В лобби и по всему блоку зазвенел сигнал тревоги! Персонал, испугавшись, посмотрел вверх. Под потолком зажглись красные лампы. По системе общей связи раздался голос дежурного диспетчера. Говорил он спокойно, но понять его мешали помехи. Кроберг не обращала внимания на сигнал тревоги, продолжая сверлить взглядом мониторы. На некоторых картинка застыла, по некоторым бегали полосы помех, на других - черные пятна.

- Внимание! Это не учебная тревога. Всему персоналу станции немедленно проследовать в предписанные жилые отсеки. Немедленно проследовать в ближайшие жилые отсеки и перейти в режим изоляции.

Ученые, медсестры, все кто был в лобби и внутри поста, без энтузиазма дослушали сообщение. Учения на станции проводились регулярно и некоторых они порядком достали. Но сообщение вновь повторилось. «Это не учебная тревога!», - сквозь помехи из динамиков доносился голос экстренного оповещения. Люди дернулись с места и быстро направились к выходу. Лишь Кроберг не шелохнулась. Она продолжала смотреть на мониторы, нажимая на кнопку связи:

- Эй, вы меня слышите там?

- Д-да, - с помехами донесся голос вирусолога.

- Что у вас там? У вас все в порядке?! - Кричала Кроберг. Ей мешала сирена и повторяющееся сообщение диспетчера. Сигнал тревоги звучал и внутри отсека Каро. Кроберг почти ничего не слышала, что говорят вирусологи.

- АТ-циты снижаются, - разобрала она, - вирус полностью распространился... гибнут...

Кроберг посмотрела через стекло в лобби и вокруг. Она была одна. Никого вокруг не было. Но топот и гул от толпы разбегающихся был слышен хорошо. Она привстала, опершись руками о стол. По рукам пробежала дрожь. Стол, приборные панели вибрировали, как и все вокруг.

- Вы там? - она нажала на копку связи. Но в ответ раздался лишь треск.

Вибрация усиливалась. Кроберг медленно отошла от окон. Стекла едва заметно прогибались в разные стороны. Разбиться они могли только от сильнейшего удара, но чем черт не шутит. Кресла, стулья, столы и диваны перемещались по полу от сильной вибрации. Со стороны кофейни донесся звонкий грохот: падали приборы и посуда. Сообщение диспетчера уже почти невозможно было разобрать. Сильный треск и помехи полностью заглушали слова. Откуда-то донесся гул. Кроберг посмотрела в направлении коридора, где находился отсек Каро. Но шум шел откуда-то из глубин станции. Словно ее сжимали огромными тисками, она стонала и выла от боли.

Елена уперлась в заднюю стену, вздрогнув от неожиданности. Шум усиливался. Он стал походить на рев и скрежет. От сильных вибраций ходуном ходила мебель. Резко гул усилился в десятки раз. Пол словно выдернули из-под ног. Стены содрогнулись. Раздался чудовищный грохот, и звуки рвущегося металла причиняли нестерпимую боль ушам. Кроберг лежала между стеной и наехавшим диваном, сжимая ладонями уши. Все вокруг дергалось. И грохотало. Из коридора доносился металлический скрип. Стекла трещали и сильно прогибались наружу. Кроберг закрыла глаза и накрыла голову руками. Но в полумраке становилось еще страшнее. Она открыла глаза, но не убрала руки. Через щели между пальцами она видела, как трясутся стены, и подпрыгивает половое покрытие. С потолков посыпалась отделка. Как вдруг скрежет резко стих, оставив Елену наедине с нарастающим гулом. Дрожь продолжала трясти стены и потолки. Елена приподняла голову. Станцию тряхнуло. Кроберг снова накрыла голову руками и подальше заползла в угол, образованный диваном и стеной. Раздался мощный хлопок, словно что-то взорвалось. Елена вскрикнула. Ее подкинуло, стены содрогнулись. Вибрация сошла на нет. Но откуда-то из центра станции доносился непонятный чавкающий гул. Елена привстала на коленках и поглядела, что творится в лобби. С потолков свисала плитка из стальной сетки. Красные огни по-прежнему сверкали, сирена звучала с помехами. Ее внимание привлекла дверь лифта. Через прогнувшуюся створку сочился белый дым.

Елена боязливо выползла из своего угла. Прислушалась. Гул медленно затихал. Она встала на ноги, цепляясь руками за перевернутую мебель. Из лифта пошел черный дым. Он поднимался к потолку. Через несколько секунд из частично обрушившегося потолочного покрытия, над входом в лифт, высунулась какая-то трубка. Послышался шипящий звук. Поднимавшийся дым засасывало в вентиляцию. Кроберг огляделась. Она посмотрела на мониторы. На них отображалась большая застывшая картинка общего плана из отсека Каро. Последнее что удалось запечатлеть камерам: это прячущиеся под стол врачи. Кроберг подбежала к приборной панели. Схватила на ходу упавший стул. Подъехала к кнопке связи и нажала на нее.

- Вы меня слышите? - дрожащим голосом спросила она.

В ответ молчание. Ничего кроме треска. Система не реагировала на нажатие приборных кнопок.

- Вы меня слышите? - голос ее дрогнул.

Кроберг осматривала приборную панель. На ней не горела ни одна лампочка. Она нажала для проверки на кнопку перезагрузки, но реакции не последовало. Система сохраняла мертвецкое молчание, как и все вокруг. Елена подняла голову и огляделась. Вокруг было очень тихо. Гнетущая тишина душила даже шипящий звук работающих насосов, затягивающих проникающий в отсек дым.

Кроберг боязливо встала из-за стола. Посмотрела вдоль коридора. Там, в мрачной дали, находился отсек с Каро. Тревожный красный свет, мерцая, смешивался с мраком. Елена посмотрела на кнопку связи, потом на застывшее изображение на мониторе. Она дернулась - изображение вдруг исчезло. Все панели вырубились. Елена сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с частым дыханием. Выдохнула. Еще вдох. Выдох. И смело зашагала вперед, к выходу из помещения. Она отодвинула мешавшее ей кресло и вышла в лобби. Проходя рядом с лифтом, она услышала какое-то царапанье. Шум доносился из шахты. Елена наклонилась в ее сторону. Непонятный звук становился громче. Он шел снизу и все быстрее и быстрее, кто-то карабкался вверх. Кроберг попятилась назад. Бум! В дверь с большой силой что-то врезалось. Елена вскрикнула и побежала обратно на пост. В дверь лифта что-то ударило, словно молотом. Кроберг добежала до угла, где пряталась. В дверь с яростью били тяжелым предметом. И чем сильнее створка прогибалась, тем чаще раздавались удары. Раздался скрип и скрежет. «Открывают», - догадалась Кроберг, не выглядывая из-за укрытия. Она спрашивала себя, почему прячется и от кого. Понимая нелепость своего поведения, Елена медленно приподнялась, чтобы посмотреть, кто пытался выбраться из шахты лифта. Она выглянула из-за спинки дивана, но ей было видно только пульт. Скрежет усиливался. Последовал громкий металлический удар! В лобби послышались металлические шаги. «Двое, несколько», - анализировала Кроберг. Она медленно поднимала голову, чтобы выглянуть из-за панели. Но полет барного стула остудил ее любопытство. Он пролетел мимо окон охранного поста. Тяжелые металлические шаги небрежно пробирались через небольшие завалы к коридору. Кроберг слышала, как они расталкивают преграды, небрежно отпихивая их. Елена поползла к дальнему краю дивана, чтобы увидеть дверной проем. Она медленно высунула голову. В нескольких метрах от поста наблюдения стояли три темные фигуры среднего роста. Как будто бы в накидках. Они удалялись вглубь коридора. Елена подалась вперед, чтобы разглядеть получше. Но через секунду окаменела, заметив желтые большие глаза, смотрящие в ее сторону. Неизвестный неуверенно шагнул к посту охраны. Елена боялась шелохнуться, дрожащим шепотом повторяя про себя: «Ты меня не видишь, ты меня не видишь...». Внутри все сжималось с каждой секундой. Желтоглазый медленно покачивался из стороны в сторону и с осторожностью приближался к посту. Лицо Кроберг краснело - она боялась дышать. Ее бледно-синие губы дрожали, а глаза предательски отражали красный свет ламп под потолком. Из коридора донесся не то вопль, не то крик. Желтоглазый резко развернулся. Он одернул свой плащ и скрылся за поворотом коридора. Елена жадно вдохнула и, быстро перебирая руками и ногами, заползла обратно в угол. По щекам ее потекли слезы. По всему телу била сильная дрожь. Она обняла себя руками и вжалась в стену.