Катя отчеканила эту фразу, словно школьница - таблицу умножения. А потом тихо добавила:

- Однако, какая странная музыка... Как будто журчит вода...

- Это "посох дождя", музыкальный инструмент, сделанный из тропических деревьев. Он действительно имитирует звук идущего дождя и создает эффект... переливания воды... А второй - "поющий ветер"...

Музыка стала громче, она словно наполнялась силой. Вот уже начали свою партию гонги и ксилофоны, какие-то маленькие барабанчики, наверное, такие же, как во время представления ваянг в деревушке за Денпасаром. А потом ночной воздух разрезали щемящие звуки флейты...

И вдруг Катя увидела, как груда камней поодаль выгнула спину и превратилась в какого-то зверя. Он даже чуть приподнял голову, чтобы посмотреть на нежданных гостей. За камнями мелькнула чья-то тень, она оседлала зверя и... растворилась в темноте...

- Буди! Там кто-то есть!

- Не может быть! Это тебе показалось... Или ты хочешь, чтобы я сказал, что это гуляют души наших предков?

- Я не шучу. Там кто-то есть!

- Альберт, покажи мне Большую Медведицу!

Звенящий женский голосок доносился с западного склона горы, он так отчетливо был слышен, что Буди переспросил:

- Катя! Это не ты сейчас спросила про Большую Медведицу?

- Нет, Буди, я ведь уже знаю, какие звезды видны на вашем небе, а какие - нет...

Как бы подтверждая, что здесь дозволено разговаривать всем желающим, послышался голос еще одной незнакомки. Она произнесла бархатным голоском, с придыханием:

- Пока спит мой муж, я решила убежать... Хочу посмотреть на земной мир... Верны ли люди друг другу, как боги?

На этот вопрос ответил резкий мужской голос:

- А если ты сама покинула мужа, то какую верность хочешь найти среди людей?

По западному склону горы покатились камни, будто кто-то неосторожно наступил на них.

- Буди! Там действительно кто-то есть! - Катя крепко сжала его руку, и он почувствовал, что ей на самом деле страшно.

И тут вступил в разговор еще один человек:

- Духовно ответственный выбор как духовно мотивированный поступок, и является основой личностной зрелости человека. Кто-то может со мной поспорить?

- Папка! Ты как всегда, не вовремя! У меня здесь только начали появляться духи, а ты все испортил!

- Катя? Ты где?

- Я - в центре земли, на вершине мировой горы, которая соединяет подземный и небесный миры... А ты тут с "мотивированными поступками"... Ты следишь за мной?

- Да нет же, Катя! Я говорю это вовсе не тебе. Я читаю сейчас лекцию... уже - заканчиваю.

- Какая лекция? У нас здесь начинает брезжить рассвет, значит, в Питере - глубокая ночь. Да и вообще... у тебя же каникулы!

- Ты что-то путаешь... Я только что пообедал, и потому в хорошем расположении духа... А каникулы были неделю назад... Или вчера? Теперь и я запутался... А может быть, я сплю? Ладно, Катюха, я тебе не мешаю, продолжай заниматься своими делами и не обращай на меня внимания...

- Пап, подожди, раз уж я тебя услышала, скажи мне, что там с нашей родословной? Есть ли еще новости?

- О! Больше, чем я думал. У Ваяна действительно родился сын Альберт, у Альберта - Александр, у Александра - Олег, отец Павла... И знаешь, где я отследил Олега? Не поверишь! На бракосочетании дочери императора Павла Первого Анны Павловны Романовой и будущего короля Нидерландов Вильгельма Второго Оранского![237] Олегу было тогда двадцать два года...

- Так вот почему он назвал своего сына Павлом!

- Катюха, там такой интересный момент был... Эх, не буду рассказывать, обещал себе... Короче, я решил роман об этом написать!

- Папка! Как роман? А защита?

- Одно другому не мешает... А если короче, то я всю родословную высветил... Это же совсем немного, Катя... У Павла родился сын Петр, в честь Петра Первого, у Петра - Алексей, а у Алексея...кто?

- Не знаю...

- Твой дед, Дмитрий Алексеевич! Ну, а потом, получается, и я ...

- Здорово, пап! А вывод?

- Сказал бы: прост, как перст, опять придерешься... Разве плохо знать свою родословную? Вот я ее теперь знаю! А ты... Так ты, получается, и есть хозяйка этого свастичного креста, ведь он передается по женской линии, а больше женщин у нас и нет...

- Вот это да! Не думала, что получу такое сокровище! А Буди, пап? Почему он тоже Блэнк?

- А над этим я ломал голову гораздо больше, пока не вспомнил опять же про перст. Катюха, я сделал открытие: если амулет сохранился, значит, остался жив и его хозяин - Сухарто. Ты поняла? Если бы его убили, мы бы не увидели этого креста. Так что его род продолжился...

- А фамилия?

- Опять - перст! Полуживого, солдаты выбросили его уже на побережье Явы. Сухарто посчастливилось: возвращались домой колдуны и знахари - дукуны племени минангкабау[238]... Они его и выходили - мертвого поставят на ноги, а тут... Катюша, рассказ об этом - это еще один роман с захватывающим сюжетом...

- И ты его тоже собрался написать?

- Посмотрим... Короче, Сухарто был в бессознательном состоянии и постоянно бредил: "Сухарто... Катарина... Блэнк..." Имя Катарина колдуны посчитали женским, а так как у самих минангкабау нет ни фамилии, ни отчества, приняли фамилию Блэнк за второе имя. Так и стали его называть: Сухарто Блэнк. В этом матриархальном обществе совсем другие порядки... Алё, алё, Катя.... Ты меня слышишь? Что-то появились в трубке какие-то щелчки и звуки колокольчиков... Забыл сказать: звонил нотариус от Полины Брошкиной по поводу какой-то питерской квартиры...

- Что за чушь? Не знаю я никакой Полины Брошкиной.... Ладно, приеду - разберусь. А ты что, по телефону разговариваешь?

- Да. А ты?

- Подумай, какой телефон? Я - выше облаков!

Связь оборвалась. А музыка продолжала звучать. Правда, уже не так громко, как раньше, чтобы не перебивать голоса людей. После разговора с отцом страх улетучился, и на смену ему пришло ощущение легкости. Будто кто-то выкачал из Кати все тревоги и сомнения.

- Буди, и что теперь мы должны сделать? - Катя повернулась к нему лицом, и оно показалось ему таким прекрасным на фоне бледнеющего неба и слабых оранжевых разводов, - вот и рассвет начинается.

- Мы должны почувствовать себя Альбертом и Катариной и только так называть друг друга, пока... нас слышат боги... И еще... В каждой печальной истории есть виновный... Значит, кто-то кого-то должен простить...

Катя кивнула, соглашаясь с необычной для нее ролью, и громко прокричала над бездной, в которой плавали розовые облака:

- Альберт! Я прощаю тебя за все твои проступки!

Из-за груды камней послышался глухой голос:

- Ты - Катарина Блэнк?

- Да, я - Катарина Блэнк, честно ответила Катя, ничуть не смутившись присутствия еще одного живого существа.

- Подтверди, что ты любишь Альберта и будешь ему верной женой!

- Клянусь, что я люблю Альберта и буду ему верной женой и в горе, и в радости...

- А что скажет Альберт? - голос незнакомца раздавался уже с другой стороны.

- Я, Альберт Блэнк, прощаю Катарину, если она причинила мне когда-то боль, и клянусь в том, что никогда не предам ее... Я люблю тебя, Катарина!

С западного склона опять посыпались камни, словно великан сделал шаг вниз, туда, где устремились в небо сотни ступ величественного храма - Пура Бесаких. Неужели он действительно пошел по ступам, как по лестнице? Об этом Катя давно уже догадывалась, и вот - подтверждение...

А в это время в Кейптауне не было и полуночи, так что в самом разгаре шел фестиваль менестрелей[239]. Мужчины, разодетые в ярко-лиловые блестящие костюмы с гладкими лацканами, в высоких шляпах-котелках, важно шествовали с разноцветными зонтиками в руках. Они крутили ими, подбрасывали вверх, потом ловили и раскрывали. Время от времени, видимо, по команде режиссера, они что-то скандировали, и тогда в воздух взлетали уже и шляпы. По загримированным лицам невозможно было определить их расовую принадлежность - все участники процессии со стороны выглядели африканцами.