«Риск» – это и литературный, и информационный, и публицистический, и развлекательный журнал. Так как других гей-изданий подобного рода тогда не было, мы старались сделать его универсальным, – рассказывает Владислав Ортанов, – и максимально охватить все темы и проблемы, которые могли быть интересны гомосексуалам в то время…»

Вокруг журнала вскоре собралась группа единомышленников и авторов. Среди первых известных в СССР и за его пределами людей, которые не побоялись сотрудничать с «Риском», был выдающийся ученый Игорь Кон. Большое интервью с ним было опубликовано в одном из первых номеров. Среди писателей, чьи произведения появились на страницах издания, – Любовь Зиновьева, Ярослав Могутин и популярный в начале 1990-х автор гей-рассказов Сергей Вервольф.

Всего, начиная с 1990 года, вышло 11 (7 тетрадей, если учитывать сдвоенные номера) «Рисков» под редакцией Владислава Ортанова. За это время объем издания увеличился – с 24 до 48 страниц. А с 1994 года, когда Владислав Ортанов передал права на издание «Риска» Дмитрию Кузьмину, журнал превратился в «альманах с сильным литературным уклоном», последний (4-й) номер которого вышел в 2002 году.

Оставаясь редактором и издателем «Риска», Ортанов продолжал заниматься общественной деятельностью. Во многом благодаря публикациям «Риска» впервые в российской истории человек, осужденный по 121-й статье, был признан «узником совести» международной правозащитной организацией Amnesty International. Речь о Владимире Миронове, судебный процесс над которым освещал журнал.

В 1995 году, когда в России был создан как международный проект центр «Треугольник», который собрал все действующие гей- и лесби-группы Москвы, Владислав Ортанов некоторое время возглавлял этот центр. В совет «Треугольника» вошли все гей- и лесби-лидеры столичных организаций. Это был «западный пилотный проект организации, которая бы занималась защитой прав гомосексуалов в России и распространением информации».

В 1994 году был зарегистрирован журнал «Арго» (его название условно расшифровывается как Ассоциация за равноправие гомосексуалов), который, по словам Владислава Ортанова, стал «первым эротическим журналом для геев». «Все, что было в «Риске», перешло в «Арго», – отмечает Ортанов, – плюс добавилась еще и эротика».

Одной из причин издания нового журнала стали претензии властей к «Риску». В начале 1993 года Владислава Ортанова вызвали в Управление по средствам массовой информации, чиновники намекнули ему на формально существующую 121-ю статью УК и сообщили, что, по их мнению, журнал «Риск» содержит элементы эротики, поэтому он не может продаваться нигде, кроме специально отведенных мест. Элементами эротики в журнале были признаны «веселые рассказы» и полуобнаженные фотографии юношей. «Нас поставили перед фактом, – вспоминает редактор «Риска», – либо нас закрывают, либо мы должны полностью сменить концепцию издания». Судиться с российскими бюрократами в условиях все еще действующих карательных статьей УК РФ Ортанов счел бессмысленным. Тем более что чиновники, по своим понятиям, демонстрировали верх либерализма. Они говорили: «Мы не против издания «Риска», просто перерегистрируйте его как эротическое издание…»

Ортанов предпочел другой путь. Он передал «Риск» Дмитрию Кузьмину, и теперь эротики, «заметной для чиновника», там не было, а ТОО «Арго-Риск» стало издавать иллюстрированный эротический литературно-публицистический и рекламный журнал для геев «Арго». Всего было издано пять журналов, последний – в 1997 году.

Поскольку журнал фактически выходил один раз в год, большое место в нем занимали обзоры (рубрики «Калейдоскоп», «Новости голубой планеты», «Кино, голубое и розовое»), подготовленные на основе зарубежной гей-прессы. Основная часть «Арго» – «эротическое чтиво» (Сергей Вервольф, Вадим Калинин, Дмитрий Лычев и несколько переводных авторов, среди которых – Трип Вандерфорд), а также публикации по самым разным проблемам гомосексуалов на всем пространстве бывшего Советского Союза.

На страницах «Арго» были представлены и эротические фотосессии с участием русских парней в рубрике «Первые шаги фотостудии журнала «Арго».

Интерес российских геев к зарубежным поездкам подтолкнул Ортанова к созданию в 1995 году туристического агентства «Арго-Риск», которое предлагало гей-туры в Прагу, Испанию, Грецию и другие страны. Особенностям гей-туризма в Германии, Испании, Чехии и Болгарии посвящены и несколько репортажей в «Арго», написанных русскими туристами.

Причиной закрытия «Арго» стал крупнейший финансовый кризис, случившийся в России в августе 1998 года. ТОО «Арго-Риск» потеряло все средства и влезло в долги из-за резкого роста курса доллара.

Журналы «Риск» и «Арго» оказались востребованными в регионах России. Многие их активные подписчики сами начали заниматься правозащитной деятельностью. Это, по словам Владислава Ортанова, основатели московского центра «ГендерДок-М», который продолжает работать в Молдове, Алексей Виноградов из Твери, а также лидеры гей-организаций в Казахстане, Белоруссии и Украине.

Почти во всех гей-проектах Владислава Ортанова принимал участие его любимый друг, с которым они вместе уже 18 лет. И сегодня Владислав Ортанов продолжает внимательно следить за гей-жизнью России и высказывать свое отношение по многим проблемам, в частности, в Интернете.

Звезда без футляра. Борис Моисеев (4 марта 1954)

Борис Моисеев – эпоха в эстрадном искусстве постсоветского пространства. Его творчество, его неизменный успех – всегда на взлете, без провалов и падений, символизирует разрушение коммунистической империи. Он – как первый и самый запоминающийся глоток свободы, запечатлен в умах миллионов граждан бывшего Советского Союза в своей неистовой песенной и танцевальной экспрессии. Именно так – «Экспрессия» – называлось танцевальное трио, созданное Моисеевым в 1978 году в Каунасе. Позже, в конце 1980-х – начале 1990-х годов, его музыкальный азарт на сером советском телеэкране словно перебивал и обгонял темп заставки официозной программы «Время». В «Экспрессии» был слышен подлинный ритм нового времени, а Борис Моисеев стал дерзким художником, способным предугадать и воплотить в танце яркое будущее без границ. «Свобода – это знак, символ моего характера, моей жизни, того постоянного стремления к независимости, которое с самого детства подстегивало меня и определило очень многое в моей судьбе».

Покорение эстрадного олимпа началось для Бориса Моисеева с Литвы. Прибалтика на закате Советского Союза была небольшим островком ограниченного либерализма в творчестве. В Каунас Моисеев приехал в 1975 году. Он только что ушел из Харьковского театра оперы и балета, в котором начал служить на ставке простого артиста после окончания Минского хореографического училища. Борис учился в классе балерины Младинской, танцевавшей в свое время на одной сцене с Анной Павловой. Подающий надежды воспитанник особенно преуспел в классическом танце, хотя его неукротимо тянуло к танцевальным экспериментам на эстраде…

Борис родился в 1954 году в тюрьме белорусского города Мозырь, где его мама, политзаключенная, отбывала наказание среди тысяч таких же советских граждан, единственная вина которых была в неосторожных высказываниях о советской власти и КПСС. Рассуждая об андрогинном образе певца, многие любят вспоминать, что она ждала девочку. Но появилась, вспоминает Борис «легендарные слова» мамы, – «девка с яйцами…»

Семья Моисеевых жила в маленьком «еврейском гетто» в Могилеве. Своего отца, который, очевидно, был одним из тюремных надзирателей, Борис не знал. Мама воспитывала его и двух старших сводных братьев одна. Он был поздним (матушка родила, когда ей было 39 лет), но желанным и любимым ребенком, который весьма отличался характером от братьев. Болезненно воспринимал самую незначительную несправедливость по отношению к себе. Наказания и обиды, нанесенные товарищами, закрывали мир вокруг черными тучами трагедии.