Так они и сделали. Чуть дальше по набережной, недалеко от жилища Джона, нашелся отель «Бридж инн», где Спир предстояло коротать время с трех часов дня. Когда все было улажено, Сьюзен ушла пешком, ничего не сообщив кучеру. Она предусмотрительно рассказала всем, даже слугам, о покупке сада, поскольку это давало повод для множества подобных визитов в будущем.

– Я тут подумал, может, дать лошадям отдохнуть и вернуться вместе с тобой? – сказал Джон, погладив ее щеку большим пальцем.

– Это было бы замечательно! – ответила она, сонно потянувшись. – Если бы было возможно.

– А это невозможно? – удивленно спросил Белласис. – Но почему?

Сьюзен одарила его томной улыбкой, обещавшей в будущем, как только представится возможность, намного больше.

– Я еду со служанкой в экипаже своего мужа.

Сначала Джон не мог сообразить, в чем суть затруднения. Можно посадить служанку на козлы с кучером, а самим преспокойно ехать в город в экипаже. Кто-то может увидеть его с хорошенькой замужней женщиной в карете ее супруга? Ну и что? Белласиса это нисколько не беспокоило. Но по зрелом размышлении даже он понял, что Сьюзен очень важно сохранить репутацию, так что о совместной поездке не может быть и речи. На секунду Джон заподозрил, что она так же сильна, как он сам, и столь же уверенно управляет событиями, но наваждение тут же исчезло: он видел лишь смеющуюся женщину, с полуприкрытыми глазами, лежавшую на подушках, безумно в него влюбленную. Это его устраивало, и он не стал настаивать.

Со вздохом, который должен был продемонстрировать, что самое страстное ее желание – никогда не разлучаться с любимым, Сьюзен встала с постели и накинула ночную сорочку. Потом босиком подошла к окну, шаркая по роскошному турецкому ковру, и взяла корсет.

– Спир осталась ждать в «Бридж инн», – сказала она, с притворной скромностью поджав губы. – Так что мне потребуется помощь.

Джон удивленно поднял брови и тоже делано вздохнул. Сьюзен засмеялась, и он к ней присоединился, хотя, по правде говоря, сложные детали женской моды находил чрезвычайно утомительными.

– Мне придется зашнуровывать корсет?

– Нет. Это делают только в театральных комедиях. Шнуровку затягивают, но главное другое – самыми упрямыми бывают вот эти крючки спереди.

Чтобы управиться с этими кошмарными крючками, Джону потребовалось больше пяти минут, а потом Сьюзен еще попросила помочь ей застегнуть сзади непослушные пуговички, которые шли по всей спине сверху донизу. В комнате становилось все жарче, и у него вспотели пальцы, пока он возился с желтым шелком.

– Хорошо бы в следующий раз ты надела что-нибудь менее… утомительное, – беззлобно проворчал он.

– Увы, я не могу разгуливать по улицам в халате. Даже ради тебя. Кстати, когда ты помогал мне раздеваться, то так не переживал.

И опять у Джона закралось подозрение, что Сьюзен над ним смеется. Каким-то образом получалось, что это он идет у нее на поводу, а не наоборот, как ему представлялось. Но молодой человек снова решительно отмел эту мысль.

– Давай в следующий раз встретимся в Лондоне? – предложил Белласис, глянув на карманные часы. – Ну или хотя бы где-нибудь поближе?

Сьюзен кивнула:

– Эти новые железные дороги все меняют.

– В каком смысле?

– Я только хотела сказать, – улыбнулась она, – что мы можем встретиться в каком-нибудь удаленном местечке и успеть домой к чаю. Говорят, до Брайтона теперь можно будет доехать за час-два, а до Йорка – всего за пять-шесть часов. Дух захватывает от такой перспективы!

Но Джон не разделял ее восторгов.

– Не понимаю, зачем постоянно что-то менять. Меня все устраивает как есть.

– Ну, что касается нашего сегодняшнего дня, я бы и впрямь ничего не стала менять. – Сьюзен потешила тщеславие любовника именно таким способом, как ему нравилось. Разумеется, она знала об этом. – А теперь мне и правда пора.

Она еще раз поцеловала Джона, проведя языком по его губам – обещание следующей встречи.

– Не заставляй меня ждать слишком долго, – шепнула она ему на ухо и, не успел он ответить, уже вышла и направилась к прихожей, где ждал молчаливый слуга, чтобы открыть ей дверь. Видно было, что малый следует привычному порядку действий, в котором его ничто не удивляет.

Единственной трудностью для Сьюзен было добраться из комнат Джона до отеля «Бридж инн». После этого при ней окажутся служанка и экипаж, и она будет степенна и благопристойна, как истинная лондонская матрона. Сьюзен предусмотрительно надела более густую, чем обычно, вуаль, чтобы любой, кто бросит на лицо женщины случайный взгляд, не мог бы с уверенностью ее опознать. Так или иначе, самообладание не покинуло ее, и обратный путь до отеля она проделала спокойно и без приключений. Спир чинно ждала госпожу с пустой чайной чашкой. Когда Сьюзен вошла, служанка встала:

– Я гуляла, мэм.

– Ну и правильно. Хуже было бы, если бы вы весь день проторчали в пабе.

– Я ходила встречаться с агентом по недвижимости, и он дал мне несколько описаний садов, выставленных на продажу. – Спир достала три-четыре рекламных проспекта. – Подумала: может, пригодится.

Сьюзен молча взяла листки, аккуратно их сложила и убрала в ридикюль. Теперь прочное алиби было обеспечено.

«Действительно ли существует такое явление, как черная полоса? – равнодушно думал Стивен Белласис, глядя, как крупье снова сметает его фишки. – Обычно говорят о полосе везения, о счастливой полосе, но бывает же и несчастливая?»

Вопрос сей недаром занимал преподобного Белласиса. Ведь любая полоса должна когда-нибудь закончиться, однако его проигрыши все не кончались и не кончались. Сегодня днем он потерял уже немало. Можно сказать, небольшое состояние. Пока сын развлекался в Айзелуорте с любовницей, Стивен погорел на тысячу фунтов в клубе «Джессопс», неподалеку от Киннертон-стрит.

«Джессопс» не входил в число клубов, куда стремились попасть честолюбивые джентльмены; он был одним из тех мест, где в конце концов оказывались моты и транжиры. Клуб состоял из нескольких обшарпанных комнат, разбросанных аж на четырех этажах. В этих грязных, с затхлым воздухом помещениях разномастным игрокам подавали низкосортный алкоголь, пока те спускали на ветер остатки сбережений или деньги, которые им удалось выпросить, занять или украсть. Такова была оборотная сторона Белгравии.

За несколько лет до этого Стивен состоял в клубе «Крокфордс» на Сент-Джеймс-стрит, где сильные мира сего собирались, чтобы приятно провести время и перекусить. Но Уильям Крокфорд был человеком хитрым. Он изучил историю и нынешнее состояние самых видных семей страны и выяснил, сколько они стоят. Знал, кому можно предоставить долгосрочный кредит, а кому не следует. Нетрудно догадаться, что достопочтенный Стивен Белласис протянул в «Крокфордсе» недолго. Вскоре он смог убедить себя, что к игре совершенно не обязательно должны прилагаться модный французский шеф-повар и изысканное общество, и стал посещать не столь элитные заведения. Он полюбил «Виктория спортинг клуб» на Веллингтон-стрит, где не играли, а «делали ставки», и сам ставил на рысаков на скачках в Аскоте и Эпсоме. К сожалению, с лошадьми ему везло примерно так же, как и с картами.

Но как же он любил ощущение победы! Многого не требовалось, всего лишь легкая удача, всего несколько фунтов выигрыша – и Стивен уходил. Иногда, чтобы насладиться томным очарованием «Аргайл румс», где праздновал удачу на свой манер: взять бутылочку портвейна, а может, запустить руку под юбку хорошенькой танцовщице. В другой раз он позволял себе более отчаянные поступки и перемещался к востоку, в район притонов у Семи углов, куда даже полиция лишний раз не совалась. Как человек, готовый внезапно рискнуть жизнью, Стивен выпивал в тамошних барах, болтал с ворами и проститутками, порой не мешая ночным событиям принимать пугающий оборот и не зная, застанет ли его утро мертвым в канаве, с ножом в боку, или же в супружеской постели, рядом с постылой женой.