— Сората всегда выбирал.

— Ты говоришь так, будто я жуткий извращенец!

— Я ношу те, которые нравятся Сорате.

— Какая разница, какие я предпочитаю?!

— Это важно.

— Тогда, если я выберу, ты их покажешь?!

— И что будешь делать, когда увидишь?

— Возбужусь!

— Сората уже перевозбудился.

— И кто в этом виноват, кто?!

— Кто-то кроме меня.

— Не~ет, ты!

Судя по всему не понимая Сорату, Масиро недовольно скосила голову набок.

— Короче, выбирай-ка сама.

Масиро поглядела на правые трусики и призадумалась, потом посмотрела на левые и наклонила голову вбок. И тут же забросила оба куска ткани в комнату.

— Лень выбирать, и так сойдёт.

— Даже не надейся! Розовые! Живо надевай розовые!

Сората прошёл в комнату, подобрал с пола розовые трусики и всунул их в руку девушки, думая при этом, как же так: парень даёт девушке трусики на удачу...

— Если нравятся розовые, сказал бы сразу.

— Ц-цыц!

— Сората, ты покраснел. Простудился?

Подкрепляя свои слова, Масиро приблизилась к его лицу и прикоснулась к его лбу своим.

От столь близкого контакта у Сораты моментально вскипела кровь, и он лихорадочно отпрыгнул назад.

— Сората, ты горячий.

— В основном из-за тебя!

— Почему?

— Ну, э-это… Я вроде как парень! А ты девушка! С-слишком ты беззащитная, Сиина! О чём, по-твоему, я думаю, когда ты так себя ведёшь?!

Увлёкшись, он стал говорить лишнее.

— И о чём? — равнодушно спросила Масиро.

— Ф-фиг тебе!

— Сората, ты странный.

— А каким ещё мне быть, а?.. — пробурчал Сората, мучимый невыносимыми мыслями.

— Сората...

— Ч-что? — повернувшись к ней спиной, резко спросил он.

— Сората — парень.

— ...

— Я — девушка?

— О-очевидно же.

— Угу...

Сората не увидел, с каким выражением лица Масиро сказала это.

— Масиро! Нам нужно быстро в школу! — донёсся призыв Нанами с первого этажа.

— Пошли уже.

— А-ага.

Проводив Масиро и Нанами, Сората залез в ванную, чтобы прогнать сон. И хотя художество Мисаки у него получилось отмыть, прогнать сонливость полностью не вышло.

Но всё же, когда удалось хоть немного взбодриться, Сората вылез из ванны и вернулся в свою комнату, ставшую кабинетом отладки.

Сев рядом с Дзином, он всмотрелся в экран, на котором воспроизводилась драматическая часть в быстро меняющемся темпе. Компоновка и комы соответствовали манге, но благодаря флешу удалось добавить зумирование, речь, звуковые эффекты и фоновую музыку. В итоге получилось нечто граничащее с мангой и аниме.

— Слышь, Сората.

— Чё?

— Сегодня пятый день школьного фестиваля.

— Пожалуй.

— Мы и дня там не были.

— Да уж.

— Ты знаешь, вчера проходил конкурс красоты. Более того, в этом году его проводили в бассейне и, само собой, в купальниках.

— Говорят, в первый день в зале выступала идол-группа.

— Университетский драмкружок организовал кафешку типа для парочек. Официантки там изображают твою девушку и угощают чаем. Асами-сан приглашала меня туда.

— В торговом районе тоже подсуетились. Пекарня Хасимото устроила пышную презентацию нового «Супердынного хлеба».

— Хочу устроить гастромарафон. Якисоба, окономияки, такояки, оден… Говорят, отличную и недорогую еду привезли со всех районов.

— А~а, а ведь вчера хотел пойти на специальную лекцию. Я мог послушать игрового разработчика Фудзисаву Кадзуки, который закончил Суймэй… В этом году наш фестиваль опять вышел отличный...

— Ха-ха… вот только в настоящий момент мы к нему никаким боком.

— Да уж. Если не успеем закончить Няборона… Короче, хватит об этом, Дзин-сан. А то я скоро разрыдаюсь!

— Хорошо, отныне разговоры о фестивале под запретом.

Ведя утомительные беседы, Сората и Дзин продолжали отладку драматической части. Они не отрывались от экрана ни на секунду.

— Так у тебя что-то было с Масиро-тян?

Застигнутый врасплох, Сората медвежевато закашлялся. Но потом взял себя в руки.

— В последнее время как-то всё странно.

— Сиина всегда странная.

— Я о тебе, Сората.

— П-правда?

— Как бы это~ кисло что-то у вас.

— Кисло?

— Точно, — вклинился в разговор Рюноске, прежде молча стучавший по клавиатуре.

— Если говорить точнее, ты выглядишь так, словно отчаянно пытаешься скрыть то, что думаешь о Масиро-тян, — на редкость точно указал Дзин.

— Если ты до всего допёр, тогда не мог бы отстать от меня?!

— Вряд ли.

— Почему?!

— Разве можно не издеваться над простаком, который беспокоится о таких мелочах и ходит вокруг да около?

— Эй!~ Не надо настолько глубоко меня анализировать!

— Ну как же, от одного взгляда на тебя у меня руки чешутся. Надо ведь разрядиться. Понимаешь?

— Тогда, тогда-а, Дзин-сан, получается, ты вообще не думаешь о Мисаки-сэмпай?

— Времена, когда я стеснялся при её виде, давным-давно прошли. Бывало даже, когда я с ней не разговаривал. Вроде это был первый год в средней школе. Где-то полгода я упорно её игнорировал.

Сората думал, Дзин отвертится от ответа, но тот, наоборот, разоткровенничался.

— Когда я начал что-то понимать в жизни, Мисаки уже крутилась около меня, что заметили окружающие, но как только я подумал о ней как о девушке, мне стало как-то не по себе, вот.

— Каково это, иметь такую подругу детства?

— Я бы сказал, этот человек слишком тебе близок и потому слишком далёк.

— Как-то сложно.

— Говорю как есть.

Чтобы скрыть свои истинные мысли, Дзин тихо засмеялся.

— Как будто меня Мисаки понимает. Мы всё время были вместе. Какое бы событие я ни вспоминал, там всегда маячит Мисаки. Листаю домашний фотоальбом, и обязательно где-нибудь она промелькнёт… Такая вот она.

— Но ведь вы из разных семей.

Дзин относился к Мисаки как к представителю противоположного пола. Как и Мисаки к нему.

— Вот почему столько головной боли.

— Сегодня мы так много говорим.

— Если не буду говорить, то усну. А спать можно?

Прогоняя сонливость, Дзин поднялся на ноги и хорошенько потянулся.

— Мы же решили, что нет. Что за чушь ты несёшь? — возмутился Сората, и Дзин тут же закрыл глаза. Спустя секунду раздалось сонное посапывание.

— Дзин-сан, не спи на ногах!

Дзин сразу открыл глаза.

— М? А-а-а, прости. Я приму твоё предложение и лягу на кровать.

— Какой ты позитивный! Вот хрен тебе! Если ляжешь в кровать, уже не вернёшься!

Дзин пропустил предупреждение мимо ушей и распластался на кровати.

— Ладно, остальное доверяю тебе, Сората.

— Фиг тебе! Далее у нас выступление!

— Да всё пучком, ведь самое интересное в фестивале — это подготовка. Я уже сполна поразвлёкся. К тому же, Сората, разве не ты говорил мне про сон на ногах?

— Я же не предлагал тебе прилечь!

— Эй-эй, не груби сэмпаю.

— Я тоже валюсь с ног. Но времени у нас нет.

— Почему бы тебе не использовать свой пыл, чтобы затащить в кровать Масиро-тян?

— Те же слова я готов направить вам, Дзин-сан.

— Мне можно затащить Масиро-тян в кровать?

— Я про Мисаки-сэмпай!

— Сколько вы ещё будете болтать о бесполезных женщинах? — внезапно в разговор вклинился Рюноске.

— Нет в этом мире чего-то важнее, — воскликнул Дзин, поднимаясь. — А у тебя как, Рюноске? С Ритой-сан всё гладко?

— Послушай меня немного, Дзин-сан.

— Эй, Сората, дай послушать Рюноске.

— Акасака заставил отвечать на все письма Риты Горничную. Потому все жалобы каждый день сыпятся на меня!

Рита писала чересчур вежливые сообщения, но в них присутствовал некий скрытый смысл, от которого Сорате становилось не по себе. Он живо представил себе, как она с ухмылкой энергично стучит по клавиатуре...

— Передай ей, пусть радуется, что не добавил её в спам.

— И почему же не добавил?