Именно, дело происходило в туалете Сакурасо. Сората и Мисаки стояли напротив друг друга в тесной кабинке.

Такими темпами Сората и штаны спустить не сможет.

— Против! Ситуация не терпит отлагательств!

— Мой мочевой пузырь тоже не терпит!

— Я больше не выдержу!

— Вот и я не выдержу! Прошу, выйди наружу!

Если жить в Сакурасо, подобное может случаться на ежедневной основе. Если вдруг Сората обратится в суд, все материалы будут только рассматривать года три.

Потратив аж десять минут на то, чтобы образумить инопланетянку, Сората наконец остался в кабинке один, как того требовали нормы приличия, закончил свои дела и вышел из туалета.

— Уфф.

Вздыхая, он помыл руки в раковине. Побежавшая из крана ледяная вода кольнула кончики пальцев, чем известила о приходе зимы.

Само собой, похолодело. Уже шло 10 декабря. Сегодня и финальные экзамены заканчиваются, и до конца года остаётся всего ничего.

Особенно холодным утром на улице оказалось множество учеников, которые нацепили полный боекомплект — перчатки, шарфы и пальто — и выдыхали белый пар.

Сейчас, когда солнце зашло, температура понизилась ещё немного, в том числе у деревянного пола в коридоре, и чтобы выйти туда босиком, требовалось набраться храбрости. Наступила пора, когда ветхое Сакурасо подвергнется атаке ледяного сквозняка.

Жалуясь на холод, Сората решил подняться на второй этаж, чтобы побеседовать с Мисаки, и краем глаза заметил человеческую фигуру.

Парень остановился и проверил. Перед его комнатой оказалась Масиро в пижаме. Она ничем особо не занималась и просто одиноко стояла. Если раньше она без стука вероломно входила в его комнату, то в последнее время всё почему-то изменилось.

Сората представлял себе, в чём могла крыться причина. В том, что произошло на следующий день после того, как Масиро порезалась ножом. Парень поругался с ней, когда она, вопреки предупреждениям редактора Аяно, снова захотела поготовить. Вот она и причина с мотивом.

Прошла уже почти половина месяца, а у Сораты до сих пор было паршиво на душе. Он никак не мог смириться с тем, что Масиро нисколько не берегла собственные пальцы, которые край как важны для рисования манги.

«Я не сказал ничего неправильного».

С каждым днём эта мысль становилась всё сильнее.

— Сиина, — позвал Сората, и Масиро немного удивлённо повернулась к нему.

— Что?

— Хочешь баумкухен?..

Не получив ответа, он пошёл на кухню. Взяв из стратегического запаса в холодильнике один баумкухен, парень вручил его Масиро, которая проследовала за ним.

Масиро не сорвалась его есть и, держа упаковку, посмотрела на Сорату так, словно что-то захотела сказать.

— Ещё что-то?

— Спасибо.

— Да ничего...

— Сората...

— Чего?

— Злишься?

— Не злюсь...

— Врёшь, ты злишься.

— Не злюсь.

— ...

Масиро всё никак не успокаивалась. Однако не стала в очередной раз спрашивать.

— Прости меня.

— За что?

— ...

— Не извиняйся, если сама не знаешь, за что.

— Но ведь ты злишься, Сората.

— Да говорю же, я не злюсь!

От повышенного тона Сораты Масиро отступила назад. А потом с баумкухеном в руках вышла с кухни и убежала прочь.

— Когда орёшь с таким страшным лицом, то, как ни гляди, выглядишь злым.

Заместо Масиро появился Дзин. На нём было стильное, короткое пальто и узкие штаны, а на шею намотан шарф. Похоже, он собрался в свет. А пятница означала, что очередь дошла до Судзунэ-сан, королевы гонок.

После завершения школьного фестиваля мастер пикапа Дзин вернулся к разгульной жизни. Последнюю неделю он возвращался ночевать домой от силы раз.

— И как, по-твоему, я выгляжу?..

— Если я скажу, что ты выглядишь как мерзкий ублюдок, тебя устроит?

— Я и сам так думаю… и правда мерзкий… Но я не соглашусь. Масиро, как и хотела, стала мангакой, добилась сериализации в журнале, но творит такое, что словно не понимает всю ценность своих достижений… Не кажется ли тебе, что она просто издевается?

— А ты себе не накручиваешь?

Сората думал, что Дзин с ним согласится, но тот заявил совсем иное.

— Думал, кто-то будет до упада рисовать мангу забавы ради? Думал, кто-то будет просто так рисовать мангу, когда его знают во всём мире? Ты-то должен понимать это лучше всех.

Всё как и говорил Дзин.

— Но я вообще не понимаю нынешнюю Сиину...

— Если понял хоть это, уже хорошо. А теперь придумай, что делать.

Дзин налил в стакан воды из холодильника и залпом выпил.

— И как это понимать?

Собравшийся уходить Дзин, проходя мимо Сораты, положил ему руку на плечо.

— А ты пойми, — сказал он лёгким тоном.

— То есть я ошибся?

— Ты даже собственные чувства не замечаешь.

— Э?

— Если ты уже полмесяца злишься на Масиро, разве это не значит, что ты серьёзно относишься к её манге?

— ...

— Это прямо противоположно желанию поддержать её. Как мне кажется, раньше ты бы наоборот обрадовался, если бы Масиро-тян вела себя так.

— Я...

Неужели Дзин говорил правду? Сората не мог сказать наверняка. Талант Масиро до сих пор слепил его. Порой до боли. Казалось, ничего в ней не изменилось с апреля, когда она приехала в Сакурасо.

Потому Сората не мог так просто проглотить историю Дзина.

— Ну, удачи с ней.

Махая рукой, Дзин вышел через двери. Сората остался на кухне один, в полной неразберихе.

«А ты пойми».

Слова Дзина продолжали звучать в его голове.

— Если бы я мог, то и проблем бы не было...

Проводив Дзина, Сората направился на второй этаж, чтобы перетереть с Мисаки её проблемы. Нужная комната 201 располагалась ближе всего.

На двери висела плашка с надписью «Моя комната». Комната инопланетянки, без сомнений. Весь мир вращался вокруг неё.

Но даже у неё дела шли не всегда так, как она хотела. Взять хотя бы их разговор. Проще говоря, Сората думал, что она выбрала не того собеседника, но всё же не мог не пойти. Да и если бы отказался, она бы ходила за ним по пятам, пока бы он не согласился.

— Советчик из меня ещё тот...

Когда он со вздохом проворчал, позади внезапно раздалось:

— Канда-кун, что ты делаешь возле комнаты Камигусы-сэмпай?

Нанами, поднявшаяся по лестнице, с подозрением смотрела на парня. На улице похолодало, и щёки девушки немного покраснели. Видимо, она шла с работы.

— А на что похоже?..

— На то, что не к лицу человеку.

— Нет же!

— Тогда что? Если дело в уходе за Масиро, то ладно, но на всякий случай напомню, что второй этаж для парней закрыт. Прошу, не забывай.

— Мисаки-сэмпай попросила дать ей совет...

— Совет?

Когда Сората глянул на Нанами, ему в голову пришла отличная мысль.

— А, да. Аояма, есть время?

— Есть, но ответ нет.

— Почему сразу нет?!

— Не хочу впутываться.

Какая проницательная. У неё в условиях Сакурасо пробудился защитный инстинкт?

— Проблемы у Мисаки-сэмпай такие, от каких у меня голова пухнет! Пожалуйста!

— Да и я вряд ли ей помогу.

— Придумай что-нибудь!

Сложив вместе руки, парень умолял Нанами.

— Ладно, можем пойти вместе, но только если просто послушаю.

— Ты меня спасла, Аояма.

— Я тоже хочу попросить кое о чём Камигусу-сэмпай.

— Попросить её?

— Для тебя это секрет...

— Теперь мне ещё интереснее стало.

— А тебе своих проблем не хватает?

— Я составляю игровой проект каждую неделю и ещё учусь программировать.

Результатов он добился не очень хороших: по проектам преследовала череда неудач, и в кодинге он за многие месяцы нисколько не продвинулся. Но в чём-то прогресс всё-таки наметился, и Сората мог перепроверить свои предыдущие отправленные проекты. В нынешнем проекте он решил пересмотреть идею ритм-игры, которая ранее не прошла отбор.

— Я не про то, я про Масиро.

— Да… знаю.

Сората только и думал, что о всех своих проблемах и как их решить. Даже атмосфера в общежитии испортилась...