Формирование великих аллювиальных равнин близ края отступающего ледника и соответствующих террасо1 вых уровней: Личков рассматривал в связи с проблемой террасовых рядов морских побережий Европы. Принято было считать образование этих террас результатом общего опускания (на фоне колебаний) уровня Мирового океана. Но анализ и сопоставление террасовых ступеней крупных аллювиальных долин и морских побережий привели Личкова к идее о зависимости террас от крупных региональных колебаний земной коры (позже эту гипотезу принял и развил С. Н. Бубнов, подчеркнувший, что если у Л. Ламота и Ш. Депере речь идет о процессах в водяном слое, то у Личкова — о подкорковом магматическом слое) [49].
В чем причина подобных колебаний? Для выяснения ее Личков воспользовался представлениями об изостазии — равновесном положении блоков земной коры, как бы плавающих, подобно айсбергам, на более плотном подкорковом веществе, находящемся в напряженном состоянии. От' них еще раньше некоторые ученые перешли к гипотезе гляциоизостатических движений (опускание блоков земной коры под нагрузкой мощного ледникового покрова и их поднятия после его таяния). Логично было предположить, как и сделал Личков, что гигантские ледники, "затопившие" Полесье и проникшие крупным языком далее на юг, вызвали здесь общее опускание земной поверхности. После их таяния земная кора стала постепенно воздыматься. Так были созданы условия для накопления озерно-аллювиальных толщ и формирования террасовых ступеней, отражающих последствия тяжелой поступи великих ледников плейстоцена.
Личков привел схему соотношения днепровских террас и сравнил ее со схемой средиземноморских террас Депере. По этим данным получалось, что на Днепре уровни террас сначала последовательно повышаются — от гюнцской (т. е. соответствующей эпохе древнейшего плейстоценового оледенения) к миндельской и наконец к рисской, а затем понижаются — к вюрмской и современной. Такая закономерность, по-видимому, вызвана увеличением ледниковой нагрузки от первого оледенения к максимальному, рисскому, и последующим ее уменьшением.
Трудно сказать, каким образом удалось Личкову так прочесть маловыразительный, сглаженный рельеф Полесья и долины Днепра, чтобы увидеть обширнейшие вторые террасы Припяти и Днепра. Еще удивительнее, что он выделил две погребенные террасы Днепра. В те годы было очень мало данных о строении речных долин, а тем более о хронологии террас. И все-таки имеются веские основания верить в правильность его обобщения. Например, сравнительно недавно после детальных изысканий в северной части Полесья было обнаружено, что и у Припяти, по всей вероятности, наивысшая терраса покрыта донной мореной рисского (днепровского) ледника, две более древние террасы — погребенные и уровень их значительно ниже рисской, тогда как более молодая вюрмская лишь немного ниже ее. В целом террасовый ряд точно соответствует схеме террас Днепра, предложенной Б. Л. Личковым. Вряд ли подобное совпадение — случайность, тем более что выводы по древним террасам Полесья делались на основе детальной геологической съемки, буровых работ, пыльцевых анализов межледниковых отложений, т. е. значительно более обоснованно, чем у Личкова. В результате полностью подтвердилась его идея о взаимоотношении террас данного региона в их связи с оледенениями.
Проблема вертикальных движений земной коры была затронута также в статьях Личкова, посвященных геологической природе Черного моря. В них утверждалось, что Черноморская впадина — глубоко прогнувшаяся геосинклиналь внутри обширной геосинклинальной области, окруженной антиклинальными поднятиями. Кроме того, было обращено внимание на различие тектонического развития западной и восточной частей Черноморской впадины. Личков оспаривал мнение А. А. Борисяка о нехарактерности геосинклиналий для современной геологической эпохи, доказывая, что воды Черного моря заполняют именно современную геосинклиналь.
Конечно, за прошедшие более чем полвека подобные дискуссии в значительной степени устарели и представляют преимущественно исторический интерес. Современные геологические знания по проблеме структуры и динамики земной коры в черноморском регионе несравненно более достоверны и обшдрны, чем сведения, которыми располагал некогда Личков. Однако и в данном случае взгляды Личкова в значительной степени соответствуют им, во всяком случае, не вступают в резкое противоречие с имеющимся фактическим материалом. Более того, одна из идей, высказанная им в связи с проблемой Черноморской впадины, до сих пор остается недостаточно разработанной, хотя она представляется очень плодотворной для развития тектонических теорий. Я имею в виду мысль Б. Л. Личкова о сопряженности вертикальных движений отдельных участков земной коры, когда воздымание одних блоков вызывает опускание других.
Требуется оговорка. Рассказывая о научных исследованиях и обобщениях Личкова в киевский период его творчества, охватывающий более десяти лет (после Великой Октябрьской социалистической революции), мы не придерживались хронологически выхода в свет его старей, а переходили последовательно от одних научных проблем к другим. Однако будем помнить, что Личков занимался несколькими научными проблемами параллельно (некоторые из них стали как бы основой, "красными нитями", пронизывающими все его творчество). Он очень редко терял интерес к какой-либо из разрабатываемых тем. В этом он был похож на своего старшего друга В. И. Вернадского. Но было у них и одно существенное различие. Владимир Иванович не торопился окончательно обрабатывать и публиковать свои материалы, терпеливо выжидая, пока они вылежатся, "созреют", будут продуманы и даже критически оспорены (самим автором).
А Борис Леонидович был нетерпелив до чрезвычайности. Его захватывали научные поиски и открывающиеся новые идеи, гипотезы, обобщения. Он не умел ждать, пока улягутся первые впечатления и можно будет спокойно и основательно проанализировать их. Он сразу же брался за работу и вел ее быстро и темпераментно. Одним из проявлений этой увлеченности было то, что он (по его признаниям в письмах Вернадскому) постоянно считал ту работу, которой занимался в данный момент, самой интересной из всего, над чем он прежде трудился. И это было не излишне высоким самомнением ученого, склонного к преувеличенным оценкам своих достижений. Ведь пишет-то Личков Вернадскому, пред кем, если так можно сказать, преклоняется и как перед великим ученым, и как перед замечательным, великим человеком. Учтем и то, что Вернадскому он постоянно посылал свои опубликованные статьи и рукописи. Таким образом, Вернадский имел свое мнение по поводу статей Личкова, и на это мнение, безусловно, не могли никак повлиять самооценки Личкова. Вдобавок, оба ученых никогда не стеснялись делать друг другу критические замечания относящиеся к их научным идеям.
Личков был очень нетерпелив и увлечен до самозабвения своим научным творчеством. Вот характерные выдержки из одного его письма 1927 г.:
"Ездил я на две недели в Крым, и эта поездка явилась для меня своего рода откровением... Хотя ездил я с экскурсией студентов, поездка эта меня страшно продвинула вперед в понимании террас. Сейчас я написал работу (по-моему, самую интересную из всего, над чем я работал в последние годы) и в ней использовал крымские впечатления... Мне кажется, я доказал зональность... в вековых опусканиях и поднятиях... У меня получилась... целая цепь звеньев, удивительно спаянных между собой... Я ужасно захвачен сейчас новой своей работой и ни о чем другом просто думать не могу" [50].
Месяцем раньше, в апреле, он признавался в письме: "Моя работа по террасам так меня сейчас захватывает, так хочется завершить все выводы, что просто ничем другим и заниматься не хочется" [51].
А месяц спустя после первого из цитированных писем он пишет: "Сейчас занят вопросом о зональности пустынь на земле, связываю этот вопрос с зональными же поднятиями и опусканиями суши и уже окристаллизовал в уме новую работу "Об ископаемых и современных пустынях"... Попутно интересное освещение получает у меня вопрос о лёссе. Передо мной висит сейчас карта полушарий, на которой очень четко видны зоны, широтные, древних и новых поднятий, и ясно вырисовывается совпадение полосы пустыни с ледниковым районом континентального поднятия" [52].
