Все трое отступили на несколько шагов, в руках одного из них появился бластер. Точно такой же, как тот, что я спрятал под елью. Инопланетянин навел его на Лили. Сделав невероятное усилие, я выхватил из-под корневища припрятанное оружие. Нажал спуск. Вспыхнул яркий пучок света. Все трое мгновенно превратились в рой искрящейся серой пыли. НЛО вздрогнул и пошел на меня. Я снова нажал спуск. Луч вошел в НЛО, и он начал разваливаться. Я не отпустил курок до тех пор, пока инопланетный корабль не стал тучей светящейся пыли, которую ветер понес в глубину леса. Тогда я бросился к Лили, освободил ее от пут и, подхватив на руки, понес к старой баньке.

- Лили! - шептал я, целуя лицо потерявшей сознание девушки.

Пригоршня холодной родниковой воды привела ее в чувство.

- Зачем ты это сделал, Дан? Они всесильны. Нам не уйти от них. Теперь будет только хуже, - Лили заплакала.

Мне стало так нестерпимо жаль девушку, что я позабыл о своих собственных страданиях.

- Лили, пока эти руки сжимают оружие, тебе нечего бояться. Идем в твой корабль.

Мы прошли сквозь потайной лаз и скоро оказались в летающей тарелке. Такая миниатюрная снаружи, она оказалась настоящим дворцом внутри. Мы прошли в спальню Лили. Я опустился на кровать, покрытую тканью с непонятными мне рисунками, открыл жалюзи. Прямо против иллюминатора, высоко в небе, стояла та ночная звезда.

- Лили, почему она так светит?

Девушка тоже подошла к иллюминатору:

- Это наш злой гений, Дан, спутник-шпион, который выследил меня.

- Почему же они не схватили нас сразу?

- Скорее всего они собирали обвинительный материал.

- Какая мерзость!

- Эта штука - их последнее достижение. Она способна даже вмешиваться в ход событий. Она не единственный наш враг. - Лили нажала незаметную голубую кнопочку, и на стене вспыхнул экран. На нем маленьким" золотыми бусинками светилось множество точек.

- Это их корабли, Дан. Скоро они будут, здесь, - в голосе девушки послышалось отчаяние.

- Сколько у нас времени, любимая?

- Чуть больше трех часов.

- Сто восемьдесят минут, если разделить их на те двадцать, которые мне хотелось бы пережить дважды, сколько будет?

- Девять.

- Девять жизней, Лили, это же много! Забудь обо всем и обними меня.

Падая в мои объятия, Лили успела нажать какую-то кнопку. Свет в спальне померк, стены отодвинулись, растворились. Послышался тихий плеск воды. Он становился все явственнее, все звонче. Где-то далеко заблеяла овца, пролетел шмель, новые и новые звуки вплетались в ткань ласкового летнего утра. Наконец я увидел дощатый мостик на берегу, окруженный белыми и желтыми кувшинками. Юная, гибкая девушка в длинной бордовой юбке полоскала белье, пышные пшеничные волосы и голубые глаза делали ее похожей на маленькую лесную фею. Это была Лили и не Лили. В ней было что-то знакомое, но не до конца.

- Лили, - я несмело окликнул девушку, - ты была такой раньше?

- Поцелуй меня, Дан, - застенчиво попросила девушка.

Я обнял ее, положил на мостик. Левой рукой приподнял подол ее длинного выгоревшего платья. Обнажилась стройная девичья нога, не тронутая загаром, я поднял подол до самых плеч и покрыл поцелуями ее свежее, благоухающее тело.

- Не надо, Дан, нас могут увидеть, - прошептала девушка.

Но тут же бессильно уступила моим ласкам. Ее ножки свесились в воду по обе стороны мостика. Упало, поплыло вниз по течению выстиранное белье. Я нагнулся к самому лицу девушки и, глядя в ее немигающие прекрасные глаза, спросил:

- Тебе хорошо?

- Да.

- А сейчас?

- Еще лучше.

Мое нетерпеливое, дающее сладость и боль существо отвердевало в ней, и она это чувствовала. Мы поднимались, напрягаясь и извиваясь в объятиях, к вершине страсти и вдруг спустились с нее в сладостных судорогах, полных неги и расслабленности. Все кончилось, а мне было так же хорошо, как и в самом начале, и это было простым и верным признаком настоящей любви.

Я обнял девушку, и мы долго сидели на мостике, опустив ноги в воду. Стайки серебристых мальков щекотали наши ступни, а водная гладь отражала нас, даря на память бесконечное множество ярких цветных "фотографий", обрамленных белыми лилиями.

- Лили, я думал, инопланетяне - яйцеголовые существа, похожие на насекомых. Вы ни чем не отличаетесь от нас. Почему это?

- Большой глупый муравей Дан спросил - почему в нашем лесу все муравьи похожи?

Мы рассмеялись.

И тут послышался громкий требовательный голос:

- Лили! Лили! - звала пожилая женщина.

Девушка вскочила и, забыв о белье, бросилась вверх по тропинке.

Я остался сидеть на мостике, чувствуя, что вокруг что-то меняется. Сначала до меня долетел горький запах полыни, потом к нему прибавился вкус дыма, я услышал стук копыт и лошадиное ржание. А потом над всем этим, заводя жгучим степным ритмом, зазвенел бубенец - гибкая темноволосая танцовщица плясала у костра, обвитого словно огромной серой змеей кольцом кочевников. В такт танцу на змее вздрагивала чешуя из кольчуг и пластинок панцирей, взблескивали кривые сабли и наконечники копий...

Как чувственно танцевала девушке! Как нежна была ее кожа и очарователен овал лица. Каждое движение рук и обнаженного живота заставляло затаить дыхание. Сильный порыв ветра, объяв девушку, так плотно прилепил шелковые шаровары к телу, что все ее прелести проступили наружу. И тут ударил ливень. "Змея" распалась. Танцовщица на мгновение осталась одна.

Я вонзил шпоры в бока коня, и он вынес меня в круг. Схватив девушку, я поскакал прочь. Несколько стрел пронеслись, обгоняя нас. Дробью застучали подковы погони. На скаку я посадил девушку перед собой - лицом к лицу. Сорвал с нее шелк и потянул ее на себя. Бешено вздымался конь, и при каждом его прыжке девушка все плотнее вжималась а меня. И вдруг какая-то сила рванула нас. Мы упали на что-то мягкое. Я увидел под собой ее дивное лицо. "Ну, любимый, еще!" - она обвила меня своими руками, прижала к себе и мы одновременно впали в судорожный экстаз, целуя и лаская друг друга. Но я уже знал, что со мной Лили.

- Лили, зачем ты так, ведь я люблю только тебя!

- Ты опять не узнал меня, глупенький.

- Ты так изменила внешность...