Михась флегматично пожал плечами.
— Дикость с лешачихой в постель лезть. А тут расчёт. Логика. Во! У него ж дитяти пропадать стали. Чуть ли не каждую ночь. Малолетки все. Поди-кось, за неделю всей оравы и не стало. Одну только схватили, прежде чем убёгла. Зачинщицу.
— Какую зачинщицу?
— Да была там одна. Бесёнок белобрысый. Шустрая, востроглазая. Всё про ельфов каких-то балакала. Мамку ждала. Мелкие только её и слушались. Она их всех увела. В лес на этих своих ельфов смотреть. А там и сгинули. Потом её ещё в дурке заперли. Хотя я думаю, что малых лешачиха с сопки к себе заманила. Уж шибко она до детишек охоча. У самой-то, видать, нету. За лешими такое часто водится. Вот и превращаются в лисунков заблудшие в лесу ребятёнки. Они ж по малости лет сопротивляься не могут. А эти ещё и мамку все искали…
— В дурку? , — прошептал Лев, пытаясь связать всё воедино, — бесёнок белобрысый. Постой, как ты сказал? — «У нечисти-то ведомо, души нет. Вот и хочет хоть на время человечьей погреться». Что-то вроде сексуальной аддикции. .
— Чё? А. . Ну да. . Ад, одна дорога,- кивнул Михась, -, а через секс туда и попадёшь. Бабы- зло. Из избы бы их не выпускать. А то так подолом и вертят.
— Не…- машинально, думая совсем о другом пробормотал Лев, — тут другое- бегство от одиночества. Снова и снова в сексуальную связь вступает, даже с незнакомыми, пытаясь хоть на время тепло почувствовать, погреться, как ты сказал. Избавиться от внутренней пустоты. Зависимость, проще говоря.
— Чё?
— Ну аддикция эта сексуальная… Зависимость… в смысле от секса. Ну как от самогона что ли…
— А-а. . Это да. Она самая акция. . Если не хлебнуть, то так худо бывает, что кажись, помрёшь прям тута.
Лев не слушал. Он торопливо доставал телефон.
— Сергей? Привет. Это Лев. Ну вот, ты говорил: «Звони», я и звоню. Да нормально всё, но помощь нужна. Ты теперь шишка. Не в службу, а в дружбу. Глянь по своим каналам, что есть на Гостемирову Светлану. Ага. Николаевну. Жду… Да, похоже на то. Не ржи. Ну, влюбился, с кем не бывает. Подстраховаться хочу. Ага. Спасибо. Так. Одна. Муж погиб три года назад? В Африке? А что его туда занесло? А-а, врач, под эгидой Красного креста. Да, блин, вот и командировка. Как она пережила-то. И малышка. Теперь понятно, откуда травма. Спасибо. Что, ещё что-то? Паспорт получала странно? То есть? Так… Так… Ого. Запутанная история. Так и не узнали, как 16- летняя девчонка, без родных и друзей оказалась в городе? И выдали? Странно. Ну ясно. Значит, замуж выскочила. Да знаю я, что умная. И что красивая, знаю. Да вот, как видишь, бывает. Спасибо. Слушай, ещё одно. Это уже по работе… Пожар был. В детском доме. В 90–91, да-да… именно скажи, что случилось. В двух словах. Для статьи мне. Так… Кладовщик спьяну…
— Да не пьющий был Сенька!
Лев предупреждающе вскинул руку. Михась что-то пробурчал и повернулся к мужикам.
— Да. Да. Тут я… Слушаю. Сгорели? Нет… не нашли тел. Ага. Не искали даже. Одна девочка? Куда? Да, знаю больницу. Ну, если что, наведу справки. Какой- какой диагноз? Ага. Психотическое расстройство, ну, обычный после стресса, пережитой травмы. Понятно… Спасибо огромное. Не всё? Что? Исчезла? Из больницы? Через неделю? Искали и не нашли? Ого. Странно это. Да нет ничего. Просто работу пишу. Да аттестацию проходить надо. Вот и затеял что-то вроде исследования! Спасибо ещё раз! Будь здоров. Карабкайся ещё выше Ага. Выше гор могут быть только горы. Не-е. Не пропаду. Давай…
Итак, детский дом сгорел, дети исчезли. Осталась только одна девочка. Девочка, которая рассказывала про эльфов, Девочка, которую поместили после пережитого шока в специальное лечебное заведение. Девочка, которую никогда не выписывали, потому что через неделю она просто исчезла. Играла на площадке с другими детьми, убежала за укатившимся мячиком и не вернулась. Девочка, которая считала себя эльфийкой и очень ждала маму. Девочка по имени Света.
Вспомнились истории о суккубах. Вспомнилась Светлана. И её слова «Самое страшное в том, что в этом „вашем” мире с вами вынуждены жить и другие. И умирать. Потому что созданы они иначе, не так как вы» Что это она себя-то из круга исключила? «Вы» да «вашем». Неужели правильный диагноз девочке поставили, хоть и предварительный? «Острое преходящее психотическое расстройство». Лев знал, что именно с таким чаще всего попадают в больницу впервые. Так что могли шлёпнуть и для галочки. Ну, а вот если серьёзно, то серьёзно. Могут за этим скрываться и шизофренические психозы и кое-что похуже, если он правильно помнил психиатрию.
Может, и не защитная реакция вовсе весь облик Светланы, а наоборот как раз? Боевой раскрас. Хищница, вышедшая на охоту? Ведь первое впечатление такое было. Это потом он копаться стал в себе и в ней. О самопрезентации рассуждать. Спасти захотел. Да его самого, похоже, спасать впору. А то повторит судьбу Сеньки Губошлёпа.
— Михась, ты извини, что перебил. Так зачем директору пожар нужен был? — спрашивал Лев скорее для формальности. Во-первых, было уже не интересно, а во-вторых- понял.
Михась его догадку подтвердил.
— Так пропали ребятки-то. Не сберёг. Узнают- кому отвечать? Не кладовщику же. А так всё шито-крыто. Ну, пожар, ну посадили Сеньку, дали пять лет, через три вернулся… Виновный наказан. Отстраивать заново здание никто не будет, можно и распродать кое-что. Детей в город да в райцентр увезли, а дом прихватизировали по-быстрому.
— Да откуда ты это всё знаешь-то, чёрт возьми! — всё-таки не выдержал Лев.
— Э! Не поминай нечистого к ночи! Тебе ещё впотьмах возвращаться. А я знаю, поскольку там сторожем работал. Колхоз вон разогнали, работы не было, все и подались кто куда. Сторожить детишек-то всяко лучше, чем в городе в коптёрке какой-нить вшей кормить. Хоть и страшновато ночами окрест сопки-то бродить было, врать не буду. А Сенька Губошлёп, так тот свояк мой. Сеструха сильно по нему убивалась. Я как-то даже с ружьишьком на эту лешачиху ходил. Думал, бахну ей в брюхо, авось Сеньке и полегчает. В семью вернётся, а то пропадает сеструха, извелась вся…- Михась замолчал, а затем зло сплюнул.
— Ну и как? Не нашёл?
— А вот не твоего ума дело! — окрысился вдруг мужичонка, — хотишь, чтоб я сказал, что бабу грохнул? Нашёл дурака. Накося, выкуси — он сунул в окно заскорузлый кукиш, -, а ну, езжай отселева, пока вилами не помогли…
Лев пререкаться не стал. Поблагодарил и медленно двинул восвояси. Подумать было о чём. Страшно, но в голове неотступно крутилось, что психические расстройства и шизофрения в частности обуславливается генами. В такт головной боли то и дело огненными буквами в сознании вспыхивала фраза из учебника » …исследования говорят о высокой степени наследственной обусловленности заболевания» Вот и взялся помочь Виолетте. На душе было погано.
Практикум
Что такое нетанцевальное настроение, о котором он упомянул при Вете, Лев понял только сейчас. Он брёл, низко опустив голову, мысли были действительно тяжёлыми, немыслимо. Какого лешего он вообще туда попёрся! В тайгу, в смысле, не в ДК. Да и в ДК, если подумать, тоже. Танцевать он никогда не любил. Главным образом, потому что не умел. Да и скопление народа переносил не очень хорошо. Кстати, о леших. Не давала ему покоя история Сеньки Губошлёпа. Синдром Красавицы и Чудовища давно вызывал интерес.
Красавцем, судя по прозвищу, Губошлёп не был. Как и сам Лев, между прочим. А вот «Лешачиха» явно была. Света. Что они находят в таких, как Губошлёп и он? Современные варианты с «папиками» рассмотрению не подлежали, там-то понятно всё было. Но Губошлёп? Но он сам? Он, конечно, знал, что отношение к мужчине во многом зависит от того, какая рядом с ним женщина. Наоборот почти никогда. В этом смысле женщина всегда была самодостаточной. Либо красивая, либо нет. Либо умная, либо не шибко. И кто вышагивает рядом с ней, на это никак не влияет. Если же какой-нибудь мальчишка-изгой, неудачник появлялся на людях с секси-девочкой, его статус в компании менялся.
