— Интересно откуда он? — усомнился Змей. — Нет, я нисколечко не сомневаюсь в твоем военном гении, но оперативная обстановка на полуострове меняется настолько быстро, что ни о каком «гениальном плане» речи быть не может, в любом случае надо действовать по обстановке, меняя все на ходу. Это же вам не Киев, где можно было загодя знать куда надо гнать толпу, да и с той стороной, насколько я знаю были четкие договоренности.
— А кто сказал, что в Крыму вышло все спонтанно и неожиданно? — довольное лицо Полковника буквально светилось от осознания причастности к некоей тайне. — Поверь мне мой наивный друг, здесь все происходит по давно спланированному сценарию и если «рашики» думают, что они смогут переломить ситуацию, то глубоко ошибаются, наоборот, даже их «вежливые люди» и те не стали ни для кого большим сюрпризом, всего лишь слегка поменялась стратегия… и все!
— Понятно, — тихо произнес Змей, вспоминая слова своего куратора с Майдана. — Как всегда: паны дерутся, а у холопов чубы трещат. Где-то там, за океаном решили, что Крым прекрасное место для очередной маленькой, но победоносной войны?
— Примерно так. А ты, что против?
— Да, мне уже настолько все пох, что… — Степан разочарованно махнул рукой, не зная, что сказать. — Говори, что надо делать?
— Наконец, вот это я понимаю деловой разговор, — Полковник радостно хлопнул Змея по плечу. — Ты как запишешь или запомнишь?
— Запомню.
— Ага, ну и хорошо. Значит так, во-первых, мне нужно знать, все, что ты сам хотел сделать, причем детально и в подробностях, если у тебя, хорошо проработанный план действий то почему бы им не воспользоваться, во-вторых, надо забрать твой арсенал, тебе он без надобности, потому что впредь ты будешь работать исключительно головой, в-третьих, твоих парней я заберу, они же простые солдаты…
— Своих парней, я оставлю при себе, — категорично перебил командира Змей.
— Нет, — не менее категоричным тоном возразил Полковник. — Тебе предстоит много ездить, не будешь же ты их таскать везде за собой, это не безопасно.
— Хорошо, — согласился Змей, — двоих забирайте, а самого молодого оставьте, он у нас вроде компьютерного гения и будет чрезвычайно полезен при сборе информации.
— Не вопрос. Поехали дальше. Эти двое, — Полковник кивнул в сторону беседки, где сидели Толстяк и Татарин, — они нам нужны только на начальном этапе. Сергей представляет группу молодых «наци», которые готовы пустить кровь москалям, ну а толстяк Эрнест, он проложит нам дорогу к одной В/Ч, которую в самом близком времени начнут блокировать «человечки». Зрозумiв?
— Понятно, мне, что делать? Моя роль, какая во всем этом?
— Твоя роль можно сказать самая главная. Ты у нас будешь вроде как лидером сопротивления.
— А ты сам, почему не хочешь быть лидером?
— Так я ж не местный, а ты человек приметный, можно сказать идейный борец с кровавым режимом тирана Януковича.
— Понятно. Каштаны, значит надо из огня вытащить, а сам боишься пальцы обжечь.
— Зря ты так, твою кандидатуру утвердили еще там, пару недель назад, — Полковник снова ткнул пальцем вверх. — И, чтобы ты знал, я с огромным удовольствием занял бы твое место. Что-то мы заболтались с тобой, вон наши гости уже нервничают, пошли к ним, надо обговорить детали.
— Ну, пошли, покалякаем с твоими ренегатами.
— Змей, я тебя умоляю, хватит паясничать, итак у всех нервы на пределе, не хватало еще твои подколы слушать.
Левченко ничего не ответил и медленно пошел обратно, Полковник обогнал его и к беседке прибыл первым. Змей созвонился с Тариком, дал «отбой» и приказал собраться всем на конспиративной квартире, адрес, которой, скинул СМСкой.
«Военный совет» занял три часа, под конец уже стемнело и советчики переместились в пассажирский бус «Мерседес Спринтер», который колесил по окраинам города, избегая центра и его пробок. Змей особо в обсуждении не участвовал, лишь отвечал на прямые вопросы, да изредка отпускал ехидные комментарии. Алкоголь перестал бурлить в крови, и на смену эйфории пришло легкое похмелье с вечной товаркой головной болью. Во время совета спутники Полковника заметно преобразились: Татарин, так тот видимо почувствовал себя никак не меньше Тамерлана или Чингисхана, потому что воинственно дул щеки и периодически произносил воинственные речевки и лозунги, да и Толстяк не пас задних, и куда только делся страх и боязнь, которой они фонатировали в кафе.
У Степана создалось четкое впечатление, что и его и двух его товарищей по военному совету используют в темную, причем, непросто не выдают информацию в полном объеме, а попросту подставляют, вовлекая в авантюру, из которой будет, только один выход, и закончится он невысоким холмиком на кладбище с ободранной табличкой и покосившимся крестом. И если Змей еще хоть как-то мог трезво оценить ситуацию, то похоже, что Сергей с Эрнестом попали под гипноз Полковника, потому что они не обращали внимания, даже на очевидные промахи и заплаты в «гениальном» плане «героя Майдана». Большую часть совета вел Полковник, он четко расписывал, что должен сделать каждый из присутствующих, а когда они переместились в «спринтер», то на свет появились еще и карты, вкупе со снимками из космоса и фотографиями.
— Змей, а ты чего молчишь? — спросил Сергей.
— Молчание делает человека умнее в глазах окружающих, — нравоучительным тоном изрек Левченко. — Есть командир, пусть он и думает, а наше дело выполнить его приказы со стопроцентной точностью. Правильно я говорю, товарищ Полковник?
— Правильно! — довольно ощерившись, произнес Полковник.
Панас! Точно Панас, вот как его звали на Майдане! Змей вспомнил первую встречу с Полковником на Майдане. Отчетливо вспомнил, во всех подробностях, а заодно вспомнил и все, что про Панаса тогда говорили Лелик и Болик, эти двое восторгались им, как будто он видел живого Бандеру. Кстати, Левченко вспомнил, что на Майдане ему частенько говорили, что он Степан Левченко очень сильно похож на молодого Степана Бандеру. Тогда подобное сравнение его радовало, а сейчас вызвало глухое раздражение. Да, и, вообще, все происходящее, весь этот военный совет, этот Полковник с Татарином и Толстяком, даже приглушенный свет немецкого микроавтобуса, все вызвало в нем глубокое раздражение, буквально бесило. Хотелось вскочить и смахнуть с небольшого приставного столика все эти карты и схемы, а потом набить морды всем присутствующим, смачно так расквасить носы, чтобы кровавые сопли во все стороны летели, чтобы разбитые физиономии вмиг опухли от гематом и фнгалов. Левченко даже мечтательно улыбнулся, представляя себе картину расправы, а кулаки непроизвольно сжались в кулаки, да так, что аж костяшки пальцев побелели.
— Ты чего скалишься? — Полковник заметил улыбку на лице Змея… или не улыбку, а оскал?
— Полковник, а может, вы меня высадите где-нибудь, поближе к тому месту, где забрали, да я пойду своих молодцов отыщу и заодно накидаю тебе свои идеи на бумагу? Ну, как ты просил.
— Окей. Только с тобой пойдет мой парнишка, ну так на всякий случай, для связи, ну и вообще.
Змея высадили через полчаса возле все того же ресторана «Чистые пруды», вместе с ним вышел и невысокий молодой крепыш, тот самый, что встречал его возле ресторана. Парня звали Миша, и что самое удивительное это было не имя, а прозвище, а настоящее свое имя Миша так и не назвал. Ну, да ладно, Степана это особо не интересовало. Миша, и Миша, подумаешь.
К конспиративной квартире шли молча, благо здесь было рукой подать, всего каких-то пара километров, что в масштабах большого города — пшик. Можно было и на такси проехать, или даже на маршрутке, но Змею надо было подумать, хорошенько так подумать, как будто последний раз в жизни. Да и пешая прогулка в такую погоду была лучшим средством от слежки, на машине с черепашьей скоростью особо не наездишься, а выдать «топтуну» из себя праздношатающегося прохожего тоже не получится.
Человеческое сознание устроено правильно, сказал кто-то. Чтобы защитить человека от безумия, мозг вначале не верит, а потом — не помнит. Вот и сейчас, Левченко как будто забыл, что совсем недавно, всего полдня назад, он всерьез размышлял о том, как бы сподручней и половчее устроить кровавую бойню, да так, что бы весь полуостров содрогнулся от масштабов трагедии, чтобы от этого толчка «тронулся лед» и поднялась волна, которая бы смела с лица Крыма этих ненавистных москальских агрессоров, задуривших головы простым крымчанам. Сейчас Степана волновало только одно — надо как-то остановить гадов, надо удавить гниду Полковника и всех ежих с ним. Вот только в одиночку такое мероприятие не провернуть, нет, если, конечно, сильно захотеть то наверняка можно собрать всех в одном помещении, а потом порешить гадов из ПК, выпустив одну длинную злую очередь, чтобы аж ствол закипел и принялся плеваться пулями в разные стороны. Нужна помощь. Нужны подельники или помощники, тут уж кому как нравится. Факт, что одному такое мероприятие не вытянуть. При этом Змей даже на секунду не задумался о том, чтобы просто напросто не уйти в сторонку. Чего казалось бы легче, сел такси да и укатил на все четыре стороны, деньги есть, документы есть, что еще надо? Нет, Змей всей душой хотел влезть в предстоящую авантюру, и не просто влезть, а вломиться в неё с упорством гусеничного бульдозера, да так, чтобы лично намотать кишки Полковника на кулак и еще какой-нибудь шишки повыше, которая сидит где-то там и дергает за ниточки, заставляя всех этих мразей двигаться. Для них и Левченко был такой же куклой, которая должна была выполнять то, для чего, по их мнению предназначена. Вот только фиг вам господа хорошие, тут вы не угадали и Степка Левченко по прозвищу Удав, никогда не будет плясать под чужую дудку. Наплясался, хватит! Вон до чего голову задурили, что чуть жену лучшего друга вместе младенцем не убил, считая, что это во благо.
