Номер Второй и глазом не повел. В этом отношении его глаза напоминали пару комаров, которые вьются прямо у вас под носом, и никак не реагируют на попытки прихлопнуть их рукой, или мухобойкой, или свернутой газетой.

— Я знаю, — сказал он, — но когда-нибудь будет! Так что мы оставили односторонний ультиматум!

— Что?

— И сожгли несколько фортификационных сооружений.

Капитан высунулся из ванны.

— Фортификационных сооружений? — спросил он.

Номер Второй на секунду отвел глаза.

— Да, сэр, укрепленных фортификационных сооружений. Ну хорошо… деревьев.

Опасный момент был удачно пройден, и теперь Номер Второй обвел глазами всех присутствующих.

— А еще, — громогласно возгласил он, — мы допросили оленя!

Он сунул смерть-вужас под мышку, и торжествующе пошел сквозь безумствующую аудиторию, экстатически бьющуюся в милитаристских судорогах. Ему удалось сделать всего несколько шагов, прежде чем его схватили, и подняли на руки, и устроили триумфальное шествие по поляне.

Форд уселся, и принялся бездумно играть камешками.

— Что еще вы сделали? — спросил он, когда чествование героев закончилось.

— Мы создали начатки культуры, — ответила специалистка по маркетингу.

— Неужели? — спросил Форд.

— Да. Один из наших режиссеров уже снимает сногсшибательный фильм о пещерных людях, которые здесь живут.

— Они не пещерные люди.

— Они похожи на пещерных людей.

— Они живут в пещерах?

— Ну…

— Они живут в хижинах.

— А может, пещеры у них как раз на ремонте, — крикнул какой-то юморист из толпы.

Форд разъяренно обернулся к нему.

— Очень смешно. А вы заметили, что они вымирают?

На обратном пути Форд и Артур видели две полуразрушенные деревни, а вокруг них, в лесу — мертвых туземцев, которые ушли туда умирать. Те, кто оставались в живых, казались обессиленными, и бесцельно бродили кругом, словно испытывали не физические, а духовные страдания. Они двигались медленно, и в глазах их была бесконечная скорбь. У них отняли будущее.

— Вымирают! — повторил Форд. — Знаете вы, что это значит?

— Э-э… может, оформить им страхование жизни? — выкрикнул тот же голос.

Форд сдержался, и обратился ко всей толпе.

— Постарайтесь понять, — сказал он, — что они начали вымирать только после того, как мы сюда прилетели!

— Это очень хорошо отражено в фильме, — сказала специалистка по маркетингу, — как раз привносит ту мучительную нотку, которая служит признаком хорошего документального фильма. Режиссер очень старается.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Форд.

— Мне кажется, — заявила девушка, повернувшись к капитану, который, казалось, задремал, — что следующий фильм будет о вас, сэр.

— Да? — сказал тот, разбуженный прямым обращением. — Очень приятно.

— Да, у него самые серьезные намерения, знаете, бремя ответственности, одиночество…

Капитан хмыкнул. И еще хмыкнул.

— Ну, с этим я бы не пережимал, — наконец, сказал он, — у меня есть уточка.

И он поднял уточку над головой, и толпа весело приветствовала ее появление.

Все это время Консультант по Менеджменту сидел с каменным лицом, отвернувшись от толпы, и прижав пальцы к вискам, чтобы показать, что он может сидеть и ждать весь день, если понадобится.

В этот момент он решил, что все-таки не будет ждать весь день, а просто сделает вид, что последних тридцати минут не существовало.

Он поднялся.

— Если, — ледяным голосом заявил он, — мы можем перейти к вопросу налоговой политики…

— Налоговой политики! — Форд Префект был близок к истерике. — Налоговой политики!

Консультант по Менеджменту наградил его таким взглядом, что если бы Форд не был доведен до кипения, он бы превратился в ледяную скульптуру.

— Налоговая политика, — повторил он. — Именно это я и сказал.

— Откуда у вас деньги, если никто из вас ничего не производит? Деньги, знаете ли, на деревьях не растут.

— Если вы позволите мне продолжить…

Форд удрученно кивнул.

— Благодарю вас. С момента принятия несколько недель назад решения о введении официального обменного курса листа как свободно конвертируемой валюты, мы все, разумеется, стали обладателями невероятно крупных состояний.

Форд, не веря своим ушам, уставился на толпу, которая радостно зашумела и жадно зашуршала охапками листьев, которые были напиханы под спортивные костюмы.

— Но наряду с этим, — продолжал Консультант по Менеджменту, — мы столкнулись с проблемой инфляции, вызванной большим количеством наличных листьев. На настоящий момент уровень инфляции весьма высок, и нынешний обменный курс листа, насколько мне известно, составляет около трех лиственных рощ за одну горошину из корабельных припасов.

Толпа тревожно зашумела. Консультант по Менеджменту поднял руку, и шум стих.

— Впрочем, эта проблема решается достаточно просто. И мы, чтобы принять меры к ее решению, и добиться скорой и успешной стабилизации курса листа, готовим широкомасштабную кампанию, первой стадией которой станет уничтожение лиственного компонента лесов, а второй — э… полное уничтожение лесов вообще. Я надеюсь, что вы признаете необходимость и разумность такого шага в сложившейся ситуации.

Толпа казалась не очень уверенной в необходимости и разумности такого шага, но через секунду-другую кто-то заметил, что это резко повысит ценность листьев, которые они успели набрать, и тогда толпа снова взорвалась аплодисментами, приветственными криками, все встали и устроили Консультанту по Менеджменту продолжительную овацию. Экономисты ожидали прибыльной осени.

— Вы все сошли с ума, — заметил Форд.

— Вы все спятили, — объяснил он.

— Да вы просто толпа свихнувшихся идиотов, — подытожил он.

Настроение толпы изменилось. То, что начиналось, как прекрасное развлечение, теперь, с точки зрения толпы, выродилось в самые обычные оскорбления, и поскольку их целью был в основном подрыв устоев зарождающейся цивилизации, слушатели быстро устали.

Уловив эту перемену, специалистка по маркетингу повернулась к Форду.

— Возможно, мой вопрос сочтут нарушением порядка ведения собрания, — заявила она, — но тогда что вы делали эти полгода? Почему вы позволяете себе вмешиваться в наши дела, если вас не было видно с самого момента прибытия?

— Мы путешествовали, — сказал Форд. — Мы отправились исследовать планету.

— А… — многозначительно протянула специалистка, — с вашей точки зрения, это очень плодотворное занятие?

— Ну тогда, дорогая моя, слушайте внимательно. Мы узнали, что ожидает эту планету.

Форд сделал паузу, чтобы произвести больший эффект. Пауза пропала втуне. Толпа его не понимала.

Он продолжил.

— Что бы вы тут ни решали, не имеет абсолютно никакого значения. Вы можете жечь леса, что угодно, вы все равно ничего не измените. Ваша история уже закончилась. У вас есть всего два миллиона лет, и все тут. Через два миллиона лет с вашей расой будет покончено раз и навсегда. И это только к лучшему! Запомните это! Два миллиона лет!

Толпа раздраженно зашумела. Люди, которые так неимоверно разбогатели за одну ночь, не обязаны выслушивать подобный вздор. Возможно, если бросить парню парочку листьев, он оставит их в покое.

Впрочем, они могли не беспокоиться об этом. Форд уже ушел с поляны. Последнее, что он сделал — беспомощно покачал головой, увидев Номера Второго, который уже расстреливал из смерть-вужаса ближайшую рощицу.

Номер Второй заметил это.

— Два миллиона лет! — радостно захохотал он.

— Да ладно вам, — сказал капитан с добродушной улыбкой.

— Значит, еще есть время принять ванну. Поднимите, пожалуйста, мочалку. Я, кажется, уронил ее.

Артур Дент сидел примерно в километре от поляны, и был слишком занят, чтобы услышать, что Форд Префект вернулся с собрания.

Он был занят очень странным делом, а именно: он начертил на большом плоском камне квадрат и разделил его на сто шестьдесят девять клеточек, тринадцать на тринадцать.