Они, действительно, были первыми. То есть первой была Евгения Дебрянская. В августе 1989 года она выехала в Европу для участия в международной правозащитной конференции. В визе сначала отказали, но потом все-таки отпустили – «под давлением многочисленных демонстраций Транснациональной радикальной партии Италии у стен советского посольства в Риме».
«Конечно, оказаться после совка в Вечном городе – это нечто. Да и сама международная правозащитная конференция… А шикарные обеды в фешенебельных ресторанах после голодной и нищей Москвы. А магазины, полные шмоток. Кстати, меня там итальянцы впервые прилично одели и надарили кучу шмотья для друзей в далекой Москве. Там я познакомилась с Чиччолиной, живыми транссексуалами (я их впервые в жизни видела) и Аликом Гинзбургом, приехавшим специально из Парижа»
Спустя три месяца в повторный визе в Рим Дебрянской отказали. Сольная акция протеста на Красной площади завершилась спецраспредилителем.
В начале лета 1990 года Дебрянская объявила о создании Либертарианской партии. В ее программу, наряду с политическими требованиями, вошли вопросы декриминализации проституции, легализации легких наркотиков и отмены уголовной статьи за гомосексуализм. Съезд партии превратился в шумное событие с юмором, стебом, эпатажными акциями в центре Москвы. Либертарианцы демонстрировали обществу главное: мы – несоветские – красивые, эмоциональные, свободные люди. Естественно, совковая пресса сразу же навесила на либертарианцев ярлыки наркоманов, проституток и педерастов. Но, вспоминает Дебрянская, «мы, конечно, на все плевать хотели: устраивали эпатажные демонстрации, выпускали скандальные декларации… Да и сами мы были людьми эпатажными – любили покутить, постебаться». Костяк партии составляли в то время Дмитрий Волчек, Роман Калинин, Андрей Бабицкий и Александр Денисов. В самом гей-движении такой стиль поведения не у всех находил поддержку. Впрочем, существует вполне справедливое мнение, что на самом деле никакого гей-движения в 1990-х годах не было – были Евгения Дебрянская и Роман Калинин. Дистанцироваться от них и что-то сделать самостоятельно смог разве что Влад Ортанов со своими издательскими проектами «РИСК» и «АРГО».
После дружественного визита к итальянским трансрадикалам Дебрянская вместе с Романом Калининым отправилась в США по приглашению американских гей-лидеров. Первых открытых русских геев в конце 1990 года провезли через всю страну. «Радио и телеэфиры. Куча встреч и знакомств. Лестные деловые предложения. Супер-турне. Нью-Йорк, Чикаго, Бостон, Вашингтон, Лос-Анджелес. Контракт с книжным издательством. Было от чего потерять голову. Я провела в Америке около четырех месяцев, – рассказывает Дебрянская. – Очень тосковала по России… я всегда сильно тоскую по России и не люблю надолго уезжать из дома…»
Из Америке, кроме впечатлений, Дебрянская привезла идею создания единой организации сексуальных меньшинств. Весной 1991 года на конференции в Москве было объявлено о создании Московской ассоциации сексуальных меньшинств. Однако АСМ просуществовала недолго. Так называемое умеренное крыло, представленное Владом Ортановым и Константином Евгеньевым (псевдоним Дмитрия Кузьмина), отказалось участвовать в организации сразу же после выхода второго номера «Темы» Романа Калинина. На месте АСМ в Москве стал действовать Московский Союз лесбиянок и гомосексуалистов (МСЛГ), который возглавили Дебрянская и Калинин.
Важным этапом в развитии гей-сообщества России могло стать создание летом 1993 года «Треугольника». При полном аншлаге в московском Доме кино прошла конференция, на которой было объявлено о создании общероссийской организации геев и лесбиянок. Но власти отказались зарегистрировать это движение. Дебрянская прошла два суда, но они не поддержали требования геев и лесбиянок.
«Осенью 1993 года жизнь меня прижала…», – говорит Дебрянская в одном из интервью. Возвращаясь с Курского вокзала, где она торговала газетами, Женя попала под обстрел у осажденного Белого Дома, в котором обосновался мятежный Верховный Совет России во главе с Хасбулатовым и Руцким. «Такой случился шок, что меня в момент как ветром сдуло из общественно-политической возни».
О том, в каком направлении ее сдуло, Женя не рассказывает. Вроде бы она некоторое время жила в Сан-Франциско «на средства американских геев и лесбиянок». Там она, кстати, с удовольствием отдалась писательству. Лет шестнадцать она пробовала себя в литературе… И вот результат – первая книга «Уроки плавания» (1999). Но снедаемая тоской по России, «по полю, где маленькая белая церковь видна вдалеке», Евгения вернулась в Москву. И уже 17 ноября 1995 года информационное агентство Има-Пресс сообщило: лидер общественного центра геев, лесбиянок и бисексуалов «Треугольник» Дебрянская заявила, что «Треугольник» собирается блокироваться с Национал-большевистской партией Эдуарда Лимонова.
А в 1996 году Евгения Дебрянская затевает свой маленький лесби-бизнес в «Трех обезьянах». Вечеринки популярного лесби-клуба «DYKE» шесть лет проходили на Трубной площади 4. «Это были действительно первые цивилизованные встречи девчонок в первом «нашем» замечательном гей клубе Москвы…». Позже «DYKE» ненадолго переехал на Таганку, а в 2002 году на Тверской в центре Москвы открылись уютные «12 Вольт» – заведение, где каждый, вне зависимости от сексуальной ориентации, чувствует себя свободно.
В 2002 году в издательстве «Колонна» вышла вторая книга Евгении «Нежная агрессия паутины», закрепив за Дебрянской репутацию «дерзкого автора, который не всем нравится».
5 июня 2002 года были закончены съемки документального фильма «Алкоголь и душа», представленного на нескольких кинофестивалях. Режиссер ленты – Евгения Дебрянская: «Алкоголь я прочитала до конца, как увлекательную книгу. Узнала его с неистовством, до последней точки, до белой горячки…»
Дебрянская в начале 2000-х – это уже знак, символ прошлого российского гей-движения, которого, как утверждает сама Евгения, никогда не было. Были Дебрянская и Калинин – до отмены 121-й статьи… Впрочем, после ее отмены публичной «гейкой» из первых открытых геев в России осталась одна Дебрянская. И хотя Дебра – так называют ее «свои» – давно мечтает оставить клубный бизнес детям, уехать в Тибет и писать книги, она по-прежнему, не задумываясь, комментирует все приступы гомофобии во власти и в СМИ. …Потому что больше некому.
«…Сам полюбил – расплачивайся сам». Ольга Краузе (12 марта 1953)
Ольга Краузе родилась в Ленинграде и воспитывалась в семье советских инженеров. В самом начале 1960-х окончила национальную украинскую школу в Днепропетровске. Школа, а еще «улица и коридор», признается Краузе, стали ее первыми и главными университетами. Там она впервые поняла, что выделяется среди подружек чем-то особенным.
«Я все время прикидывалась мальчиком, я скорее даже была «трансвеститом». Например, приходила в школу в брюках, быстренько забегала в гардероб или спортивный зал и переодевалась в форменное платье. Так и ходила по школе. Тогда же с этим строго было. Потом переодевалась и на улицу выходила в брюках».
…И все время влюблялась: в детском саду – в воспитательниц, в учительниц – в школе. Сознательное понимание своей сексуальной «странности» пришло гораздо позже – в 25 лет. До того времени – полное неведение и одиночество. Разве только какие-то отвлеченные представления о Древней Греции.
В конце 1970-х Краузе познакомилась со скрытой от глаз «советских людей нового типа» субкультурой геев и лесбиянок. К этому времени Ольга вернулась в родной Ленинград, где работала по специальности – художником-оформителем. «В 1978 году я попала во все эти компании. Между Москвой и Питером мы крутились. Дальше уже пошла активная жизнь, участие в подполье, во взаимопомощи. Очень хорошо помню, как мы устраивали фиктивные браки с геями, когда их было нужно спасать от статьи».
Дыхание горбачевской перестройки и падение СССР вывели гей-лесби-движение на поверхность. С начала 1990-х Ольга Краузе начинает работу в общественных организациях. У нее был второй членский билет «Крыльев», ассоциации защиты прав геев и лесбиянок в Петербурге. Первый – у бессменного лидера ассоциации профессора Кухарского.
