, иначе будет слишком много вопросов к источнику информации, а Хан его упорно скрывает, - граф все же не удержался от подколки. - Идеально будет, если, помимо вас, кто-то из них будет готов пройти освидетельствование. Ну и - 'не покидайте город, бла-бла-бла', конечно же.

Грызнов понимающе кивнул. Так и не присев, повел рукой в сторону внутренних комнат.

- Завтракать желаете до, после? Предупреждаю - вонь будет сильная.

Глава шестая. Лаврентий Шашня, капитан 'Распутной селки'

Хоть города-близнецы Хала и Ровиан и не стояли у морских берегов - широкая полноводная Исена обеспечивала судоходство в полной мере. И ширина, и глубина ее у пирсов городов позволяла пройти не только плоскодонным речным или гребным судам, но и полноценным океаническим. Даже имперский нихльдхег, буде вздумалось кому завести его в сии воды, с комфортом бы разместился рядом с халровианскими фрегатами, 'крылатыми' лебедями нигуров и стальными карловскими черепахами. К тому же Исена, будучи одной из главных водных артерий Андрована, обеспечивала значительную часть внутриматериковой торговли как таковой. Империя Осса, не имеющая выхода к северному или восточному побережью, пусть и скрипя зубами, но исправно оплачивала торговую пошлину графствам.

'Распутная селки' брала в города-близнецы хлопковую пряжу, шелк-сырец или кожу, реже лес или бронзу. Обратно - готовые изделия - ткани, мебель, оружейные заготовки, которые партиями сбывала по мере своего следования вниз по течению в городах поменьше, торговых заставах или даже напрямую перекупщикам поменьше с борта на борт. Но жила она не с этого. Как только в Срединном океане утихали шторма и погода благоприятствовала небольшому судну - 'селки' выходила на вольный простор, оставляя размеренную речную торговлю. Но чтобы понять, что именно она искала там и что именно приносило основной барыш разношерстному экипажу - потребуется совешить экскурс в недалекое прошлое.

Уже пять лет прошло с тех пор, как отгремела большая и кровопролитная война Графств с Чадящими островами. Две морские державы схлестнулись в северных водах, окончательно решая, кто же из них будет контролировать регион. Прецедентом для войны послужил незначительный инцидент с взятием Чадом халровианского капера, но сама напряженность висела годами, если не десятилетиями и просто обязана была рано или поздно разрешиться вооруженным конфликтом. Оба противника стоили друг друга, обладали сопоставимым по мощи флотом как парусным, так и 'каменным' - Плавучими Островами, у обоих на тот моменты был мощнейший институт подготовки офицерского штата, команды обоих были закалены в многочисленных морских стычках. Графства превосходили Чад численностью, но проигрывали в счет разобщенности и внутреправительственной дезорганизованности. Чадцы брали выучкой и железной дисциплиной, но не обладали сколько-то значимой наземной армией, суровые морские волки на суше быстро терялись, приходили в уныние и терпели поражения от регулярных войск. В ходе войны Графства потерпели серьезнейшее поражение в битве при Рокбурге, позже получившей имя Раскаянье - потеряв два из десяти остров и почти треть парусного флота и, казалось, победитель окончательно определился. Палата Графов на полном серьезе обсуждала капитуляцию, влияние военных упало настолько, что графы в лицо высмеивали любого примкнувшего к этой коалиции. Ситуацию обратило введение во флот Парящих Островов, ранее применявшихся исключительно в качестве мобильных баз командования при проведении наземных операций. Новая доктрина сформировалась в считанные месяцы и вот уже Битва при Чаде принесла островитянам жестокую расплату - их флот был разбит и рассеян. Четыре из участвовавших в сражении полутора десятков Островов пошли на дно, лично руководивший битвой конунг попал в плен. Война еще продолжалась, но исход определился именно тогда. Конунг был предан суду и показательно казнен, вызвав в среде чадских ярлов полный разброд. На престол был возведен несовершеннолетний сын правителя, капитуляция была подписана регентом в течении месяца, Чад сменил форму правления с монархии на парламентскую монархию и фактически превратился в марионетку Халровиана. Но.