- Так этот не то кабан, не то - лев, и есть положительный герой? Интересно тогда посмотреть, как будет выглядеть отрицательный?

Роза все время молчала. Катя уже и забыла, что она тоже здесь, так увлеклась спектаклем, поэтому даже вздрогнула, когда та произнесла громким шепотом:

- Смотрите, смотрите, это ученица ведьмы - Раронг! Она хочет на кладбище усилить свои магические способности! Нет, сейчас Баронг ей задаст...

И действительно, вышел опять Баронг. Он словно огляделся и принюхался. Вот и ведьмочку увидел, а может, почувствовал... И побежал за ней. Неужели не догонит? Нет, настиг, пытается укусить ее своими длинными клыками, может, они даже и ядовитые, уж такие на вид страшные... А та - опять наутек, да прямиком к дому самой Рангды. А вот и колдунья вышла встречать свою нерадивую ученицу. Видать, недовольна ею.

Когда Катя увидела Рангду, от неожиданности крепко вцепилась рукой в Буди. Тот понял, что образ именно этой героини продолжает вызывать в Кате чувство страха. Ничего, пусть посмотрит спектакль, прочувствует его... Это поможет...

Рангда стояла подбоченясь, и ее растрепанные волосы-пакля торчали во все стороны... И тут Катя вспомнила о том, что в ее сне демоница утверждала, что в театре все куклы живые, потому что в них находятся души предков. А вдруг это правда? Вот и Буди сказал о том, что люди не ставят эти спектакли вблизи своего дома. А если это опасно?

- Не бойся, - словно в ответ на мысли, роившиеся в Катиной голове, спокойным голосом тихо сказал Буди. - Когда-то, в былые времена, тени кукол говорили голосом жреца-колдуна. Он вызывал духи предков и был посредником между ними и людьми, собравшимися на представление. А сейчас все не так. Это уже не религиозный обряд, а обычное театрализованное представление...

Катя продолжала сжимать руку Буди, словно его не слышала. Она не сводила глаз с Рангды - та прислонилась спиной к дереву и чесалась, видимо, ее одолевали вши. Вот сейчас она нападет на Баронга, и тогда... И тут ведьма стала невидимой, ведь она искусно владеет колдовскими чарами. Не подозревающий об этом Баронг спокойно идет себе и вдруг... На него нападает разъяренная черная колдовка. Видимо, хорошо помог ей момент неожиданности: Рангда одерживает, все-таки, победу, и Баронг вынужден бежать от сильной противницы. И тогда его защитники с кинжалами в руках бросаются на Рангду. И опять она проявляет силу черной магии: напавшие на нее люди подчиняются команде ведьмы и направляют лезвие на себя.

- Это крисы, традиционное ритуальное оружие балийцев, - горячо зашептал Буди. - Они наделены огромной магической силой...

- Ну да? И поэтому убивают себя?

- Не спеши... Смотри дальше.

И лежать бы им сейчас мертвыми, если бы и Баронг не был одарен магическими способностями. Он сбрызгивает воинов священной водой и снимает тем самым с них заклятие. А потом и во главе целого войска идет на Рангду, чтобы нанести ей смертельный удар...

И лежать бы им сейчас мертвыми, если бы и Баронг не был одарен магическими способностями. Он сбрызгивает воинов священной водой и снимает тем самым с них заклятие. А потом и во главе целого войска идет на Рангду, чтобы нанести ей смертельный удар...

Катя впервые смотрела такое представление. И не только потому, что это был первый ваянг в ее жизни! Странно было наблюдать, как зрители довольно громко обмениваются мнениями, а потом и встают, прогуливаются к мангалу или к лоточникам, чтобы подкрепиться, разминают ноги и снова устраиваются на циновках. Даланг все это время без устали ведет спектакль, а в небольших паузах сыпет шутки, отвечает на реплики зрителей. Музыка играет тоже почти без остановки, а когда оркестранты ненадолго замолкают, отчетливо слышны другие звуки: звон цикад, кваканье лягушек, вскрики птиц, вопли токайского геккона, писк комаров, шум крыльев летучих мышей... И все эти треньканья, бульканья и жужжания, нечеловеческие всхлипывания и придыхания - и создают ту самую музыку острова, которую можно слушать каждую ночь и на лужайке, и в центре города.

Начинался рассвет. Впрочем, он мало походил на тот, что иногда видела в Питере Катя. Небо здесь не собиралось постепенно расцвечиваться оттенками желтого и красного, оно просто выбрасывало дугу, по которой выезжало из-за горизонта солнце. Небо не горело, не полыхало и не светилось фантастическими красками, как происходит это каждый день на закате. Рассвет наступал, как обычно, очень быстро, поэтому, когда они дошли до машины, оставленной на полянке "а-ля-парковка", было уже совершенно светло.

Буди продолжал пояснять Кате увиденное:

- Сцена с крисами в разных спектаклях разная... Особенно интересно смотреть представление с живыми актерами. Там можно проследить, как они меняются на глазах: только что выглядели совершенно спокойными и вдруг... начинают громко хохотать, выкрикивать хриплым голосом грозные реплики. А как искажаются их лица! Даже под слоем грима видно это! Воины на глазах превращаются в фантастических монстров и... пытаются проткнуть Рангду кинжалами, но те не входят в тело демоницы - колдовская сила защищает ее от смерти. И тут, к удивлению зрителей, союзники Баронга направляют крисы на себя! Зрители видят, как напрягаются их мускулы, становятся почти железными... но кинжалы не входят в тело, лишь изгибаются. А на том месте, где воины ударяют себя крисами, нет крови... Это Баронг их заколдовал...

- Так это, наверное, трюк такой...

- Нет, это актеры входят в транс!

- Да ты что?

- Да. Когда смотришь на них, кажется, что пустили по их жилам электрический ток. А еще и гамелан подстегивает в бешеном ритме... Так что актеры охвачены каким-то неистовством, их тела бьются в конвульсиях...

- И что они хотят этим сказать?

- Они показывают отчаянную борьбу добра и зла.

- И поэтому крисы не оставляют крови?

- Да. Воин может броситься на крис животом, и даже тогда не поранится... Однажды я смотрел такое представление, так там прибегал жрец, чтобы снять с актеров транс. А зрители получили такое потрясение, что сами едва не оказались в обмороке...

- Кстати, Буди, ты расскажи Кате и о танце кечак... - вставила, наконец, словечко и Роза.

- А ты не можешь?

- Могу, просто у тебя лучше получается! А я сделаю важный комментарий...

- Ладно. Только не понял связи... В сегодняшнем представлении главный танец - "Танец с крисами", его можно и отдельно смотреть. А есть еще один подобный танец, и называется он "Кечак"[224]...

- Там тоже играет красивая музыка? - спросила Катя.

- Нет, там только голоса исполнителей. Они, подражая обезьянам, кричат: "Чак-чак! Кечак! Чак!" Голоса звучат очень ритмично, и ритм - нарастает, а звуки - усиливаются... Растет напряжение... И вот представь, что этих исполнителей - сто пятьдесят человек, а может, и больше...

- И на какой же сцене они поместятся?

- Не на сцене... Танцоры усаживаются кольцами в центре храмового дворика, вокруг горящего факела, и один из них рассказывает эпизоды из "Рамаяны", а все остальные ритмично двигаются и выкрикивают: "Кечак! Кечак!" Общее в том, что в этом танце, так же, как и в "Танце с крисами", исполнители доводят себя до экстаза... Когда-то это был даже и не танец, а обряд одержимости...

- А о чем эта история? - Катя продолжала проявлять интерес к рассказу Буди.

- Однажды красавицу Ситу решил выкрасть коварный король Цейлона Равана. И тогда Рама призвал на помощь армию обезьян, и началась битва между Раваной и Рамой. Танцоры как раз изображают бой с обезьянним полчищем... - Буди замолчал, о чем-то раздумывая.

- И чем же закончилась эта история? - Катин голос прозвучал так тихо и робко, видимо, она уже догадывалась о печальном конце.

- Рама получил назад Ситу, но засомневался в ее верности. И тогда Сита от горя бросилась в огонь...

- Я так и думала...

- Ладно уж, сделаю комментарий, - Роза горела желанием сообщить Кате нечто важное. - А все исполнители обезьяннего танца - в магических набедренных повязках камбенг поленг, имеющих свойство и охранять своего хозяина, и... удваивать его силы в бою. Ты поняла, Катя, о чем я говорю? О черно-белой клетке!