***

Необычайное зрелище - наблюдать, как царствует луна на фоне розовых облаков. Почему она еще не ушла, когда солнце уже поднялось из-за горизонта? Видимо, близнец Ашвин, Бог Рассвета, не хотел расставаться с отцом - Богом Солнца Сурьей...

Катарина, открыв глаза, с удивлением разглядывала розовые облака. Раньше она не знала, что они бывают и такими. А внизу открывался и вовсе фантастический вид: в просветах между кудрявыми облаками виднелись зеленые леса и такие же зеленые, видимо, заросшие высокой сочной травой, поляны. Девственная природа, словно только вчера созданная Творцом, наполняла воздух необычайной свежестью. Так странно было видеть облака, не запрокинув в небо голову, а опустив вниз глаза...

- Сухарто, мы на седьмом небе? - спросила она. - Здесь даже облака - розовые...

- Конечно! Видишь, как полюбили тебя боги! Увидеть розовые облака доводится далеко не всем. Нужно не просто подняться на Гунунг Агунг, причем, на рассвете, но и быть чистым в душе. А еще хорошо, если именно здесь простишь кого-нибудь. Боги ценят в людях умение прощать...

- А что, Альберта я тоже могу простить?

- Если хочешь - да. Ведь он совершил не самое страшное...

- Я сегодня так счастлива, - громко сказала Катарина, - что прощаю всех, кто причинил мне боль. Я прощаю тебя, Альберт, и прощаю тебя, Дик. Ведь все эти события - уже далеко позади... Я даже благодарна вам за то, что узнала Сухарто...

Катарина уткнулась носом в его плечо и спрятала глаза - из них потекли тонкие ручейки слез.

...А музыка продолжала играть, хрустальные колокольчики звенели и звенели...

Глава 5. КАТАРИНА И АЛЬБЕРТ. НАЗАД, В ПРОШЛОЕ

Ноябрь 1698 года.

Она стояла на палубе корабля, облокотившись о поручни, и пристально вглядывалась вдаль. Где-то здесь должен быть мыс Доброй Надежды... Почему с таким трепетом думает она об этом месте? Не потому ли, что именно здесь стояли они с Альбертом, оба с открытой душой и с чистым сердцем, ожидая от поездки в Ост-Индию фантастических перемен в своей жизни? Альберт даже мечтал осыпать ее бриллиантами... Как странно, что за такой короткий период произошли события настолько разные, и даже - противоречивые, что кажется - они из жизни совершенно разных женщин.

***

Катарина и Сухарто спускались с Гунунг Агунга, опираясь на крепкие палки. Хорошо, что он их раздобыл, иначе она бы висела на его плече - настолько оказалась крутой эта часть склона! Ниже будет легче, когда они пройдут то место, где сделали привал, но до него надо еще дойти.

- Нам нужно поторапливаться, - сказал он, - чтобы засветло добраться до побережья океана. Идти пешком на юг острова не сможем, это займет несколько дней. Придется опять искать перевозчика...

И все-таки дорога вниз гораздо короче, чем вверх. Об этом подумала Катарина, когда всего через три часа они были снова у целебного источника.

- Сухарто, присядем? У меня так гудят ноги...

- Это с непривычки... Разуйся и подержи их в воде. Почувствуешь, как усталость отступит.

Она присела на камень и опустила ступни ног в источник. "Парное молоко" начало вытягивать из тела всю черноту, а на смену ей появлялось ощущение легкости и комфорта. "Вот бы в доме своем завести такой источник!" - подумала она. "Стоп! А где твой дом? - спросил второй внутренний голос, тот самый, что обычно скептически настроен и потому отличался ворчливостью. - В Амстердаме? В Батавии? Или здесь, на Бали? А если здесь, то ты ведь его еще и не видела. А понравится ли он тебе? И понравишься ли ты маме Сухарто?"

Он будто прочитал ее мысли:

- Конечно, не так легко в чужой стране, я понимаю... Но поверь мне, что тебе будет хорошо в нашем доме...

Уже в полдень показались деревенские хижины. Они начинались сразу же за деревьями, что стояли темно-зеленой стеной, если пройти через сочный луг. Отсюда, с высоты, казалось, что деревня совсем близко, но Катарина уже знала, насколько обманчиво зрение: до нее шагать и шагать. На луговой траве держалась роса. Капельки воды висели мелкими бусинками, и под их тяжестью длинные узкие стебли казались не прямыми, а чуть сгорбленными. Хорошо, что Сухарто дал веревку, чтобы она обвязалась вместо пояса и немного приподняла, подоткнула, подол платья. Иначе оно бы намокло и стало еще тяжелее.

До деревни они дошли, когда Бог Солнца Сурья проехал на золотой колеснице две трети своего пути.

Возле одной из хижин бегали босоногие дети. Сухарто спросил что-то у старшего, на вид ему было лет десять, и тот показал рукой в сторону небольшого пригорка, за которым, видимо, тоже находились дома.

- Пойдем, Катарина, нам туда.

- Сухарто, а у тебя здесь тоже знакомые? - спросила она.

- Нет, просто нам нужно сейчас кого-то из старших, все взрослые работают на рисовом поле...

- А-а-а... Я тоже подумала, что не видно людей на улице.

Этот дом был больше других. Чувствовалось, что здесь водится достаток: его ворота и входная дверь отделаны резными узорами, а на отрытой террасе под навесом стоят такие же резные колонны. А может, хозяин увлекается резьбой по дереву?

На террасе сидели две девушки и кормили младенцев: одна из них - грудью, а вторая - с ложечки. Если быть точнее, то ложечкой ей служила небольшая гладкая палочка с закругленным концом, которой девушка соскребала банан и эту сладкую кашицу заталкивала в ротик малышу. Он не сопротивлялся, напротив, сладко причмокивал от удовольствия.

- Первый раз вижу, чтобы грудничок ел бананы, - заметила Катарина.

- У нас все дети едят бананы, - ответил Сухарто. - А чем же их подкармливать еще, когда ребенку не хватает материнского молока?

- Я думала - другим молоком, коровьим или козьим... - высказав такую мысль, Катарина и сама поняла, что сморозила совершенную глупость. Где же видела она пасущихся здесь домашних животных?

- Слушай, а тебя мама тоже кормила бананами? - на нее нашло такое веселье, что девушка начала хохотать.

- Скорее всего, - ответил он. - Я об этом не задумывался. А что здесь смешного?

Когда приступ смеха закончился, она произнесла:

- А я думаю, почему ты такой сладкий? А ты, оказывается, банановый ребенок!

- А чем же тебя кормили в младенчестве?

Сухарто решил выложить на ее шутку свою "козырную карту":

- Или ты жила в сарае с коровой, которая любила сахар, или лежала в корзинке во фруктовом саду, а на тебя капал нектар с переспевших плодов. А может, в этот сироп макали твою тряпичную соску? Сейчас я точно узнаю...

Он хотел дотронуться губами до ее чуть пухлых и таких аппетитных губ, но Катарина вырвалась из объятий:

- Ну, Сухарто, на нас смотрят...

Девушки действительно открыто рассматривали их, точнее, Катарину, ведь не так часто в этих местах прогуливаются по деревне европейские женщины. Чувствовалось, что юные мамы удивлены тем, что на этой леди так много одежды. Такого огромного и широкого платья они, скорее всего, не видели раньше. Наверное, из его ткани можно пошить легкие шаровары - почти набедренные повязки, для всей деревни.

Сухарто сложил ладони лодочкой и приветствовал девушек. Они ответили ему тем же, продолжая бросать взгляды на большую белую женщину. "Банановая" мама оторвалась от кормления, встала с плетеного бамбукового коврика и, прижимая ребенка к открытой груди, распахнула входную дверь. Вторая девушка, видимо, это была соседка, попрощалась с молодой хозяйкой и с младенцем на руках пошла к воротам.

- Пойдем, нас приглашают, - он взял Катарину за руку и повел за собой.

В доме было прохладно. Такой же свежий ветерок, что и на улице, свободно прогуливался через открытые проемы в стене в виде небольшой арки над каждой дверью. Потолка не было, и потому воздух свободно гулял под легкой крышей из тонких прутьев бамбука. Катарина заметила, что жители этих островов не ставят глухих стен: на все стороны света есть в них вот такие проемы. Так что с какой стороны бы ни подул ветер, он всегда в доме желанный гость.