Пока же он отправился по России, чтобы собрать грандиозную выставку русского портрета. Спустя целый век, вернисаж, для которого Дягилевым было лично отобрано 3 000 портретов российских чиновников, князей, духовенства, светских дам, остается самым большим за историю выставок в России. Этот «апофеоз русского прошлого», который с трудом вместили залы Таврического дворца, Дягилев отвезет в Париж 1906 году. Профинансировал проект император Николай II.
Успех выставки подсказал Дягилеву идею Русских сезонов в Париже. И первый из них состоялся в 1907 году – это были пять музыкальных концертов, жемчужиной которых оказалось выступление Шаляпина с ариями из русских опер. Вдохновленный успехом, весной 1908 года он привез в Париж «Бориса Годунова» и начал готовиться к первому «балетному» сезону.
…Дягилев представил новую звезду русского балета – Вацлава Нижинского, сменившего его прежнего «сердечного друга» Дмитрия Философова. Дмитрий настолько углубился в литературу, что сошелся с поэтессой и критиком Зинаидой Гиппиус, которая, возможно, во многом благодаря своей внешней мужественности впервые привлекала Философова-гея как женщина. Впрочем, нашлось место в этом культурологическом романе и мужчине – ее мужу, писателю Дмитрию Мережковскому.
На некоторое время утешение принесли Дягилеву объятия личного секретаря Сергея Марвина, который, впрочем, вскоре бежал с одной из танцовщиц. Чуть ранее Дягилев едва не поделил молодого художника Сергея Судейкина с Михаилом Кузминым. Однако Судейкин обвел вокруг пальца обоих – он неожиданно женился.
Какую искру мог разглядеть в девятнадцатилетнем Вацлаве, робком, неотесанном и диковатом поляке, Дягилев?.. В отношениях с любовниками Дягилев всегда чувствовал себя своеобразным учителем. Он влюблялся непременно в юношей. Вацлав оказался старше всех.
Танцовщику Леониду Мясину было 18…
Столько же Сержу Лифарю…
Личному секретарю Борису Кохно – 17…
Столько же танцовщику Антону Долину (настоящее имя английского атлета Сидни Френсиса Патрика Чиппендала Хили-Кэя).
И, наконец, последнему обласканному дарами и вниманием композитору Игорю Маркевичу – 16.
Но самой яркой звездой в «донжуанском» списке Дягилева остался Нижинский. От природы стеснительный, «беспомощный, еле живой вне сцены» (П. Ливен), Вацлав преображался в танце. При этом, быть может, именно излишняя опека, которой в быту окружил Вацлава Сергей, дала ему возможность раскрепоститься на сцене. Этот союз «не принес детей, но изменил историю танца, музыки и живописи во всем мире и дал жизнь многочисленным шедеврам».
10 октября 1908 года Дягилев подписал с Нижинским контракт на 2500 франков за участие в первом Русском сезоне. Тем временем на вечерах у Дягилева, чей организаторский талант заключался в умении брать под свой контроль все, начиная с финансовых вопросов и заканчивая самим балетом – хореографией, костюмами и декорациями, началась подготовка к поездке в Париж. Для первого сезона были выбраны «Клеопатра», «Сильфиды» и новый балет «Павильон Артемиды». В двух последних должен был танцевать Нижинский…
К лету 1909 года первый дягилевский сезон русского балета завершился триумфом, долгами и, главное, незабываемыми впечатлениями от прыжков Нижинского. После возвращения из Парижа Вацлав поселился в квартире у Дягилева, который во время недолгой болезни танцовщика после скандала в «Жизели» (см. Нижинский), оплачивал все его счета и долги, в том числе платил пенсию матери. Теперь Нижинский подчинился Дягилеву и в личной свободе. На три года вперед их чувственный союз обрел в глазах окружающих определенную законную силу. Дягилев и Нижинский везде появлялись вместе. Точнее, Нижинский везде следовал рядом с Дягилевым, вслед за ним. Во внешне бесцветном Вацлаве бурлил целый оркестр чувств, идей и образов танца… Марионетка по собственной воли в руках Дягилева, в оправе его любви и внимания, Вацлав обретал славу и ореол звезды.
Еще зимой 1909 года Дягилев начал сотрудничество с начинающим композитором Игорем Стравинским. Для ближайших сезонов Стравинский напишет партитуры «Жар-птицы», «Петрушки» и «Весны священной». Соединение «странного танца» Нижинского и футурологической музыки Стравинского, которое будет с трудом понято, помогут дягилевскому балету заглянуть далеко в будущее танца. В этом фантастическом предвидении заключен итог «дягилевской реформы» балета, которая откроет искусству танца второе дыхание на век вперед.
После «бегства» Нижинского в разгневанного Дягилева вернет спокойствие и вдохнет новые силы все тот же балет в реальном образе Леонида Мясина. Последний оказался куда более восприимчивым воспитанником и любовником, чем замкнутый Вацлав. Поездки по Италии и отдых в светском окружении доставляли обоим массу удовольствия. Идиллии придет конец в 1921 году, когда Дягилев застанет Мясина с женщиной и уволит его на следующий же день.
Неудачная постановка балета «Спящая красавица» в Лондоне в 1922 году превратила инициатора Русских сезонов в банкрота. Долги, почти 200 000 франков, оплатила Коко Шанель – из любви к своему русскому любовнику, великому князю Дмитрию, бывшему другу Феликса Юсупова…
В 1920-е годы трое молодых людей – Лифарь, Долин и Кохно – в разное время становились объектом внимания и ухаживаний своего великосветского протеже. И они, безусловно, сами любили своего Сергея…
«В холостяке Дягилеве была какая-то семейственность и тяга к семейной жизни. Он всегда мечтал о своем доме, как вечный странник об оседлости» (Сергей Лифарь). Это чувство дома могли бы на исходе его жизни дать ему Сергей Лифарь и Борис Кохно. Дягилев мечтал, чтобы они двое составили его семью. Почти совсем ребенок Кохно готов был согласиться с любыми желаниями Сергея Павловича. Но уговорить жить втроем не удалось Лифаря. В 1925 году после одного из успешных спектаклей Сергей Лифарь наотрез отказался выпить на «ты» с Борисом, чтобы символически объединить их семейный союз.
Тогда Дягилев оправил Кохно в Париж и продолжил свое итальянское путешествие с Нувелем и Лифарем. Это был первый год интимной близости Дягилева и Лифаря. Сохранилась фотография: Лифарь – весь в белом с эротично расстегнутым воротом рубашки, Дягилев – в кресле и Вальтер Нувель – на заднем плане. Этот снимок – иллюстрация «самого счастливого года в жизни Сергея Павловича и моей», признавался Сергей Лифарь. Они даже вместе решают бросить курить, тем более что здоровье Дягилева резко ухудшается – сказывались последствия сахарного диабета.
После 1926 года Дягилев постепенно отходит от балета: он собирает библиотеку, в огромном количестве скупает старинные книги. Этому новому увлечению отчасти способствует и Сергей Лифарь, который остается возле Дягилева. Остальные – Вальтер Нувель, Борис Кохно, Игорь Маркевич – как бы в стороне.
Дягилев умер 19 августа 1929 года, ему было всего 57. Кохно и Лифарь оспаривали друг у друга бездыханное тело.
Последний приют Сергей Павлович Дягилев нашел на русском кладбище острова Сан-Микеле. Кохно и Лифарь, обезумев от горя, едва ли не ползли за гробом на коленях до самой могилы. Спустя несколько месяцев они подписали договор о закрытии Русского балета.
«…Верный тому, чему нельзя не быть верным». Дмитрий Философов (7 апреля 1872 – 4 августа 1940)
В истории немало персонажей, чьи имена всегда упоминаются лишь как дополнение к рассказу о выдающихся ее представителях. Имя критика и общественного деятеля начала ХХ века Дмитрия Владимировича Философова принадлежит к подобному кругу спутников ярких исторических личностей. Но на самом деле он был одним из трех, членом союза равных – Гиппиус, Мережковского и Философова. Рискнем предположить, что третьим он стал лишь потому, что штамп в паспортах стоял все-таки у Мережковского с Гиппиус, да и к критике как к жанру, в котором работал Философов, до сих пор относятся с некоторым пренебрежением. Но, создавая воцерковленную триединую семью, они, конечно же, стремились к уникальному равенству во всепроникающей любви друг к другу через прикосновение к Божественному.
